Два старика смерили его недоуменными взглядами и вновь углубились в свою беседу. Ифрит решил, что его игнорируют. Не долго думая, он поднял над волшебниками ногу, намереваясь их раздавить, но Джек уже был там и его меч одним ударом отсек гиганту большой палец. Ифрит взревел от боли и ярости! Когда Лагун-Сумасброд решил вмешаться, было уже поздно… Взбешенный великан, подняв тучу пыли, топтал все, что попадало ему под ноги. Где Мейхани, где Сумасшедший король, разобрать было невозможно. Оба мага решили вновь соединить усилия, но молния, пущенная Лагуном, не попала в цель. Ифрит, ловя Джека, присел на корточки, и заряд пропал вхолостую. За пыльной завесой едва угадывались смутные очертания самого ифрита. Тогда колдун рассердился и атаковал противника сразу серией молниеносных ударов. После первого же взрыва из тучи пыли вылетела вопящая Мейхани и рухнула прямиком на старого Байрама. Толстый аксакал неуклюже плюхнулся на песок, опять сбив тюрбан себе на нос. Прошло немало времени, пока он встал, отряхнулся; пока девушка дрожащими руками поправила ему головной убор; пока Лагун своими молниями заставил врага выпрямиться – и тогда Байрам-Бабай отработанным заклинанием превратил его в камень. Тут-то Лагун нанес решающий удар, и с очередным ифритом было покончено. Когда пыль и песок, поднятые схваткой, немного рассеялись, друзья обнаружили Джека, закопанного в песок по самую шею!

– Это ты сам так спрятался? – поразился Лагун.

– Я бы не сказал… – буркнул Сумасшедший король.

Волшебники скоренько выкопали его обратно. По счастью, больше никто не пострадал. Мейхани отделалась перепугом и легкой глухотой на оба уха, но Байрам уверил, что это от взрыва и скоро пройдет. В некоторой нервозности, вызванной столь нежданным нападением, все решили идти за бархан и посмотреть, – может быть, желанный сигнал уже вывешен? Каково же было их удивление, когда они увидели посреди опустевшего оазиса настоящую крепость, внутри которой, как ядро в орехе, находился изящный дворец хана ифритов!

– Пойдем посмотрим поближе, – предложил восточный маг.

На границе оазиса он остановил спутников и, внимательно осмотрев землю, произнес напевное заклинание. В ту же минуту оазис опоясала зеленая пульсирующая полоса.

– Очень мощная магия, – признал Лагун. – Что-то вроде моей магической веревки, только обратного действия. Впускает всех, не выпускает никого. Любое существо, попытавшееся выйти из круга оазиса, буквально разорвет на куски пламенем! Теоретически, если мы войдем внутрь, то можем уже и не выйти.

– Я бы мог перенести всех за стену на ковре-самолете. Больше двух он не поднимает, так что за три рейса мы бы вполне справились, но… Мой уважаемый седобородый друг абсолютно прав: ни ему, ни мне не под силу снять заклинание с границ оазиса. Без помощи хана Саюмбамбея нам отсюда не выбраться.

– Станет он нам помогать… – заметила Мейхани. – Особенно когда узнает, что мы пришли красть его невест.

– Но одна из них – моя! – возразил Сумасшедший король. – И вообще, воровать нехорошо. Мы идем на праведное дело, к тому же там застрял Сэм. Надеюсь, с ним все в порядке.

– Мы все надеемся, – важно кивнул Лагун. – А пока давайте погуляем вокруг крепости, не переступая черту.

Путешественники начали не торопясь фланировать вокруг оазиса, рассматривая крепостную стену со всех сторон, задумчиво хмыкая и строя разные планы. На самом-то деле проблема была одна – как выбраться? Они столкнулись с одним из самых неприятных для специалиста видов магии, – когда снять наложенное заклятие способен лишь тот, кто его и наложил. Значит, нужно либо ждать, пока хозяин его снимет, либо надеяться дожить до его смерти, чтобы со смертью злодея исчезли и чары. Как вы понимаете, ни у кого не было так много свободного времени. Если Саюмбамбей умудрился прожить уже триста лет, то, кто знает, не намерен ли он разменять еще сотню-другую? Так что положение было трудным. Преодолев столько бед, опасностей и лишений – в самом конце оказаться нос к носу с неразрешимой загадкой… Но внезапно в одной из башен отворилось окно и кто-то приветственно замахал черной тряпкой.

– Почему черной? – возмутился Лагун-Сумасброд. – Мы же договаривались на белую! Опять этот негодник все перепутал.

– А если это другой знак? – предположила девушка. – Если он там узнал что-то, чего мы тут не знаем, и пытается нас остановить?

Это была правда. Каких-то полчаса назад джинн заявил пленницам, что у него новые известия, хозяин отложил дела и, движимый любовью, понесся сюда на всех парах. Шелти с принцессой плюнули на пол, но делать нечего… Придется защищаться самим, оставив своих спасителей за чертой оазиса.

– Не стоит их сюда звать, – решили подруги. – Пока они на свободе, им будет легче что-нибудь для нас придумать. Мы продержимся тут.

Белый пес в это время давал указания черному джинну насчет того, кто теперь хозяин в доме. Он настолько запугал бедолагу, что любое случайное движение песьей задней лапы Лю-ля-ке-Баб воспринимал уже как начало позорной казни. О приезде хана ифритов он и думать забыл. Джинн успел вылизать лишь десяток комнат, а в прочих тридцати даже сам шайтан сломал бы себе обе ноги. Правда, Сэм предполагал лично поводить Саюмбамбея по местам наиболее эффектного кавардака в надежде, что старичка кондрашка хватит. А пока дочь рыцаря, увидев в подзорную трубу своих друзей, гуляющих вокруг оазиса, раздобыла черное покрывало и стала махать им, высунувшись из окна. Она надеялась, что Джек поймет ее сигнал и спрячется, выжидая благоприятный момент…

Но на самом деле отряд Сумасшедшего короля понял все чуть позднее. Дворец хана ифритов волшебным образом изукрасился вымпелами и флагами.

– Нам лучше спрятаться! – встревоженно заявил Байрам-Бабай. – Хан ифритов возвращается…

Друзья сыпанули за бархан, а над горизонтом уже поднималось серое облако пыли.

* * *

Вскоре показался и сам караван хана. Не меньше полусотни высоких верблюдов с колокольчиками на шее, украшенные яркими попонами и побрякушками, были нагружены полосатыми мешками. Охрана состояла всего из двух синих ифритов. Сам хан Саюмбамбей ехал чуть впереди на тигре-альбиносе. Бедный зверь, видимо, здорово умотался, и хан подбадривал его палочкой. Внешне это был ничем не примечательный тощий, маленький старикашка с тремя волосинами козлиной бороды, узкими глазками и большим крючкообразным носом. Хозяин оазиса красовался в золоченом халате, столь длинном, что его полы мели песок, а на лысой ханской голове вместо тюрбана или чалмы возлежала обычная тюбетейка. Хан ифритов возбужденно подпрыгивал на спине тигра, поторапливая весь караван:

– Быстрее, быстрее, ленивые скоты! Моя душа истомилась в ожидании дорогих моему сердцу новых женушек!