— Ты уверен?

Губы Элиота дрогнули, но он кивнул.

— Я не видел леди Иветту, сэр.

— Ты точно уверен, Элиот?

— Абсолютно… — Бледный и испуганный, он зажмурился, понимая, что ему никуда от меня не деться.

В это время из портала вышел Тарот. Серебристая бездна исчезла за его спиной.

Я наклонился к камердинеру и резким движением ухватил его под подбородком. Мужчина распахнул глаза.

— Пожалуйста… не надо… — прохрипел он. — Не надо… не убивайте… ещё один труп вам ничего не даст…

На мгновение мне показалось, что камердинер говорил не о себе. Похоже, он просил не убивать Иветту.

Я заставил Элиота встать на ноги и сильнее сжал пальцы на его глотке. Кодо проникло в голову камердинера без всяких препятствий, моё сознание ворвалось в его воспоминания.

— Чудовище… — успел выдохнуть Элиот.

Он сжался от боли, но больше не сказал ничего.

Я завладел его мыслями в одно мгновение и сделал это жёстко, не церемонясь и не таясь, как обычно.

Воспоминания Элиота обрушились на меня лавиной. Смазанные картины, обрывки фраз, далёкий смех, знакомые запахи.

В цветастом круговороте я искал лицо Иветты, пропуская тысячи других лиц. И вот, наконец, мелькнули её черты. Я увидел, как Иветта в сопровождении мужа бежит по одной из лестниц дворца, в её руках маленький чемодан…

Запыхавшись, она оглядывается.

— Элиот… куда теперь?

— Направо, моя госпожа. Дальше будет коридор, нужно пройти до чайного зала. Там есть тайный ход, который выведет вас из дворца. Панно с белыми лилиями возле пианино, нажмите на рычаг, замаскированный под бутон. Об этом подземном проходе знает только император… знал, простите. Об этом проходе знал только император. Там, внизу, всегда ждут несколько подготовленных автокэбов. Вы сможете тайно выехать сразу за пределы дворца, со стороны пятой улицы.

Иветта останавливается и смотрит на Элиота, с отчаянием и злобой.

— Мы ещё вернёмся сюда. Мы обязательно вернёмся, Элиот. Можешь не сомневаться. Этого убийцу выбьют из дворца. Его уничтожат солдаты капитана Грандж. Уж она-то не позволит ему победить.

— Иви, надо уходить! — кричит Гораций.

Его силуэт маячит у входа в чайный зал.

— Если Теодор спросит тебя, где мы, то не говори, — просит напоследок Иветта. — Ценой своей жизни не говори.

Элиот кивает.

Иветта поворачивается к нему спиной и, не оглядываясь больше, несётся к мужу.

Камердинер смотрит ей вслед, прижимает ладонь к сердцу, шепчет:

— Убийце я не скажу ничего. — И мысленно добавляет: — А ведь мне показалось, что Теодор стал другим, что теперь он достоин трона, но я ошибся. Как же горько я ошибся…

Я отпустил шею камердинера, и тот опять рухнул передо мной на пол.

— Ты не ошибся, Элиот.

Сказав это, я развернулся и быстрым шагом направился в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. За мной тенью отправился Тарот.

— А что с тем человеком, господин? — спросил он.

— Пусть живёт. Он хороший камердинер.

Я прибавил шагу.

Тот самый чайный зал, куда Элиот увёл Иветту и Горация, был совсем близко. Мне однажды приходилось туда заглядывать, чтобы встретиться с Хинниганом и Дартом, и я отлично помнил, как добраться до места. Даже помнил декоративную нишу — панно с белыми каменными лилиями рядом с пианино.

Чтобы подняться по лестнице и найти чайный зал, у меня ушло около пяти минут. Ничего здесь не напоминало о том, что во дворце происходит кровавая бойня.

В зале царила умиротворённая тишина.

Я рванул к панно, быстро оглядел все бутоны — их было пять — и взялся за самый крупный, тот, что на толстом стебле без лепестков. Опустил его вниз, угадав с первого раза — рычаг сработал.

Внутри панно щёлкнуло, и оно сдвинулось влево, открывая тайный ход. Передо мной, прямо в стене, предстал дверной проём, а за ним — ступени, уходящие вниз, в темноту секретных дорог дворца.

Я шагнул внутрь, но Тароту не позволил идти следом. Лишние свидетели мне были не нужны.

— Останься здесь. Стереги зал. Если услышишь мой голос, значит, нужна помощь.

Тарот спорить не стал. Кивнул в знак согласия и встал рядом с открывшимся проёмом.

Я зажёг в ладони огонь и поспешил по ступеням вниз. Ход был узкий — такой, что прошёл бы только один человек. За двумя лестничными пролётами начинался коридор, после которого путь вёл на широкую площадку, а за ней следовал ещё один спуск, уже в подвал.

На этот раз лестница оказалась винтовой.

Спускаться по ней пришлось долго, минут десять. Тайный ход уводил меня всё ниже под здание дворца. Я торопился и уже почти бежал, ноги преодолевали ступени одну за другой до нытья в коленях, огонь горел в руке всё ярче, освещая кромешный мрак впереди. И вот в тишине подземелья я услышал рокот мотора…

Автокэб.

Чёрт, они добрались до автокэба!

Я понёсся по лестнице, помогая себе гравитационным эргом и перепрыгивая через несколько ступеней сразу. Буквально полетел вниз.

До очередного коридора я добрался через считанные секунды и рванул на звук. Чтобы разгядеть, что творится дальше, пришлось швырнуть вперёд себя огненный поток. Он и осветил уезжающий автокэб.

Ну уж нет.

Пусть я потрачу кодо до последней крупицы, но беглецы от меня не уйдут.

Я остановился и приложил ладони к полу. Мутационная борозда устремилась вслед машине Рингов. Три секунды… ещё три… ещё секунда…

Автокэб затарахтел, пустил дым, кузов жалобно скрипнул, пробитый шипами, и всё стихло. Но совсем ненадолго.

Двери заглохшей машины распахнулись, и оттуда выскочили двое с лампадами в руках. Тёмные силуэты устремились вдоль спасительного коридора, прочь из дворца. Я быстро пошёл за ними, опять освещая путь огнём.

Шаги бегущих от меня людей эхом раздавались в сводах потолка. Беглецы торопились, как могли, но совсем скоро беременная Иветта начала отставать от мужа.

Поначалу он возвращался и помогал ей, и они вместе бежали дальше, но когда я был уже близко, Гораций вдруг подтолкнул жену вперёд, а сам пошёл на меня.

— Уйди, проклятье Рингов! Хватит нас преследовать! Оставь нас, дьявольское отродье!

Его крик размножили стены и превратили звук голоса в пульсирующее эхо, будто стонал и вопил от ужаса сам дворец императора.

— Отдайте то, что мне нужно! — выкрикнул я в ответ.

— У нас ничего нет!

— Не стоит мне врать!

Когда между нами осталось метров десять, Гораций остановился и перевёл дыханье.