– Останови их, – прошипела Мараси женщине, когда они достигли края толпы, занятой швырянием разных предметов в сторону сцены.

Бедная Ме-Лаан отважно продолжала речь, все больше раздражаясь из-за того, что ее не слушали.

– Я пытаюсь! – жалобно выкрикнула гасильщица. – Было бы легче, если бы ты меня не душила!

– Гаси давай! – рявкнул Редди, поднимая дуэльную трость. – Я не могу контролировать их мысли, дурак! – огрызнулась гасильщица. – И если ты меня поколотишь, ничего не добьешься. Когда я смогу поговорить с адвокатом? Я не нарушала законов. Я просто с интересом следила за происходящим.

Мараси пропустила мимо ушей сердитый ответ Редди – вместо этого она сосредоточилась на толпе. Ме-Лаан стояла перед ними, освещенная со спины электрическими фонарями, а лицо ее озаряли огни больших костров. Гнев толпы, древнее пламя – против холодной стерильности нового мира.

– Вы должны быть благодарны! – повысила голос Ме-Лаан. – Я сам вышел сюда, чтобы с вами поговорить!

«Неправильные слова», – подумала Мараси. Раздражение заставило кандру отклониться от сценария.

– Я прислушался! – перекрывая гомон толпы, кричала Ме-Лаан. – Но и вы должны прислушаться ко мне, негодяи!

«Она говорит точь-в-точь как он».

Может, она слишком на него похожа? Ме-Лаан вошла в роль. Она стала губернатором, согласно приказу Мараси. Складывалось ощущение, что кандра позволила форме диктовать реакции. Ржавь… она не то чтобы не справлялась с заданием. Она отлично справлялась – она стала Иннейтом. К несчастью, у Иннейта всегда были проблемы с тем, как находить общий язык с народом Эленделя.

– Прекрасно, – махнув рукой, сказала Ме-Лаан. – Сожгите город! Увидим, что вы почувствуете утром, когда окажетесь без крыши над головой.

Мараси закрыла глаза и застонала. Ржавь, как же она устала. Интересно, который час?

Толпа делалась все более агрессивной. Пора хватать Ме-Лаан, Уэйна и бежать. Их гамбит не удался. У этой затеи с самого начала было мало шансов на успех – а то и вовсе никаких. Толпа жаждала крови. И…

Раздались новые насмешливые выкрики. Нахмурившись, Мараси открыла глаза. Она стояла у южного края толпы, возле больших костров, и находилась достаточно близко к сцене, чтобы рассмотреть главного констебля Араделя, который подошел к Ме-Лаан. Наверное, предположила лейтенант Колмс, решил увести «Иннейта» в безопасное место.

Вместо этого Арадель вытащил пистолет и… направил на «губернатора».

На миг Мараси в изумлении разинула рот. Потом резко повернулась к гасильщице и приказала:

– Гаси их! Сейчас же. Собери все силы. Сделай это, и я обеспечу тебе освобождение от ответственности за все, что ты натворила этой ночью.

Женщина оценивающе уставилась на Мараси, демонстрируя хитрость, которая не очень-то согласовалась с прежним скулежом. Она будто взвешивала предложение лейтенанта Колмс.

– Даю слово, – сказала Мараси. – Клянусь копьем Выжившего.

Женщина кивнула, и по толпе прошла волна – люди внезапно притихли. Они не замолчали совсем, но когда заговорил Арадель, его голос разнесся далеко.

– Реплар Иннейт, – сказал Арадель, – от имени людей, населяющих этот город, и согласно моим полномочиям лорд-констебля, я арестовываю вас за вопиющую коррупцию, использование городских ресурсов в личных целях и нарушение клятв, которые вы принесли в качестве гражданского служащего.

Толпа наконец-то умолкла совсем.

– Что за идиотство… – начала Ме-Лаан.

– Парни, развернитесь! – крикнул Арадель. Он смотрел со сцены вниз, на своих констеблей. – Развернитесь, это приказ!

Зыбкая линия солдат, поколебавшись, повернулась к нему лицом, оказавшись спиной к толпе.

– Да что он творит?! – изумился Редди.

– Нечто блистательное, – ответила Мараси.

Все еще держа губернатора под прицелом, Арадель окинул взглядом толпу:

– Сегодня ночью губернатор сам объявил, что город находится на военном положении. Это означает, что главными становятся констебли, которыми руководит он. К несчастью, как выяснилось, губернатор – лживый мерзавец.

Среди людей раздались нерешительные согласные возгласы.

– Он больше не главный, – продолжил Арадель. – Насколько я могу судить, главные тут вы. И поэтому, если вы так хотите, этой ночью констебли на вашей стороне. Но я вижу, что вы пришли сюда, чтобы устроить погром. Слушайте меня! Прекратите кричать. Я не потерплю погромов и мародерства. Начнете жечь город – и я стану сражаться с вами до последнего вздоха. Поняли? Мы не какое-нибудь обезумевшее стадо.

– Тогда что же мы такое? – крикнул кто-то, и его поддержали возгласами еще несколько человек.

– Мы народ Эленделя, который устал оттого, что его возглавляет шайка крыс, – заорал в ответ Арадель. – У меня есть доказательство того, что по меньшей мере семь великих лордов замешаны в коррупции. Я собираюсь их всех арестовать. Сегодня же ночью. – Арадель поколебался, потом повысил голос, который усиливали и разносили по всей площади конусы, установленные перед сценой. – Мне бы не помешала помощь армии, если вы на такое согласны.

Когда со стороны толпы раздался одобрительный рев, Арадель толкнул Ме-Лаан в руки двух капралов, поджидавших неподалеку. Они выглядели совершенно сбитыми с толку. Вообще-то, Арадель и сам казался слегка потрясенным тем, что только что устроил.

– Охранитель Пречистый… – пробормотал Редди, окидывая взглядом возбужденную толпу. – Они затеют самосуд.

– Нет, – возразила Мараси. – Не затеют.

– Как вы можете быть в этом уверены?

– Все дело в том, что реку проще превратить в канал, чем остановить, Редди.

У них все может получиться. Она не очень-то надеялась на то, что удастся задержать великих лордов и леди, которых Арадель хотел поместить под арест, но сам губернатор… С теми письмами и Ме-Лаан, играющей роль… Да, у них и впрямь все может получиться.

Она отпустила гасильщицу:

– Ты свободна, проваливай отсюда. И скажи Костюму, что с учетом надвигающихся событий ему не помешает продолжительный отпуск.

Вакс, ковыляя, пересек мост. Жизнь приучила его никогда не заблуждаться насчет врага, который только что поймал пулю. Прижимая одну руку к кровоточащей ране в ноге, другой он держал пистолет, нацелив на корчащуюся фигуру, пока не сумел отбросить в сторону собственное оружие Кровопускательницы. Потом опустился на здоровое колено и перекатил ее, убеждаясь, что кандра не прячет другой пистолет.

Из ее глаз струились потоки слез, смешиваясь с кровью, которая текла из раны на лбу.

– Он опять в моей голове, Вакс, – прошептала она, дрожа. – Ох, Разрушитель, он в моей голове. Он забирает меня. Я не хочу возвращаться к нему.

– Тихо, – сказал Вакс, вытаскивая из кобуры на боку ее второй пистолет и швыряя в сторону. – Все в порядке.