— …Но тут возникает вопрос: а каким именно образом Рыцари получают способности летать и повелевать стеклянной стихией? — Копье развернулся обратно к Призме. Казалось, он говорит не с Клэйвом, но с самим собой. — И здесь мы с вами вспоминаем о том, что никто — почти никто из жителей Таола — не знает, как именно используются самые редкие, не считая белых, осколки. Красные осколки…

Джейл приоткрыла рот в изумлении, когда начала, наконец, понимать. Вот почему их так рьяно преследовала сначала просто инквизиция, а потом и боевые псы Ковена в лице Стеклянных Рыцарей… Вот почему их попытка заработать и, как выразился Теолрин, «осуществить свои мечты» обернулась чередой бессмысленных смертей. Вот почему Факел тогда, во дворце, пошел на такой отчаянный шаг и посеял хаос — чтобы они с Клэйвом не угодили в лапы оранжевых дознавателей и выбрались из дворца живыми и невредимыми… Чтобы потом Теолрин принес ему осколок…

— …Сила, заключенная в них, — продолжал вещать Копье, — меняет саму суть человека. Она не только делает его тело гораздо прочнее и крепче, но связывает его с силой Стекляруса… Факел получил эту силу напрямую от Странника, а затем принялся искать союзников… Тех, что, получив силу красного осколка, примкнули бы к его борьбе против Ковена и в нужный момент уравновесили бы чаши весов. — Копье встал вплотную к Призме; его правая ладонь зависла над чашей, от которой, насколько могла видеть Джейл, исходили струйки пара. — Я долго ждал этого часа, часа, когда сравняюсь по силе с Факелом… И, пусть моему другу пришлось погибнуть, я сделаю все, чтобы его жертва оказалась не напрасной. Я продолжу борьбу, которую он начал… И сделаю все, чтобы она закончилась нашей победой.

С этим словами Копье растопырил пальцы и потянул ладонь вниз, чтобы ухватиться за ножку чаши…

Меч Клэйва блеснул в воздухе стремительным росчерком.

Джейл едва успела моргнуть, как меч пронзил Копье со спины и вышел, окровавленный, наружу. Пальцы Копья соскользнули с ножки чаши и безвольно обвисли. Клэйв уперся левой рукой в плечо Копья и выдернул оружие обратно. Темная кровь хлынула мощным потоком из раны. Копье попытался развернуться и что-то сказать, но почти сразу же повалился на бок и упал, приземлившись в паре дюймов от тела поверженного Рыцаря. Его левый глаз, подрагивая, глядел на Клэйва с немым осуждением. Изо рта доносились тихие стоны.

— Клэйв! — закричала Джейл, когда с нее спало оцепенение. — Ты какого хрена делаешь?!

— Я? — Голос Клэйва был предательски спокоен. Он опустил меч и принялся, как ни в чем не бывало, вытирать его о свою штанину. — Я всего лишь беру то, на что имею полное право. — Он стоял к ней вполоборота, и от Джейл не укрылось, как уголки его губ подернуло усмешкой. — Беру силу, которую разыскивал все это время.

* * *

Клэйв все еще не мог поверить происходящему.

Его сердце стремительно колотилось в груди, разделяя его азарт, который он испытывал, глядя на чашу с темно-красной жидкостью. С жидкостью, в которой была заключена, как выразился Стеклянный Рыцарь, сила небес.

Сила Летающих.

— Да, — прошептал он, облизнув языком пересохшие губы, словно эти слова закрепляли победу. — Да…

Ему хотелось, как никогда, поделиться этой радостью со всем миром… хотя бы с Джейл, что осталась где-то позади… Однако Клэйв понимал одну простую истину: Джейл просто не поймет его. Да и с чего бы?

Клэйв вспомнил, как в возрасте лет пяти впервые увидел в отцовской книге изображение Летающего. Как его глаза загорелись, и он спросил у отца, кто это такой. Тот ответил, рассказав о Небесном Культе, о Ковене и его инквизиторских подразделениях, что уже тысячелетие блюдут порядок на землях Таола… Правда, большую часть этого рассказа Клэйв тогда пропускал мимо ушей. Его интересовал один-единственный вопрос: как стать таким, как этот человек на картинке? Как стать Летающим?

Клэйв помнил: отец ответил уклончиво. Что-то вроде «если будет необходимость, Ковен сам призовет тебя». Уже потом, много лет спустя, Клэйв узнал, что отец просто не захотел рассказывать ему об экзаменах, которые подростки могут сдать, чтобы попытаться попасть на службу в Военные Школы при Ковене; якобы отец испугался, что слишком рано потеряет единственного сына, если тому удастся осуществить свои планы.

Клэйв так и не простил этого отцу.

Он помнил, как над ним смеялись почти все сверстники в детстве. «Ну что, уже научился летать?» — спрашивали они, хохоча, и это был лишь самый безобидный из их вопросов. Однажды, лет в одиннадцать, его и вовсе скрутили, привели на крышу какого-то заброшенного сарая и столкнули вниз, чтобы посмотреть, как он «полетит». Тогда он отделался несколькими переломами… И обрел уверенность в том, что в этом мире можно полагаться только на самого себя.

Уже начав работать на поприще стеклосборщика, он почти смирился с тем, что его детским амбициям никогда не суждено воплотиться в жизнь, когда произошла та самая встреча — с человеком с тростью и в фиолетовом плаще. Клэйв тогда сразу понял, что перед ним — не просто какой-то бродяга, накативший с утра пораньше, так что он прислушался к словам незнакомца.

«Находи и проноси мимо Застав оранжевые и фиолетовые стекла — и вскоре сделаешься богачом, — сказал тогда незнакомец, чье лицо утопало в капюшоне. — Найди красное стекло… и я сделаю тебя Полубогом».

Эти слова, которые большинству наверняка показались бы бредом сумасшедшего, расшевелили что-то в глубине Клэйва; всколыхнули то почти позабытое желание летать среди небес и повелевать непокорной стихией бушующего стекла. Поэтому он и поставил целью своей жизни найти именно красный осколок. И он искал его в пустошах вокруг Дар-на-Гелиота, долго и упорно, уже без малого тринадцать лет…

Искал, но так и не нашел.

— Я ведь уже был здесь, в столице, — негромко произнес Клэйв, не оборачиваясь. Сейчас он вспомнил, что хотел рассказать Джейл и Теолрину об этом несколько часов назад, когда вес выпитой бормотухи надавил на нечто больное в его груди. — Когда, спустя лет пять работы, собрал неплохую коллекцию из желтых, оранжевых и фиолетовых стекол.

— О чем ты говоришь? — прозвучал позади непонимающий голос Джейл.

— Ну, я ведь должен был убедиться, что тот незнакомец меня не обманул. — Клэйв улыбался, глядя на то, как на поверхности чаши переливается расплавленное стекло. — Поэтому я приплыл сюда и связался с нововестниками. Тогда, несколько лет назад, об этих «еретиках» еще никто и слыхом не слыхивал, и найти хоть кого-то из них оказалось делом почти