— И что ты предлагаешь? — зло прищурился на младшего братца Вильгельм II.

— Купить этот проект и всё остальное, что есть в этой книге. Ты только посмотри, — с пылом воскликнул принц и принялся листать глоссарий книги, тыкая в рисунки пальцем. — Здесь не только виды кораблей, здесь боевые дирижабли, аэропланы, бронированные шагоходы…

— И как это можно купить? — перебил Генриха, германский император.

— Я всё продумал! Надо учредить королевскую или имперскую премию по литературе и, наградить автора этой книги. Так сказать, наложить руку на все описанные в этой книге технологии путём её награждения. Мы первые наградили, значит, мы имеем право использовать содержимое.

— Странная логика. Объясни, Генрих, как это должно работать?

— Ну, я думал, что объявление о вручении премии этому юноше, можно совместить с объявлением об использовании империей некоторых идей из его книги, и…

— Юношу?

— Ну, Матиусу Хухте в этом году исполнилось пятнадцать лет. Но он, уже довольно популярный автор. И, кроме писательства, довольно известный изобретатель и инженер.

— Пятнадцать? Ты надо мной издеваешься, брат? Какая популярность в этом возрасте? И что он такого изобрёл? Подзорную трубу для подглядывания за девушками?

— А вон у тебя на столе скрепки. Это его изобретение. Почти все наши автомобильные компании покупают комплектующие с его завода в Финляндии. Он сконструировал карабин, который сейчас стоит на вооружении финляндских войск, и который начали закупать шведы для своей морской пехоты. Ты же сам недавно хотел поставить памятник тому, кто придумал кисть-валик для покраски. Так поставь — это тоже придумал этот мальчик.

— Альфред, Хеннинг, можете идти, — отпустил своих адмиралов кайзер и добавил им в спины. — Только далеко не уходите. Подождите в «Зелёном буфете», — и повернулся к своему брату. — Карабин? Может ещё и пулемёт?

— Да, братец, и пулемёт тоже. Ручной. Тебе в прошлом году докладывали про пулемет системы Шмайссера-Хухты. Наша империя закупает самолично им изобретённые аппараты для снаряжения пулемётных лент. А ещё ему благоволит супруга нашего кузена. А сам Николя наградил его орденом. Этого достаточно?

— Не ожидал. Честно, не ожидал, — кайзер в задумчивости полистал книгу. — И что кроме внешнего вида кораблей можно ещё извлечь из этой книги?

— Русские учёные во главе с Менделеевым проверили газ гелий, которым наполнялись дирижабли в этой книге, и пришли к выводу, что он летуч и не горюч, в отличие от водорода. Ещё зимой была статья в английской и русской прессе, — пояснил принц.

— Ладно. Я понял твою задумку. Но как отреагируют мои подданные, если я первой же литературной премией награжу не германского литератора, а русского подданного?

— Учреди три места и награди русского вместе с двумя нашими. Можно наградить Макса Хальбе за его «Юность» и Генриха Гарта.

— Я бы Гарту предпочёл Вильгельма Раабе. Ты мне эту книжку оставь, я почитаю и решу…

……

В середине августа состоялась торжественное открытие церкви Мартина Лютера у нас в Яале. Вместе с новой церковью в этот же день состоялось и открытие памятника на центральной площади нашего города. Свою раннюю скульптуру «Мальчик рыбак с окунём» Эмиль Викстрём подарил мне на пятнадцатилетие, а я, в свою очередь, передарил её городу.

— Ну, куда я его поставлю? — объяснял я свой поступок обидевшемуся скульптору. — Вы, херра Викстрём, лучше постамент сделайте для скульптуры красивый. И какой-нибудь недоступный, чтобы всякая мелочь беспузая не могла залезать на него и проверять удочку на прочность. А то тут есть всякие, — и я покосился на сгорающего от стыда Петера.

Вернулись мы с Бергротом из поездки с небольшой задержкой. Так как мы приехали в Москву в субботу, и нам пришлось ждать до понедельника, чтобы попасть в инжиниринговую компанию Александра Бари. Как назло, Москву опять поливало дождями, и мы всё время провели в гостинице.

И уже в Улеаборге мы узнали, что в пути разминулись с дедом Кауко и Расмуссеном, которые отправились на Петербургскую автомобильную выставку. Её планировали провести в мае-июне, но из-за случившегося парламентского кризиса перенесли на август.

Но вернувшийся к торжествам дед вёл себя как обычно и только вечером зазвал меня в нашу домашнюю библиотеку. Но вместо ожидаемого вопроса про утаиваемые мной с помощью Ээро Эркко деньги, старик задал совершенно иной вопрос:

— Скажи честно, Матти, откуда ты узнал про нефть?

Глава 30

Глава 30

— Скажи честно, Матти, откуда ты узнал про нефть?

— Эээ, ты о чём? — не понял я.

— Он про нефть, что нашли в Арчаде, — раздался голос Эдвина Бергрота у меня за спиной, и я от неожиданности чуть не подпрыгнул.

Дело было вечером и библиотека освещалась всего двумя свечами и полоской света из приоткрытой двери в гостиную. Электричество уже давно дотянули от электростанции не только до Яали, но и до Улеаборга, а у нас на пути прогресса встала баба Ютта, не желая видеть это бесовство у нас в доме. Домовой — это видите ли нормально, а электричество — от дьявола. Интересно, что она запоёт после сегодняшнего открытия церкви, которая освещалась электричеством?

— Нашли? Правда? Вот здорово! А сколько? И как его теперь к нам доставлять? — нарочито радостным голосом засыпал я вопросами Бергрота.

— Подожди, Матти, — прервал меня дед. — Я хочу знать, откуда ты узнал про эту нефть? Глина, медь, теперь вот — нефть! А что дальше?

— Деда, тебе принести бабулину бутыль со святой водой? Может, у меня опять хвост отрос? Не хочешь проверить?

— Кауко, о чём он говорит? — влез в нашу перепалку и Бергрот.

— Да так, об одном случае. Когда он чуть не довёл меня до удара.

— Кто кого ещё не довёл?