горячим ветром. Армия мертвецов кружила вокруг белого камня и гладких колонн, как водоворот в море. Какое-то время они сохраняли свой странный строй, продолжая двигаться друг за другом. Дом задумался, смогут ли они нарушить строй без команды своего хозяина.

И быстро получил ответ на свой вопрос.

Заметив приближающуюся армию, трупы резко остановились и повернулись лицом к холму, глазницы в их черепах зияли пустотой, клинки были сломаны. Мечи, ножи и копья поднялись вверх, тысячи кусков ржавой стали жаждали проткнуть живую плоть.

– Сомкнуть ряды – держаться как можно плотнее! – крикнул Осковко своим людям.

Они выполнили приказ и соединились, образуя стену из лошадей и стали. Армия наступала.

Дом наклонился, и лошадь отреагировала, набирая скорость.

В воздухе воняло кровью и гнилью. Единственными звуками были крики людей и воинов из Пепельных земель. Небо над головой оставалось чистым и безоблачным, даже мирным, но внизу разразился ад. Скелеты и трупы выстроились в мрачную стену между армией и храмом. Дом не сводил глаз с земли перед собой. Трупы смотрели вверх, протягивая костлявые пальцы и гнилые руки.

Он был первым, кто взмахнул мечом, но далеко не последним.

Домакриан из Айоны был бессмертным, сыном Утраченного Глориана. Его учили не бояться смерти. Он не знал, что значит быть уязвимым как смертный. Но даже он понял, что стоит бояться. И сама мысль об этом ошеломила его, словно на него вылили ведро ледяной воды.

Каким-то образом смертным на лошадях удалось пробиться вперед, не нарушив ряды. Военный отряд Осковко не прекращал выть, даже когда трупы атаковали их, выбивая многих из седел. Их крики боли смешивались с криками ликования и даже радости. Сам Осковко кричал в перерывах между схватками, уверенно орудуя своим мечом. Вскоре его лицо оказалось покрыто грязью и кровью, но, похоже, ему не было до этого дела. Принц Трекии был опытным воином, и каждое новое сражение лишь воодушевляло его.

Теперь, когда тревога о Корэйн осталась в стороне, Дом старался сосредоточиться лишь на себе самом. То был лучший способ выжить. Но как он ни старался, он не мог забыть о Сорасе, Эндри и Сигилле. Даже когда из-за хода сражения они отдалялись друг от друга, бессмертный делал все возможное, чтобы оставаться поблизости, всего в нескольких ярдах от них.

Сигилла вела двоих за собой, держась в седле даже лучше, чем Дом. Она невероятно мастерски маневрировала, позволяя лошади сражаться вместе с ней и крушить копытами черепа и грудные клетки, в то время как сама раздробила топором не менее дюжины позвоночников. В своих кожаных одеждах на фоне неба она казалась горой, а трупы – разбивающимися о нее волнами.

Сораса следовала за ней по пятам, звон ее лука разносился по сторонам. Давно забытые поводья подпрыгивали на шее лошади. Она не нуждалась в них, потому что управляла животным с помощью бедер. Стрелы амхара поразили немало трупов, большинство заставив замедлиться, а нескольких даже убив.

Слева от себя Дом мельком увидел синюю звезду. Эндри мастерски двигался справа налево и обратно, его меч метался из стороны в сторону. Оруженосец умел сражаться верхом не хуже любого другого. Его смуглая кожа блестела, как отполированный камень, лучи восходящего солнца отражались от него, словно он был божеством. Если боги и могли защитить кого-то на поле боя, Дом надеялся, что они защитят Эндри Трелланда.

Сражение набирало обороты, конница пробивалась сквозь поток мертвецов. Но боевой отряд был в меньшинстве и на каждому шагу натыкался на копья и мечи. Дом оставил после себя десятки поверженных, однако впереди его ждало еще больше. Они поднимались и снова падали, кости, плоть и гниющие конечности летели во все стороны. Хуже всего было то, что армия мертвецов не испытывала страха. Они не дрожали. Не колебались. Преисполненные непоколебимой решимости, они подчинялись воле более ожесточенной, чем любая другая.

И тут лошадь Сорасы повалилась на землю, падая, животное качнуло головой, и его жуткий крик прорезал воздух. Ни секунды не раздумывая, Дом направил своего коня на звук и увидел, как Сораса Сарн исчезла в море тел, а ее лук упал в грязь.

– Амхара! – услышал Дом свое рычание, пока продолжал машинально двигать конечностями. Остальная часть его тела потеряла чувствительность, а руки и ноги действовали сами по себе.

Сигилла тоже увидела эту картину и издала громкий вопль, веля коню пронестись сквозь толпу тел.

Внезапно вверх взвился кнут, с подобным грому треском пронзая воздух. Он опутал труп, а после с сильным рывком оторвал череп от позвоночника. Воин Пепельных земель упал, открывая стоящую по щиколотку в грязи Сорасу Сарн, в одной руке она держала кнут, в другой – кинжал.

– Не умирать! – прокричал Дом через поле боя, слова на его губах казались слишком знакомыми. Он понял, что говорил на своем собственном языке, языке Глориана, неизвестном никому из них.

Сораса все равно услышала бессмертного, взглядом отыскав его в толпе. Она ничего не ответила, сосредоточившись на окружающих ее врагах, потому что знала, лучше не отвлекаться, но он видел, как она молилась на своем родном языке, продолжая уничтожать окружающих ее мертвецов.

Сораса боролась изо всех сил, выбившиеся из косичек волосы взметались при каждом движении. Теперь она сражалась не так, как тогда с амхара, демонстрируя мастерство и хитрость. Сейчас это была просто грубая расправа. Как и трупы, она не выказывала ни толики эмоций или уважения.

В кои-то веки Дом был рад тому, что она училась в Гильдии. Эти знания могли помочь ей выжить.

Затем его собственная лошадь заржала, встав на дыбы. Дом вздрогнул, ощутив тошноту. Он увидел наполовину сломанное копье, его наконечник вонзился в гордую грудь лошади. До того, как животное успело упасть, бессмертный выпрыгнул из седла, держа в руке свой двуручный меч. Его бессмертные чувства обострились, и, приземляясь на землю, он взмахнул клинком, рассекая ближайшие трупы. Лошадь упала в грязь позади него, но Дом уже двигался дальше. Он не мог повернуться, даже на мгновение. Ему показалось, что где-то он услышал крик Корэйн, но знал, что она была в безопасности среди деревьев на вершине холма вместе с Чарли.

Сигилла проехалась по периметру, огибая трупы, словно заключая их в петлю. Двигаясь мимо Дома и Сорасы, она кивнула обоим, с лезвия топора уроженки Темуриджена капала кровь. Над ее головой по голубому небу плыли облака, окрашивая небо в цвет стали.

Как и на Волчьей тропе, Дом оказался спиной к спине с Сорасой Сарн.

Но вместо убийц из Гильдии их окружали живые мертвецы, очень-очень много мертвецов.

Сораса подняла свой клинок, парируя удар нежити.

– Приятно, что ты присоединился ко мне, старина.

– Бывало и хуже, – сказал Дом, в словах прозвучало больше решимости, чем он чувствовал.

Сораса бросила на него испепеляющий взгляд.

– Не думаю,