– Ура! – нестройно раздалось среди публики. Еще раз, слаженней, и третий – слитным хором:

– УРА!!!

Двадцать безов вскинули смарты. Трижды ударил холостой залп. Команда «Семени», выстроившаяся за спиной Тро, дружно отсалютовала капитану. Из-за их спин мы не видели толком происходящее, кажется, патрон что-то негромко говорил Хейму, опирающемуся на руки медиков. Затем ряды безов смешались, экипаж «Семени» оттеснил колонов от капитана и патрона и повлек Хейма в сторону медкорпуса.

– Интересно, чем теперь займется команда? – произнес я. – Когда все колонисты и груз на грунте?

– Перейдут под начало Орлова и Фельдбах, полагаю, – ответил Крапивник. – Что еще им делать?

– Говорят, – Геккон, как всегда, служил неиссякаемым источником слухов, – капитан записался в ряды фермеров. Его назначат масколоном одной из бригад на дальних участках.

– Вот как? Значит, у нас есть шансы покомандовать самим Рикардом Хеймом? – улыбнулся я.

Мы приняли модуль с выводной сменой на закате. «Семя», опустевшее и переведенное в автоматический режим, неторопливо вращалось по стационарной орбите высоко над экватором. Пятисотлетняя служба звездолета завершилась.

Астрономическая группа предсказывала, что еще через тысячу лет гравитационное воздействие Нэссы уведет корабль с орбиты Кементари, превратив «Семя» в независимый спутник Илуватара. Но мы не задумывались о таком далеком будущем, тем более, что срок службы большинства спутников был куда меньше.

Посадки второй очереди росли успешно. Козлята росли на к-траве вполне здоровыми, и меньше чем через два года мы планировали полностью обеспечивать наш детский сад молоком. Сто пятьдесят человек покинули поселок – первое большое переселение из запланированных Советом. На кольцевиках они перебрались в устье Мэнханя, чтобы обеспечивать нас солью, рыбой и данными об уникальной экосистеме кементарийской литорали. Рыбная ловля в зоне сверхприлива была занятием не для слабонервных, но рейс тяжелого грузовоза туда и обратно позволил углубить и укрепить еще один мелкий лиман, превратив его в бухту с регулируемым уровнем воды. Кроме поставок рыбы, Совет рассчитывал на заготовку в малом поселке моллюсков, водорослей и биссуса – всем этим приливная зона была более чем богата. Уэстли сотоварищи направился в экспедицию к северным горам – предварительная геологоразведка, проведенная изыскателями Оригары, показала наличие у истоков Мэнханя месторождений угля и железняка.

Жизнь налаживалась. У нас была энергия, жилища и еда. Стали звучать намеки, что Совету неплохо бы разрешить колонистам и обзаводиться детьми. Но пока директора хранили молчание, видимо, желая убедиться в стабильности положения колонии.

Даже пацифики вели себя тише воды, ниже травы. Не считая короткой стычки между ратхаянитами и католиками, случившейся в конце холодного сезона. Но обе стороны не желали доводить разбирательство до ушей безов, и в итоге Рамон с Ваном (который, похоже, считался среди буддистов и за духовного лидера) как-то договорились о мирном и тихом решении вопроса. Я сам узнал эту историю лишь две недели спустя в пересказе Мигеля.

Мы шли в приподнятом настроении по кей-западной улице поселка. От главной площади доносился шум голосов – команда «Семени» продолжала праздновать успешное завершение высадки. Нас окликали от соседних домов, мы отвечали приветствиями. Завтрашний день значился в календаре выходным – первый настоящий выходной после череды напряженных трудовых будней посевной. И многие из колонов пользовались случаем немного расслабиться и подышать ночным воздухом на крыльце своего корпуса.

Брошенный Крапивником клич не пропал даром – поработав три дня в вечернее время, мы навели импровизированные тротуары из горбылей и плах вокруг своего барака. Хотя наш дом, пожалуй, уже не заслуживал подобного названия. Увлекшись, мы соорудили перед дверью навес на двух резных столбиках и небольшую скамейку. Соседние группы подхватили почин, и вскоре вся улица обзавелась пешеходными дорожками. Лазарев завел как-то с Вэнь беседу о том, чтобы замостить подобным образом и ее центр, но получил отказ. Колеса дронов в случае чего расшвыряли бы деревянные обрезки по сторонам, и хорошо, если не в чьи-нибудь окна. Впрочем, арктантка клятвенно пообещала решить вопрос до наступления плохой погоды.

На скамье устроились, поджидая нас, Ланцея, Рыжая и Франка. Все трое хором отказались принимать участие во встрече. Ланцея язвительно отозвалась о практике «шумных торжеств по незначительным поводам» вообще, Ленка отговорилась плохим самочувствием, подруга Геккона – неудобным графиком.

– Как все прошло? – зевая, спросила Франка.

– Хейм на грунте, команда счастлива и пьяна, челнок в ангаре, – сообщил Геккон, взъерошив ей волосы.

– Рад за них, – произнес голос Ривлера за моей спиной. Я обернулся.

– Тебя давно не было видно.

– Салют, разведка, – поздоровался Геккон, Крапивник молча пожал биологу руку. – Не спите на пару с командой?

Ривлер помотал головой.

– Мы только что вернулись с вылета на острова. Твой отец не говорил про доразведку экваториального пояса?

– Мельком. А что, вам недостаточно по нему данных с орбиты?

– Мы замеряли температуру верхних пелагиальных слоев, – пояснил Ривлер. – Эти измерения сверху не всегда надежны. Впрочем, конкретно зонды раскидывал Фил, я больше занимался фитопланктоном и островной флорой.

– Готовитесь к сезону ураганов? – понимающе спросил Крапивник.

– Очевидно. Видели красивое извержение, к счастью, с борта кольцевика и большого расстояния. Записи завтра будут в сети, вам должно понравиться. Плюс сорок гигабайт моего доклада по амфибийной к-растительности. Блок, – Ривлер улыбнулся. – Заниматься своей работой мне нравится куда больше, чем ловить скрипти по джунглям, рискуя свернуть себе шею.

– Ловить? – переспросил я.

– А кого, по-твоему, привлекали к поискам? Уж не полицейских Охеды. Все четыре группы неделю прочесывали маршрут их машины на десять километров в стороны. Черт побери, – Ривлер поморщился, – лазить по приливным болотам и то было проще, чем по дождевым к-лесам! Наши психопсихи знали, где прятаться.

– На что они рассчитывают? – задумчиво пробормотал Крапивник. – Основать собственную колонию? Даже если они выключат имплантаты, без ЭКО и оборудования Фельдбах у детей второго поколения нет шансов родиться, не то что вырасти в кей-среде! А через десять лет, когда отработают агенты, и Кементари начнет медленно убивать этих безумцев…

Ривлер поскреб затылок.

– Строго говоря, ты не совсем прав, – пробормотал он. – Ни агентация не скисает, ни кей-среда не убивает в мгновение ока – воздействие должно накопиться. Тем более, если дети будут рождены и вскормлены грудью в первые годы, пока агенты действуют на полную катушку, если они додумаются перегонять кей-сырье на дрожжевую барду… Какое-то время у них будет, месяцы, если не года. Опять же, комплексное воздействие агентов и к-аллергенов… шанс на выживание потомства ничтожен, но отличен от нуля. А отключить противозачаточные имплантаты – работа для медсестры средней руки. Хотя при их численности это все равно самоубийство.