позвал он. — Картинка есть?

— Сейчас-сейчас!

Лас успел спуститься к офицерам. Там он взял электронный планшет, что-то построил на экране, а потом вернулся на площадку к голостолу.

Теперь вместо зловещего мужика можно было посмотреть на то, в какой переплёт угодила эскадра Хокберга.

В звёздной системе Гас, кроме Нибелы, ещё пять планет: мир-крепость Арч, превращённый еретиками в могильник, льдинка Хьемпестас и три газовых гиганта один другого больше: без уникальных названий и обозначенные номерами по мере удаления от звезды: Гас-II, Гас-IV, Гас-V.

Так же, как и в Лусканиате, маяки, ретрансляционные станции, орудийные платформы и звёздные форты не уцелели за годы смуты. Хотя бы по паре спутников на орбитах отдалённых планет, и власти Нибелы знали бы о засаде, предупредили бы нас, но…

Два крейсера прятались на низкой орбите Гас-V и вышли во фланг эскадре Хокберга. И всё бы ничего — почти честная схватка, но ещё четыре лёгких крейсера до поры до времени дрейфовали среди льда и пыли в кольцах Гас-IV.

— Вот сука… — Георг сжал ладони в кулаки.

— Можно попытаться прорваться, — предложил Лас. — Там "Русалка" Эвери и ещё… пока не идентифицировали, но, похоже, тоже чья-то "Амбиция".

— "Шамшир" Салим-паши, — подсказал Георг. — Вот уроды. Я ведь и на самом деле забывать начал.

Как по мановению волшебной палочки над объёмной моделью корабля высветилось название и имя капитана. Георг не ошибся.

— Короче, — продолжал Лас, — прорвёмся. Вполне возможно, что даже разменяемся в нашу пользу. У нас с Аурумом хорошие канониры.

— Они на абордаж пойдут. Как пить дать! — сказал Георг. — Да и вообще, мы прорвёмся, а транспортники нет. Скорости не хватит. Их окружат, и привет.

Лас прищурился и проговорил:

— Тебе жизнь важнее или деньги?

— К бою, — произнёс Авраам.

Лас проскрежетал зубами и выпалил:

— Какой "к бою"! Их вдвое больше! Наши эсминцы можешь вообще не считать, их уничтожат с одного залпа!

Авраам смерил Ласа взглядом так, что тот даже отступил на шаг. Авраам мог казаться дружелюбным в иное время, но теперь перед людьми на мостике стоял не их боевой товарищ и не хороший знакомый.

Ангел Смерти.

Лас проглотил ком в горле, повернулся к Георгу и сказал:

— То, что он предлагает, — самоубийство! И Аурум не поддержит нас! Ему Дитрит важнее!

Георг поглядел на Авраама, но сказать ничего не успел. Авраам начал первым:

— Ты просил помощи в этом деле, так доверься мне.

Георг удерживал взгляд несколько мгновений, а потом сказал Ласу:

— Делай, как он говорит.

— У меня здесь жена и ребёнок, Георг, — сказал Лас.

— Вот и защищай их изо всех сил! — воскликнул Георг. — И вообще где твои стальные шары?! Растерял?! Сломал?!

— Будь ты проклят, Георг, — проскрежетал Лас, но потом всё-таки обратился к Аврааму: — Ну?!

Авраам ответил:

— Нужно сделать следующее…

5

— Вилленуччо! — воскликнула Сера, когда заметила Вилхелма в госпитале.

Девушка-ураган. Вилхелм не успел опомниться, как Сера повисла у него на шее, чем вызвала усмешки коллег и перешёптывания в духе "пойди погляди на Сериного папика". До слуха долетело, и Сера даже поморщилась, но повода раздувать скандал не было. Не самое лучшее время.

— Привет. — Вилхелм улыбнулся, положил руки на её талию, а потом поставил Серу на пол. — Я вызвался добровольцем. Возьмёшь медбратом?

По тому, как загорелись глаза у Серы, можно было судить, что ответ — "да", но всё-таки она сказала:

— Нужно у доктора Игельхунда спросить. Он здесь главный.

Сера взяла Вилхелма за руку и повела за собой мимо пока ещё пустых коек, приборов поддержания жизнедеятельности, ёмкостей с восстанавливающим гелем и областей на палубе, которые больше напоминали сборочные цеха, — там восстанавливали тех пациентов, чьи тела уже значительно изменились, благодаря дарам Омниссии.

— Ты как? Не боишься? — спросил Вилхелм.

— Боюсь, — отозвалась Сера. — Спрашиваешь тоже! — Он проговорила через несколько мгновений: — Но у нас же всё будет хорошо?

Говорят "начнёшь обманывать и не сможешь остановиться" или даже "ложь рушит отношения", но Вилхелм ответил:

— Конечно, дорогая. Капитан выводил нас и не из таких передряг.

— Вот и я тоже самое подружкам говорю. Правда, Симона?

Сера обратилась к запыхавшейся медицинской сестре с тусклыми волосами и с огромными мешками под глазами. Ей бы выспаться, так как вразумительно ответить или даже понять, что там прощебетала птичка певчая, она не успела, — Сера уже пронеслась мимо.

— Всё будет хорошо, и мы сыграем лучшую свадьбу в мире! Несколько раз! — проговорила Сера.

Вилхелм остановился, Сера сбилась с ходу, обернулась, посмотрела на своего мужчину с вопросом, тот притянул её к себе, поцеловал, а потом сказал ей на ушко:

— Да. Так всё и будет, дорогая. Только успокойся.

Он отстранился и посмотрел на Серу. Она боялась, ещё как боялась, не сдержала слёз. Смахнула их, а потом проговорила, — голос грудной-грудной:

— Да. С-сейчас. У-успокоюсь.

Вилхелм вновь обнял Серу, а потом сказал ей:

— Если произойдёт разгерметизация, спасай себя в первую очередь. Не так много времени будет что-то сделать. Поняла?

— Вилхелм, ну что ты делаешь?

Из-за спины показался доктор Игельхунд. Почти все линзы из блока пока что на лбу, а поэтому его искусственные глаза выглядели почти как настоящие.

— Сейчас могут раненые поступить, а ты мне сотрудников пугаешь, — проговорил он и поспешил дальше по своим делам.

— Я всё исправлю, док! — крикнул Вилхелм вслед, а потом перевёл взгляд на Серу: — Ну же, выше нос. Да, это твоё первое сражение на "Амбиции", я же пережил десятки. И ничего, живой.

— Всё будет хорошо?

— Всё обязательно будет хорошо. На этот раз даже абордажа не будет, как я слышал.

— А почему ты тогда при оружии?

6

У Вилхелма были веские причины вооружиться. Намечалась схватка не на жизнь, а на смерть. Пусть не Тангира-III, но и в этом случае пострадают сотни тысяч человек.

"Tibi gratias ago Deus Mechanicus" вырвался вперёд и обошёл даже "Амбицию", которая была вообще-то в авангарде. Нет, это не магос Аурум перенервничал и сглупил. Он получил такой приказ от адмирала их маленькой эскадры — Ласа Руиза. Цель манёвра — выиграть время, чтобы совершить один-единственный меткий выстрел из орудия "Нова".

Родился не ослепительный шар выпущенной на волю плазмы, а