увидел и меня, – призналась она, – вернее… не увидел, а почувствовал. И он знает, что я всё помню. Вам он перекрыл воспоминания, а мне не смог.

– Подождите, подождите…, – запричитал Гилберт, поднося руки к вискам, – я ничего не могу понять. Что он кому перекрыл.

Дана вздохнула. Она чувствовала себя спотыкающимся впотьмах лунатиком.

– Я подозреваю, что мои объяснения ничем вам не помогут, – сказала она наконец, – всё, что я могу сказать – этот человек обладает необычными способностями. Он может воздействовать на людей. И вот что странно… я поняла это только сейчас. Софи я видела чётко и ясно в её физической оболочке. А того… человека, – её снова передёрнуло, – просто как большую тёмную форму, очерченную красным свечением. А когда он обернулся, я увидела только его глаза. И всё. И это было… ужасно.

Она невольно зажмурилась. Бегемот накрыл её руку своей, и она вздрогнула, такая она была холодная.

– Я даже не хочу это вспоминать, – сглотнув, продолжила она, – но мне зачем-то это показали.

– Интересно, зачем, – задумчиво сказал Кир.

– Возможно, просто затем, чтобы я знала, что есть такие люди…

– Убийцы…

– Он не просто убил её, – повторила она, – больше похоже на что-то… ритуальное.

Роланд нахмурился.

– То есть даже не так. Ему зачем-то была нужна её прана.

– Прана? – переспросил Гилберт.

– Её жизненная энергия, – пояснила Дана и, словно сдаваясь на волю неизбежного, добавила, – он проделал в её груди отверстие и вобрал в себя её жизнь.

Роланд с Гилбертом переглянулись, а Кир поперхнулся своим латте. Пока его откачивали, Дана почувствовала, что её охватывает дикая дрожь. И по остановившемуся взгляду Гилберта она поняла, что он начинает вспоминать.

– О, Господи, – он закрыли лицо руками и приглушённо застонал, – О, Господи, какой ужас.

– Да, – сказала Дана.

На неё опять накатывало. Только сейчас уже это не было ощущением, что между ними есть связь. Это, скорее, был некий отголосок похожих событий в памяти. Едва она напряглась, пытаясь вспомнить, что он означает, как голова отозвалась скрипучей болью.

– Кого вы знаете, Гилберт? – её челюсти заныли от напряжения, – человека или группу людей, которые могут быть связаны с этим… существом.

– Да никого я такого не знаю, клянусь вам. Я вообще не понимал, о чем речь, пока сам не увидел… не вспомнил, как он это делает. Прямо сейчас, словно вспомнил свой сон. Это… слишком нереально… Не хочу больше об этом думать, давайте сменим тему.

– Давайте, – согласилась она, – давайте подумаем, кто это может быть.

– Вы опять! – разозлился Гилберт, – Я же прошу, давайте не будем больше об этом кошмаре. Я уже жалею, что мы поехали туда.

Бегемот многозначительно взглянул на неё, словно передавая: «Я же говорил».

– Я говорю о том, что у меня стойкое ощущение, что вы знаете кого-то. Не самого убийцу, но кого-то, кто с ним может быть связан…

– Хватит! – взвыл Гилберт и вскочил из-за стола, – Довольно! Я не могу этого слышать.

Ошеломлённые такой реакцией Бегемот с Киром инстинктивно придвинулись к Дане, словно опасаясь, что Гилберт может накинуться на неё. Но тот стремительно вышел из дворика. Роланд с вытянутым лицом поглядывал на сидящих. По его лицу было видно, что он ничего не понял из того, что было сказано.

– Извините меня, – сказал он и отошёл вслед за своим другом. Кир тоже встал из-за стола, чтобы как следует откашляться.

Бегемот почесал затылок.

– Резко ты с ним, котенок.

Дана скосила на него осоловелые глаза.

– Какой я тебе котёнок?

– Я просто с… позавчерашнего дня не могу определиться, как тебя называть. Дана тебе не подходит, Арина тебя не устраивает. Вот, пошёл по питомцам.

Она усмехнулась.

– Ну уж не котёнок, я тебя умоляю.

– Ладно, – вздохнул он, и вдруг его осенило, – точно! Ты – Арлёнок.

– Чего??

– Ну только через букву «А». Арлёнок.

– Да ну тебя, – рассердилась Дана, – тут такое происходит. А ты со своими арлёнками.

– Каждому своё, – невозмутимо сказал он, – я же смирился с твоими бегемотами.

Кир вернулся и дал собственное определение происходящему.

– Хрень какая-то. Ничего не понятно, – он ткнул ладонью в Дану, – у тебя что ни день, то страсти какие-то на уме, то в обморок грохнешься, то какое-то чудо-юдо увидишь. У этого Гилберта вообще с неврами не в порлядке….

– Да уж, – протянул Бегемот, – Надеюсь, Роланд нас за это не выставит. А мы ведь ещё личность Арлёнка не установили.

– Какого к чёрту арлёнка?

Дана фыркнула и взяла с блюда последний кусочек яблока.

– Ариной её называть она нам не разрешает, – объяснил Бегемот, – вот я и придумал конспиративную кличку.

В проходе показалась высокая фигура Роланда. Все молчали, ожидая его вердикт.

– Мой друг просит прощения за свою вспыльчивость, – проговорил он, обращаясь к Дане, – он уехал, ему тяжело все это вспоминать.

Дана понимающе кивнула. Её мучили угрызения совести. Кир еле слышно выдохнул.

– Я не должна была говорить. Могу я попросить тебя извиниться перед ним от моего имени? Я столько ему наговорила, еще вчера.

– По правде говоря, вся эта ситуация меня тоже порядком напрягает, – добавил Роланд, ни к кому не обращаясь, – слишком странные совпадения. И одновременно слишком много непонятного.

– Во-во, – поддакнул Кир, жуя круассан, – хрень какая-то.

Роланд криво улыбнулся, услышав знакомое ему ругательство.

– Роланд, если бы я хоть что-то из всей этой путаницы понимала, то непременно рассказала бы, – заверила его Дана, – ты сам подумай, приятно ли мне видеть те ужасы, которые пережил тогда Гилберт. А я все это вижу. Да еще и мучаюсь от всяких предчувствий, как с Киром.

– Предчувствий? – хмурясь, переспросил Роланд. Дана сразу пожалела, что упомянула об этом.

– Лучше мне вообще молчать. Я только всех путаю и раздражаю, – она беспомощно уронила голову на сложенные на столе руки.

– Давай я расскажу, – вызвался Бегемот.

С разрешения Кира он рассказал Роланду историю о его брате и об их приключениях. Под звуки его бархатного голоса, Дана почти задремала, погрузившись в мягкое забытье. Приятый шум окружающей действительности, теплый воздух незнакомого города, негромкое бормотание сидевших за столом убаюкивали и уносили в тот волшебный лес. Она снова коснулась руками согретого весенним солнцем древнего валуна… внезапный внутренний толчок заставил её дёрнуться.

– Что ты сказал? – резко спросила она.

– О чем?

– О чем ты сейчас говорил?

– Он рассказывал о Гене, – сказал Кир, до этого хранивший молчание.

– Да, я это понимаю. – нетерпеливо одернула она, – за несколько секунд до моего вопроса что ты говорил?

– Ну… о том, как он стал ходить во сне…

– Странно, – вырвалось у Даны.

– Что странно?

– Ничего…. Просто вспомнила об одном клиенте.

– Он