Ну, может и к лучшему, что решили не оставлять никого на Сухаревке. Мужчины походили, поприценялись к схожему товару, запомнили цены, и мы двинулись отсюда.

Глава 49

Уже начинало светать, и я во все глаза рассматривала Москву. Конечно, в современной столице я бывала и не раз, но вот эту я не видела. Ощущение было, что я смотрю костюмированный фильм. Нет, конфетки-бараночки, и гимназистки румяные — это не про эту эпоху, это позднее. А пока это была большая стройка. Москва продолжала активно строиться после пожара 1812 года и сноса многих старых домишек в центре. Возводились каменные хоромы, особняки высшей знати, храмы. Везде сновали люди, и эту прорву народа надо было кормить. Так что рынки и торговля процветали.

Мы приехали, когда начало хорошо светать. Подводы с зерном, мукой, крупой, картошкой поставили в ряд к таким же, различную бакалею начали выставлять на прилавки. Я даже успела пробежаться по рядам до первых покупателей, прицениться и посмотреть товар. Товара, совпадающего с нашим, было мало. Ну, мед, масло. Яйца. Но наши были крупнее и цветными. Не было бекона, окорока были. Была битая птица, но мы пока такую не повезли, ещё нет морозов. Но, вот копченые бройлеры у нас были, так же как и крупные копченые караси и лещи. Практически не было в торговле свежих помидор, перцев, баклажанов. Не было и такого консервирования, как у нас. В основном, стояли огромные бочки с солёными огурцами и квашеной капустой. Да даже морковь и свекла отличались от моей. В основном торговался сорт Картель, толстенький, короткий, с острым кончиком. А у меня был сортотип Нандрин — длинная, гладкая, цилиндрическая морковь с закругленным кончиком. Да и свеклы Цилиндра и Рокет здесь не видали.

По кондитерке вообще все хорошо, были только петушки на палочке коричневые. Яблок, груш было много, но мы фрукты и не привозили. В общем, побегала я, молча поглазела да и встала к своему прилавку. Хорошо, хоть хлебом запаслись с вечера. Здесь было принято все пробовать. И понеслось.

Первый поток — это рестораторы и приказчики. Вторым потоком шли проснувшиеся хозяйки особняков со служанками или их экономы. Первый поток мы пережили более чем с половинным проданным товаром. Но нам это было даже на руку. Рестораторы брали сразу много — целыми окороками мясо, бекон — пластами, яйца — корзинами. Я тихо радовалась, что экзотичные овощи у меня почти все разобрали рестораторы, они были с ними знакомы, а вот в особняки их брали только, если повар там был француз. Большое удивление у рестораторов вызвало мое консервирование, особенно микробные маринованные огурчики. Попробовав их, один из покупателей купил сразу все жбанчики с ними. Признали достойным продуктом и кабачковую икру. Но это больше покупали хозяйки.

Кстати, мой совет по маринованию маленьких огурчиков в небольшие же жбанчики хорошо оправдался и у Веремеевых и Вербицких. Стишанины же в малые жбанчики нафасовали мед и тоже не прогадали. Кондитерка моя вообще ушла влет, когда появились "чайники", владельцы чайных. Даже монпасейки в коробочках. Не говоря уж о зефире, печенье, ирисе.

Наши мужчины только и успевали бегать от возов к прилавкам, беспокоясь за нас. Но мы с девчонками бойко торговали, никак не выдавая свою принадлежность к дворянскому сословию. Мы воспринимали это как веселое приключение. Даже цветными платками подвязались, чтобы более походить на торговок. С возов тоже удачно торговались, Хаська был при деле, сновал, охраняя то нас, девчонок, то возы.

В общем, к нашему удивлению, расторговались мы за один торговый день. После обеда мы имели только пустую тару и пустые же подводы. Когда сидели в обеденном зале нашего "отеля", поняли, что наступил адреналиновый откат. Поэтому коллективно решили — сегодня моемся и отсыпаемся, завтра же посвящаем день покупкам нужного товара и подарков близким, оставшимся дома. Послезавтра рано утром выдвигаемся в обратный путь.

Наутро, выйдя из здания нумеров, я чуть не завыла. Столько времени решала проблему упаковки кондитерки и до такого даже не додумалась! Прямо напротив гостиницы стояла типография, в витрине которой красовалась вывеска.

"Любая печать по вашему выбору! Визитные карточки! "

И внизу мелкими буквами "Обрезки картона. Золотая обрезь". Елки-палки! Это же просто коробочки складные! Вспомните, сколько у нас продается мелких сувениров, или конфет и печений в цветных, складывающихся коробочках! А пиццы? И я решительно двинулась туда. Где и провела пару часов, изображая разные модели коробок с разрезами, которые мы можем складывать сами у себя в имении. Выбрала и простой картон, и часть с золотой обрезью и печатью. Это уже вип-вариант. Обещали за сутки сделать, сколько смогут. Остальное только потом отправить почтовым грузом, благо он не тяжел.

Посетила я и стекольную фабрику. И в самом деле, цены здесь на порядок отличались от наших. Так что вполне можно заказывать, даже с учётом доставки будет дешевле. Но это уж зимой, по зимнику. Даже увидела стеклянные банки. Крышек жестяных к ним не было, конечно, жести не было ещё. Но можно попробовать стеклянные, герметизируя их воском.

Ехала я домой, тихонько дремля в теплой карете и думая о себе, о своей судьбе, о том, сколько всего произошло со мной за это время. Как мне пришлось, в силу обстоятельств, из ленивой бездельницы, избалованной девчонки двадцать первого века превратиться в деятельную и зубастую девицу, хозяйку поместья, берущую на себя ответственность за жизнь и благополучие многих других людей. А сколько ещё будет впереди! Будет свадьба и крепкая, любящая семья, будут дети, и, дай Бог, внуки. Когда-нибудь моя дочь или внучка выйдет замуж за одного из Салтыковых-Щедриных и мой род не угаснет в будущем. А пока все хорошо, я еду домой. Там меня ждут.

Эпилог

Лето было в разгаре. В ночь прошел дождь, и теперь сад блестел свежеумытой листвой, глянцево рдели в темно-зеленых листьях алыми боками поздние черешни и ранние вишни. На многих других деревьях потихоньку наливались завязи. А со стороны клубничных гряд доносились упоительные ароматы спелых ягод. Кто бы мог подумать, что из тех семян, из маленьких ниточек — всходов клубники, мы когда-нибудь получим настоящую плантацию крупной садовой