Мараси зарделась, а потом – злая на саму себя – вытащила из сумочки странный штырь.

– А как быть с этим?

– Мы не знаем такого металла.

– Так сказал Тен-Сун. Но Гармония…

– Гармония не знает такого металла, – перебила Ме-Лаан.

Мараси пробрал озноб:

– Выходит… этот металл не Его? Не Его часть, как те металлы из старых преданий, атиум и лерасиум?

– Нет. Он неизвестно откуда. Паалм использовала эти странные штыри, чтобы воровать чужие способности, вместо тех штырей, которые нам знакомы. Может, потому и оказалась в силах применять ворованную алломантию и ферухимию, в то время как остальные кандра этого не могут. Так или иначе, ты разве не задавалась вопросом, почему Гармония не видел Кровопускательницу? Не мог ее отследить, не мог предсказать ее шаги? Что может остановить Бога, Мараси? Есть догадки?

– Другое божество, – прошептала Мараси.

– Поздравляю, – сказала Ме-Лаан, распахивая дверь камеры. – Ты нашла свидетельство того, что приводит нас в ужас. Поразмысли над этим чуток, прежде чем обвинять Гармонию или народ кандра. А теперь, если позволишь, я попытаюсь как следует повеситься.

Она скользнула внутрь и закрыла за собой дверь.

«Другое божество», – стоя в темноте, подумала Мараси. Не Гармония, не Разрушитель, не Охранитель.

Она посмотрела на маленький штырь в своих руках и вспомнила имя, которое год назад произнес перед смертью Стожильный Майлз. Имя бога из былых времен. Мараси искала сведения о нем без особого усердия, куда сильней заинтересованная встречей с Железноглазым.

Но вот теперь приняла решение вернуться к изысканиям и найти ответы.

Кем – или чем – был этот Трелл?

Наверное, в комнате стало тихо задолго до того, как Вакс заметил, что остался в одиночестве. Огонь в камине почти погас. Надо было что-то с этим сделать.

Он даже не пошевелился.

Стерис подошла, положила новое полено, перемешала угли. Выходит, он все же не один. Поставила кочергу возле камина и посмотрела на него. Вакс ждал слов.

Их не было. Вместо этого Стерис подтащила скамеечку к самому его креслу. Села, аккуратно скрестив ноги и сложив на коленях руки.

Так они и сидели, в полном молчании; потом Стерис положила руку поверх его руки. Огонь казался Ваксу холодным, воздух – ледяным, но ее ладонь была теплой.

Тогда он повернулся, опустил голову на плечо Стерис и заплакал.

Таблица базовых алломантических металлов

Никросил[4]

Темпосплав[5]

Список металлов

Алюминий. Туманщик, который воспламеняет алюминий, мгновенно перерабатывает все свои металлы, не производя никакого иного эффекта, кроме устранения алломантических запасов. Туманщиков, воспламеняющих алюминий, называют «алюминиевой мошкарой» ввиду неэффективности этой способности самой по себе. Феринги-самотворцы могут хранить духовное чувство самости в алюминиевой метапамяти. Об этом искусстве редко говорят за пределами террисийских сообществ, и даже внутри их его до конца не понимают. Сам алюминий и несколько его сплавов алломантически инертны; к ним нельзя применить толкание или тягу, и с их помощью можно защитить отдельно взятого человека от эмоциональной алломантии.

Бронза. Туманщики-охотники жгут бронзу, чтобы «слышать» пульсацию, исходящую от других алломантов, которые жгут металлы. Разные металлы производят разную пульсацию. Феринги-часовые способны хранить бодрость в бронзовой метапамяти, во время активного накопления делаясь полусонными. Позднее они могут черпать силу из метапамяти, чтобы справиться с дремотой или сделаться более внимательными.

Дюралюминий. Туманщик, который жжет дюралюминий, мгновенно сжигает любые другие металлы, которые воспламеняет в это же самое время, провоцируя сильнейший взрывной приток сил, даруемых этими металлами. Туманщики, способные воспламенять дюралюминий, называются «дюралюминиевой мошкарой», поскольку сама по себе эта способность неэффективна. Феринги-соединители могут сохранять духовную связь в дюралюминиевой метапамяти, что в период активного накопления приводит к ослаблению привязанности и дружбы со стороны прочих людей, и впоследствии способны черпать из метапамяти, чтобы быстро установить доверительные отношения с кем-то другим.

Железо. Туманщики-хвататели, которые жгут железо, могут тянуть за ближайшие источники металла. Тяговое усилие должно быть направлено непосредственно к центру тяжести хватателя. Феринги-порхатели могут сохранять физический вес в железной метапамяти, в период активного хранения снижая свой естественный вес, и пользоваться этим резервом впоследствии, чтобы сделаться намного тяжелее.

Золото. Туманщики-авгуры жгут золото, чтобы увидеть былые версии самих себя или то, кем они могли бы стать, сделав иные выборы в прошлом. Феринги-кроветворцы сохраняют здоровье в золотой метапамяти, становясь больными в период активного накопления, а впоследствии пользуются резервом, чтобы быстро исцелиться или исцелиться от того, что превосходит обычные телесные возможности.

Кадмий. Туманщики-пульсары жгут кадмий, чтобы растянуть время в пузыре вокруг себя, заставляют его внутри пузыря течь медленнее. Из-за этого с точки зрения пульсара события за пределами пузыря развиваются с головокружительной скоростью. Феринги-дыхатели могут сохранять дыхание в метапамяти из кадмия; во время активного накопления им приходится дышать чаще и глубже, чтобы тело получало достаточно воздуха. Дыхание можно изъять из метапамяти позднее, устранив или снизив потребность в дыхании при помощи легких. Они также могут усиливать насыщение крови кислородом.

Латунь. Туманщики-гасильщики жгут латунь, чтобы гасить (приглушать) эмоции ближайших людей. Эту силу можно направить на одного человека или на определенное пространство; гасильщик способен фокусироваться на конкретных эмоциях. Феринги-пламенники могут сохранять тепло в латунной метапамяти, охлаждаясь во время накопления этого свойства. Позднее они могут черпать силу из метапамяти и согреваться.