Командование Одесской ВМБ и командующий ООР Жуков с начала наступления находились на командном пункте 421-й дивизии, откуда координировали действия береговой артиллерии и кораблей, оказывающих наступающим частям огневую поддержку. КП всех дивизий в течение всей обороны города имели устойчивую телефонную связь со всеми батареями, командными пунктами ООР и армии и даже с корректировочными постами, если те находились в боевых порядках своих войск. Механизм такой связи был отработан в течение долгого времени и позволял эффективно управлять войсками. Не хуже была налажена и радиосвязь с выносными корректировочными постами и придаваемыми Одесской ВМБ боевыми кораблями.

А вот связь с десантом в течение всей операции штаб Одесской ВМБ наладить так и не сумел, главным образом потому, что ее обеспечивала служба связи Черноморского Флота. Контрольная радиостанция штаба базы прослушивала радиопереговоры корректировочных постов с эсминцами «Бойкий» и «Безупречный», поддерживающими десант. Однако где находится 3-й морской полк, командование ООР по-прежнему точно не знало. Попытки установить местонахождение радиостанции штаба полка к успеху не приводили, и ускорить продвижение 3-го морского полка для его удар в тыл частям противника оборонявшимся в районе Фонтанки командование ООР не могло.

Складывалась парадоксальная ситуация — связь с десантным полком оперативно подчиненным командующему ООР обеспечивал не находившийся в его подчинении начальник связи флота Гусев. Устойчивой связи десанта с базой Гусев не обеспечил и в результате как осуществлялось управление полком хорошо показывает следующий телефонный разговор между командующим ООР Жуковым и начальником штаба Одесской ВМБ Деревянко:

Ж: Деревянко, где по вашему может быть сейчас штаб 3-го полка?

Д: Предположительно штаб полка находится в Чебанке.

Ж: Приготовить катер для доставки туда приказания.

В 13.30 катер с оператором штаба армии капитаном Безгиновым на борту вышел имевшим поручение передать командиру 3-го морского полка боевое распоряжение № 0024 штаба Приморской армии:

Наладить устойчивую радиосвязь после получения распоряжения так и не удалось, но полк начал действовать, сообразуясь с поставленными задачами, хотя выполнить их в полном объеме возможностей у него не было. Полк, находящийся в 16 км за линией фронта, был слишком далеко высажен в румынский тыл, чтобы суметь к концу дня добраться до района Фонтанки. Не случайно командование ОВМБ при планировании операции предлагало высаживать полк не у Григорьевки, а у Новой Дофиновки, сообщив командованию флота, что для смыкания фронта наступления с десантом необходима либо высадка полка не далее чем в 6 км от Фонтанки, либо высадка бригады или даже дивизии в нескольких пунктах побережья.

Положение усугублялось и тем, что командир полка капитан Корень по неизвестным пока мне причинам либо вовсе не принимал участия в бою, либо утратил управление полком во время боя. По воспоминаниям бывшего начальника штаба ОВМБ Деревянко, он заболел во время перехода. Эта информация вызывает сомнения, так как в этом случае вступивший в командование операцией командир бригады крейсеров Горшков назначил бы исполняющего обязанности командира полка но Деревянко вспоминал, что «вся ответственность за выполнение задачи легла на комиссара (полка) Слесарева и начальника штаба Харичева». Это совпадает с информацией, содержащейся в донесении командира 421-й стрелковой дивизии полковника Коченова, сообщавшего в штаб армии, что «полк неорганизован, никаких средств управления в полку нет. Тылы отсутствуют. (Число) командного составау меньшено. Организовать пехотный бой не может, командным составом не управляется, в результате чего несет большие потери…»

Помимо выхода из строя по неизвестной причине командора полк понес значительные потери в командном составе — при высадке был смертельно ранен военком 3-го батальона Прохоров, убит военком 1-го батальона Прокофьев, убита и ранена часть командиров рот и взводов. Оставшиеся командиры с трудом управляли необученными моряками, вынужденными штурмовать противника в населенных пунктах.

Обсудив полученное распоряжение, начальник штаба и военком полка решили несколько изменить порядок наступления. До получения приказа ускорить продвижение на Новую Дофиновку полк наступал в сторону линии фронта в одноэшелонном порядке, широким фронтом, имея на левом фланге 1-й батальон капитана Михайлова, на правом — 3-й старшего лейтенанта Матвиенко, в центре двигался 2-й батальон.

В соответствии с полученным распоряжением было решено, что полк будет наносить удар основными силами в направлении Чебанки и Новой Дофиновки. На нее через Чебанку должны были наступать 1-й и 2-й батальоны полка, которые ввиду важности этого направления возглавил майор Харичев. 3-й батальон должен был вести наступление на Старую Дофиновку. Руководить действиями на этом направлении стал военком полка батальонный комиссар Слесарев.

Румыны к этому времени успели получить приказ защищать обе Дофиновки до последней возможности и стягивали туда все, что не было задействовано на линии фронта.

В одной из лощин невдалеке от Григорьевки разведчики десантного полка обнаружили огневую позицию тяжелой артиллерийской батареи — как потом выяснилось, той, которая в последнее время больше всего осложняла работу Одесского порта. Разведчики сами и захватили батарею, сумев незаметно к ней подползти, после чего исход боя решили гранаты и штыки. Часть орудийной прислуги они перебили, часть — разбежалась. Четыре орудия были захвачены исправными, с большим количеством снарядов.

Потом эти пушки провезли по улицам Одессы, и на длинном стволе одной из них одесситы читали выведенную мелом надпись, которая попала на снимки фотокорреспондентов, а через них — в историю войны: «Она стреляла по Одессе, больше стрелять не будет!» В политдонесении батальонного комиссара Слесарева было специально отмечено, что надпись предложил сделать участник захвата батареи краснофлотец Петренко.

Бежал противник не везде. По мере продвижения десанта к линии фронта сопротивление румын возрастало, особенно в направлении Чебанки и в районе колхоза им. Котовского, где наступали 1-й и 2-й батальоны. Там сосредоточились части 2-го эшелона 15-й пехотной дивизии румын, поддержанные полковой артиллерией. В Чебанке, где располагался штаб одного из полков 15-й пехотной дивизии, румыны укрепились в домах, огородах и канавах, откуда вели интенсивный ружейный и пулеметный огонь.