— Какое, миссис Андрович?

— Передайте, пожалуйста, другому детективу. Карелле. Кажется, так его зовут?

— Да, мэм.

— Вы ему передадите?

— Что ваш муж вернулся? Да, мэм. Я ему скажу.

— Нет, я имею в виду не это.

— Что же вы хотите, чтобы я ему передал, миссис Андрович?

— Что Карл принес мне цветы. Передайте ему это, ладно? Что Карл принес мне Цветы. — И она повесила трубку.

Вот и все события понедельника.

У ребят из Отдела розыска оставалась все еще не решенной загадка двух рук, и, похоже, не осталось кандидатов на их возможного владельца.

Во вторник пришлось заниматься уличной дракой, пожаром, случившимся в их округе, женщиной, запустившей в мужа раскаленгой сковородкой, и прочим. У каждого из детективов дел было не в проворот.

В среду Стив вышел на работу. Дождь все еще лил. Казалось, он никогда не прекратится. Прошла неделя с того дня, как патрульный полицейский Дженеро нашел первую отрубленную руку. Целая неделя! А ребятам из уголовного розыска приходится начинать все с начала.

ГЛАВА X

Пожилую даму, которая обнаружила вторую руку в мусорном контейнере, звали Коллин[15] Брейди. Ей было шестьдесят четыре года, но во всей ее наружности было что-то юное, что вполне соответствовало данному ей имени, она действительно походила на девушку. Всякий раз, когда упоминается ирландская девушка, в сознании мгновенно возникает образ, созданный частично под влиянием Дня святого Патрика, частично под влиянием «ТИХОЙ» Джона Хастона. Рыжеволосая, зеленоглазая девушка, бегущая через вересковое поле, над которым распростерлось пронзительно голубое небо, вздыбленное белоснежными облаками, на губах девушки играет возбужденная улыбка, и вы чувствуете, что девушка даст вам пощечину, если вы осмелитесь к ней прикоснуться. Ирландская девушка — это дитя природы, непокорное, чистое, вечно юное создание, всегда излучающее жизнерадостность.

Именно такой и была Коллин Брейди.

Она принимала Кареллу и Хейвза, как будто это были зашедшие к ней с цветами кавалеры. Угостила их чаем и провинциальными, крепкими, как хороший ирландский кофе, шутками. Ее зеленые глаза искрились, а кожа была гладкая и свежая, как у семнадцатилетней девушки. Ее волосы поседели, но не возникало сомнения, что раньше они были рыжие. Она все еще обладала тонкой талией, которую крупный мужчина мог бы обхватить двумя ладонями.

— Я не видела никого, ни души, — говорила она детективам, — это был такой день, когда не очень-то хочется выходить. Ни в холле, ни на лестнице, ни во дворе никого не было. Дождь был такой сильный, что я еще пожалела, что не взяла зонтик. Я поражаюсь, как я не грохнулась без чувств, когда увидела то, что лежало в мусорном контейнере. Еще ч^ю?

— Нет, спасибо, миссис Брейди. Значит, вы никого не видели?

— Ни души. Жаль, что не могу вам помочь, ведь это же чудовищно, разрезать человека на части. Чудовищно. Вандализм какой-то. — Она помолчала, потягивая чай, глаза на ее узком лице возбужденно сверкали. — А у соседей были? Разговаривали с соседями? Может быть, кто из них видел?

— Мы хотели сперва поговорить с вами, — сказал Хейвз. Она кивнула.

— Вы ирландец, молодой человек?

— Частично.

В ее глазах мелькнула радость. Она едва заметно кувнула, ничего не сказав, но бросила на Хейвза оценивающий взгляд молодой девушки, которая знает толк в молодых людях.

— Ну, миссис Брейди, нам надо идти, — сказал Карелла. — Большое спасибо.

— Поговорите все-таки с соседями. Возможно, они видели. Может быть, хоть кто-нибудь видел.

Но никто из них ничего не видел.

Они заходили в каждую квартиру дома, где жила миссис Брейди, а также соседнего дома. Усталые, они поплелись снова, под дождем, в участок. Как только Карелла вошел, Хернандес встретил его известием:

— Стив, полчаса назад звонил какой-то парень из Бюро пропавших без вести. Он спросил Клинга, но когда я сказал, что Клинга нет, он спросил, кто еще занят делом, связанным с рукой, найденной в авиасумке. Ну, я ему сказал, что ты. Он просил, чтобы кто-нибудь из вас, ты или Клинг, позвонили ему.

— Как его звать?

— В блокноте записано. Бартоломео или что-то в этом роде.

Карелла сел за стол и придвинул к себе блокнот. — Ромео Бартольди, — прочел он вслух и набрал телефон Бюро пропавших без вести.

— Здравствуйте. Это Карелла из 87-го участка. Несколько минут назад нам звонил некто Бартольди, сказал, что…

— Бартольди у телефона.

— Привет. В чем дело?

— Как ты сказал, тебя звать?

— Карелла.

— Привет, земляк.

— Обоюдно, — ответил Карелла, улыбаясь. — Так в чем дело?

— Послушай, я знаю, это не мое дело, но мне кое-что пришло в голову.

— Выкладывай.

— Один нз ваших парней, Клинг, кажется, был здесь неделю назад и просматривал картотеку. Позже я с ним разговорился, н он рассказал мне, что вы нашли руку в авнасумке. Мужскую руку.

— Все верно. Ну и что?

— Это, конечно, меня не касается. Только он искал возможного кандидата среди пропавших за февраль, да?

— Да.

— Он сказал, что сумка принадлежала компании под названием «КРУГОСВЕТНЫЕ АВИАЛИНИИ», правильно?

— Точно.

— Может быть, здесь нет никакой связи. Тебе решать. Мы тут с моим партнером ищем одну дамочку, которая нс чезла три недели назад. Она занималась стриптизом. Приехала к нам из Канзас Сити в январе. Зовут ее Бабблз Сиза. Но. это, конечно, не настоящее имя. Ее настоящее имя Барбара Сезар; Бабблз — сценическая реклама, и очень удачная, поверь мне, Карелла. Она, действительно, пышет жизнью и огнем.

— Ну и какое отношение она может иметь к нашему делу?

— Об ее исчезновении заявил агент Чарльз Тюдор. Это было тринадцатого февраля, накануне Дня Валентина. Сегодня какое число?

— Одиннадцатое.

— Правильно. Значит уже прошло больше трех недель. Мы ее ищем все это время. Поинтересовались ее прошлым, сам знаешь, что делается в таких случаях. В частности, мы узнали, что она прилетела сюда из Канзас Сити.

— Да?

— Об остальном сам можешь догадаться. Она летела самолетом КРУГОСВЕТНЫХ АВИАЛИНИЙ. Возможно, это совпадение, а может быть, куда-нибудь выведет. Я не знак», но подумал, что вам не мешает об этом зна”ч

— Да, конечно.

— Я понимаю, что это далекий прицел. Но, может быть; есть какая-то связь.

— Каким классом она летела? — спросил Карелла. — ' Люксом? Туристическим? Первым?

. — Первым классом. Это, кстати, еще один важный момент. Они ведь дают эти сумочки пассажирам первого класса, не так ли?

— Правильно.

— Я понимаю, что это притянутое за уши предположение- Но, возможно, эта дамочка Скрылась потому, что укокошила какого-нибудь мальчика? Ведь все-таки рука оказалась в сумке авиакомпании, самолетом которой она летела… — Бартольди помолчал. — Я понимаю, это очень слабая зацепка.

— Мы