– Смотрите…

Он потянул за шнур – тот полз из темноты без малейшего сопротивления.

– Прекрати! – вскрикнул Пещерник. – О камень перетерся… Сейчас всё вытянешь – и не найдем то место!

И они побежали вдоль слабо белеющей в темноте путеводной нити, напрочь позабыв, что ее следует сматывать.

Шнур не перетерся о камень – был аккуратно перерезан. И большая его часть бесследно исчезла.

15

– Ни хрена себе пещерка… – тихонько протянул один из собровцев.

Лучи мощных фонарей с трудом доставали до свода, до противоположной стены. Затаившейся во мраке шахты не видно… Но Кравцов знал – она там, в центре громадного зала. И всей компанией к ней лучше не приближаться.

– Вам в следующий туннель, – показал он рукой. – Проходите к нему аккуратно, вдоль стенки. Он ведет в другой зал, небольшой. Оттуда один выход – в руины. Завал люди Чагина наверняка разобрали или торопливо сейчас разбирают.

– А вы?

– Останусь здесь. Прикрою вам спину. Потому что…

Кравцов не договорил. Сообразил, что его нежелание идти под пули головорезов из «Рапиры» может быть превратно истолковано собеседником.

Но тот понял. По крайней мере, следующий его вопрос прозвучал с особой интонацией.

– ЭТО ЗДЕСЬ? – Подполковник кивнул в темноту.

– Здесь… Если начнется – то именно здесь.

Мельничук посмотрел на «Бекас» в руках Кравцова, перевел взгляд на пещеру.

– Может, оставить с вами пару ребят? Если собачка под стать конуре…

– Не стоит. Пули тут не помогут, а наверху каждый ствол будет на счету. Идите, Чагин может начать в любую минуту.

Подполковник не стал тратить время на мелодраматические прощания. Молча пожал Кравцову руку, сделал знак подчиненным. Семь затянутых в камуфляж фигур прошагали вдоль края пещеры, нырнули в следующий туннель. Какое-то время оттуда доносились отзвуки шагов, потом всё стихло.

Фонарь, укрепленный над опущенным стволом «Бекаса», светил отвесно вниз. В громадной пещере освещался лишь крохотный пятачок у ног Кравцова. Он сдвинул кнопку. Яркий голубовато-белый свет, казавшийся здесь чуждым и неуместным, исчез. Темнота надвинулась. Воздух был плотным, осязаемым. Живым. Камень под ногами тоже…

Кравцов стоял, вглядываясь в темноту и вслушиваясь в тишину. Ждал знака, или ощущения, или предчувствия – что его заметили, что о его присутствии здесь знают. Ничего. Никакой реакции.

Он снова включил фонарь. Медленно подошел к краю шахты. Наклонился, всматриваясь в бездонное жерло. И ничего не увидел, кроме отвесных гладких стен. Ничего не почувствовал, кроме легкого тока поднимающегося воздуха. Что дальше делать, Кравцов не знал. Думал: достаточно ему оказаться здесь, и многое станет ясным… А его появление, похоже, проигнорировали.

Бросить что-нибудь вниз, как Дибич? Кравцов надеялся, что щупальца атаковать его не станут, но проверять не хотелось… Крикнуть? Выстрелить вверх?

– Прыгай, Ленька! – проскрипел за спиной голос. Очень знакомый голос.

Он обернулся. Так и есть. Ворон! В том же парусиновом костюме, в руке всё та же суковатая палка… Яркий свет бил старику прямо в глаза, но он не жмурился, не отворачивался.

– Прыгай! – повторил Ворон. – Все прыгали, все предки твои… И тебе никуда не деться. Как ни петлял по жизни, а тут оказался. Прыгай!

– А если не прыгну? – спросил Кравцов, напряженно всматриваясь в старика. Что-то было с тем не так, что-то не в порядке…

– Тогда умрешь смертью лютой, страшной.

Вот оно что… Губы Ворона двигались не в такт словам, как у персонажа дублированного фильма. И тень он отбрасывал нечеткую, блеклую, размытую, – часть яркого света проходила сквозь массивную фигуру старика.

Призрак. Фантом. Морок.

– Неубедительно уговариваешь, – сказал Кравцов с издевкой в голосе. – Без души, тускло. Где обещание силы, могущества, вечной жизни? Да и вообще ты умер. Сгинь!

Старик не сгинул. Губы его продолжали шевелиться, но звуки больше не раздавались. Затем он вскинул палку – точно как в последнюю свою встречу с внуком у графских развалин.

«Запись!» – понял Кравцов. И нажал на спуск.

Помповушка дернулась в руках. Эхо гулко раскатилось под каменными сводами. Заряд картечи не причинил видимого вреда Ворону: стоял как стоял, беззвучно говорил что-то, целился в Кравцова призраком палки… Лишь через несколько секунд после выстрела фигура старика начала сморщиваться, опадать, – словно проколотый воздушный шарик.

Процесс завершился быстро. Там, где стоял старик, теперь слабо шевелился слизистый комок с кулак размером.

Кравцов подошел, наступил на него с неожиданно злорадным чувством. Под подошвой чавкнуло.

– И это все, на что ты способна?! – громко, на грани крика спросил Кравцов. – Продолжай! Кто следующим номером программы? Пашка? Лариса? Графиня Самойлова?

И тут ему показалось, что непредставимо далеко прокатился злорадный смех. Именно показалось – ни одного звука не прозвучало в звенящей тишине.

Издевается… Тянет время… А Чагин наверху, вполне может быть, уже режет девчонкам глотки. И никто не знает, какие поганые сюрпризы приготовлены на пути группы Мельничука.

Он вновь повернулся к жерлу шахты. Попробовал потянуться вниз мысленно. Должна была существовать у его предков телепатическая связь с хозяином…

Не получилось. Или эту способность Кравцов не унаследовал, или общаться с ним категорически не желали.

«Черт возьми, – подумал он. – Может, прав Даня, и несколько ручных гранат способны решить проблему?»

Но гранат у него в любом случае не было.

Он мысленно перебирал все странности, случавшиеся с ним после приезда в «Графскую Славянку». Казалось, где-то рядом лежит ключ, подсказка…

Чертова Плешка… Не то… Нож, нашедший хозяина через пятнадцать лет… Не то… Летучий Мыш с его сказками… Тоже не то, гигантский нетопырь способен лишь помочь информацией, и сделал всё что мог… Ночные кошмары… Стоп… Пожалуй… Летучий Мыш научил, как увидеть сон наяву…

Кравцов закрыл глаза и попытался как можно точнее восстановить ощущения того сна, когда он бесплотной тенью парил над Спасовкой и видел всё и всех – в том числе самого себя, увлеченно работающего в сторожке за компьютером.

Удалось!

Тело, как в том сне, ощутило легкость, невесомость, воздушность… Кравцов открыл глаза и увидел быстро приближающийся свод пещеры. Скорее даже не увидел – почувствовал преграду. Перевел взгляд вниз – неподвижная фигура стояла на краю шахты, опустив оружие с укрепленным над стволом фонарем. Одновременно Кравцов ощущал тяжесть «Бекаса» и твердый камень под подошвами – но эти ощущения казались далекими, нереальными.