– Посылаю тебе координаты.

Пиликнул телефон – координаты пришли.

– И что там?

– Это здание. От него отъезжают четыре машины. Основной – внедорожник «Тойота». Два пикапа с пулеметами.

– И что надо делать?

– Убей того, кто в «Тойоте». Можешь убить и остальных. Окажи мне услугу.

Я посмотрел на телефон… координаты светились на экранчике, подобно ряду солдат.

– Кто в машине?

– Мулло Исматулло. Тебе он должен быть известен как Мулла Ракетчик.

Мулло Ракетчика я знал. Сын высокопоставленного чиновника ДУМ[147], окончил медресе Нур уль-Ислам (свет ислама), потом отправился в Пакистан в медресе при Красной мечети для продолжения обучения. Принял радикальный ислам, встал на джихад. Известен записью, на которой он распял несколько солдат. Прозвище получил за виртуозное обращение с гранатометом, существует даже видео с ним, где он показывает приемы обращения с РПГ – для начинающих. Для молодого пополнения мы его тоже крутили.

Дурацкие вопросы я разучился задавать ровно с тех пор, как ушел из армии. Гражданка и то, что ты сам зарабатываешь себе на жизнь, быстро учат.

– Хорошо. Жди видео.

Я стряхнул звонок, набрал новый номер.

– Дежурный.

– Дайте пост два. Пароль – «колодец» на сегодня.

– Принято, даю пост два.

…

– Пост два на приеме.

– Восход три тройки, есть срочная работа в районе Фаргоны. Отправляю координаты.

…

– Координаты принял.

– Поиск пять миль по окружности. Транспортная колонна, четыре единицы, два пикапа, вооруженных пулеметами, один джип «Тойота». Доложить немедленно.

– Понял, приступаю.

До того как тут воцарилось совершенство таухида, искать, не имея маяка на машине или точно не имея привязки, – дело почти бесполезное, машина, она машина и есть. Но сейчас… сейчас совершенство таухида, и это значит бензина нет. Так что гонять одновременно четыре машины в Ферганской долине может себе позволить только очень богатый человек. И точность опознания почти стопроцентная.

– Восход, колонна обнаружена.

– Дайте изображение на мое устройство…

С тормозами, но подгрузилась картинка, на экране – действительно были четыре машины. Судя по застройке, уже в пригороде Ферганы. Между машинами была дистанция, метров двадцать… значит, люди опытные и осторожные.

– Пост два, слушай мою команду. Оба джипа уничтожить, пикапы – по возможности. Об исполнении доложить.

– Пост два, команду принял.

Информация продолжала поступать ко мне на экран, я видел, как сначала изображение накрыла координатная сетка, потом появилась прицельная метка… потом в правом верхнем углу экрана пошел отсчет времени… расчетное время поражения. Потом один из джипов исчез в снежно-белой вспышке взрыва… второй остановился, из него полезли люди, было видно, как они отстреливались… но шансов у них не было ни одного. Новая вспышка накрыла и их, было видно, как один, стоящий дальше всех, от взрыва отлетел и ударился о стену махалли.

– Восход, есть поражение цели. Наблюдаю пожары, цель полностью разрушена.

– Пост два, картинку принял. Заканчивайте с конвоем.

– Восход, вас понял.

– Пост два, отбой.

Из оперативной памяти выудил видео, сформировал в файл, обрезал, где надо, послал. Через две минуты пришел ответ – только две буквы.

ОК.

Прислушался к себе… не чувствую ничего. Совершенно ничего. Пустота. Отправили десяток человек к Аллаху – вот и хорошо. Туда им всем и дорога.

Вспомнилось… к нам пришел снайпер. После Солнечногорска[148], но салага по образу мыслей. Решил пристрелять свою винтовку по движущейся цели, расстрелял кошку. Мы вечером избили его. Ногами. Когда он, сплевывая кровь, спросил, за что, мы ответили: «Тварь невинную загубил». Это при том, что война продолжалась уже полгода и за каждым из нас – было собственное небольшое кладбище…

Он понял. Больше по кошкам не стрелял. Только по людям.

Оба моих конвертоплана совершили посадку в аэропорту Ферганы, встали подальше от терминала. Рядом – бородатые хлопцы деловито разгружали старый- престарый «С130», деловито проверяли товар, вскрывали каждый десятый мешок, на проверенные ставили свое клеймо. Три шестерки, три девятки, три четверки, трилистник, капля с шахадой внутри – клеймо одной из наркомафиозных группировок. Они не обращали внимания на нас, а мы – на них.

Потому что мы – свои. Явно прилетели встретиться с одним из амиров. То есть по делам. Просто так мы прилететь не могли. Потому что чужие здесь не ходят.

Амир Ислам появился в конвое из нескольких машин, поняв, что это за машины, наркомафиози сочли необходимым свернуться по-скорому и убраться. Вместе с амиром Исламом вылез из машины еще один человек, непредставимо толстый. Этакая пивная бочка на ногах. Но, по-видимому, амир Ислам сказал ему сидеть в машине, и тот подчинился.

Амир Мамаджон. Работорговец, разбирает людей на органы. Есть и легальный бизнес. Отец – из таджикской диаспоры в Москве, авторитетный человек, землевладелец.

Возможно, что и рабовладелец.

Амир Ислам поднялся в салон конвертоплана, жестом показал убрать всех. Я продублировал жест…

– Хорошо сделано… – сказал амир Ислам, садясь на одно из откидных десантных кресел, – я твой должник.

Я кивнул.

– Зачем ты меня вызвал?

– Затем, что настало время больших изменений. То, что произошло сегодня ночью, – всего лишь начало большого пути.

– А где же конец?

– Ты не понял, Валид. Речь не про этого Мулло Ракетчика. Он сам даст отчет в своих делах перед Аллахом, меня он больше не интересует. Сегодня ночью я собрал в доме под Ферганой самых авторитетных людей Средней Азии. Через несколько дней мы соберем Шуру Амиров. И будем брать власть…

Вот, значит, так.

Именно это я и предполагал с самого начала, этим должно все закончиться. Но все равно мандраж есть.

– Как? – спросил я.

– О том и речь. Ты должен понимать – только что родившееся государство уязвимо. Нам потребуется помощь всех, кто только сможет оказать нам помощь. Твоя помощь, помощь России, Китая. Открыто вмешиваться не стоит, потому что это даст возможность утверждать, что мы продались кяфирам и действуем не по воле Аллаха. Но поставки оружия, боеприпасов нам будут нужны. И взамен вы должны покупать то, что мы производим.