– Я… Я убегаю от Хольгрима, – попыталась отвертеться она.

– Правда?.. – с иронией протянул Себастьян и предложил: – А если еще подумать? – И для ускорения эффекта еще сильнее притиснул к себе одной рукой, а другой начал охлопывать, проверяя на предмет скрытого оружия или еще чего.

В тиши лестницы, наполненной лишь бурным женским дыханием, отчетливо послышался хруст бумаги. Вивьен обмерла от страха.

– Значит, от Хольгрима… – как-то многозначительно протянул Себастьян. – А там тогда что? – И, нисколько не смущаясь, запустил руку за корсаж платья.

Женщина заметалась, силясь вырваться, но Себастьян держал ее крепко. Даже сквозь плотную ткань платья и корсет он чувствовал, как в сумасшедшем ритме стучит ее сердце.

– Пусти! Пусти! – пыталась вырваться Вивьен, но, несмотря на все ее метания, мужчина уверенно вытянул из декольте сложенные вчетверо королевские документы.

Себастьян опознал их сразу и удивленно присвистнул:

– Ничего себе! Так вот, оказывается, за чем охотилась наша госпожа шпионка?! Интересно, ты вытащила их все? – И, встряхнув, чтобы развернуть, попытался просмотреть, все ли на месте.

Себастьян по-прежнему держал ее одной рукой, да к тому же отвлекся, и женщина не преминула этим воспользоваться. На мгновенье обмякнув, она соскользнула вниз, чтобы в следующую секунду вцепиться зубами ему в руку. Себастьян, не отпуская ее запястья, оттолкнул, чтобы оторвать от себя. По руке, в которую впилась Вивьен, тонкими струйками текла кровь. Женщина ударилась спиной о перила, но, словно не замечая боли, на миг исказившей лицо, резко выбросила ногу вперед и вверх. Удар острым носком туфельки пришелся мужчине прямиком в пах. Себастьян, не ожидавший такого подлого приема, разжал от боли руку, и Вивьен этим мгновенно воспользовалась. Даже на секунду не задерживаясь, чтобы подобрать бумаги, она козой перескочила скрючившегося от боли мужчину и помчалась вниз.

Когда Себастьян обрел способность слышать, на лестнице давно воцарилась тишина. Поняв, что пускаться в погоню глупо, да и не сможет он в таком состоянии, сжав зубы от боли, на корточках, он подобрал рассыпавшиеся по площадке чертежи, а потом, по-прежнему не выпрямляясь, утиными шажками стал подниматься наверх, чтобы тихонечко известить его величество и охрану уже о двух происшествиях. Поднимать на дыбы сразу всех и устраивать переполох он не стал – во дворце так некстати находилось большое посольство из «дружественного» Соувена. А поскольку Вивьен как раз работала на одного из советников этого государства (Себастьян уже знал, на кого именно), им бы это доставило дополнительное удовольствие, а то и вызвало бы ненужные расспросы или, того хуже, подтолкнуло бы к нежелательным для его государя выводам.

Поэтому Себастьян, стараясь не торопиться, перешел по коридору, ведущему с лестницы для слуг на другую лесенку, поднялся и, открыв дверцу, вышел в приемной его величества.

Там на страже стояли четверо гвардейцев. Они мгновенно вскинули оружие, беря Себастьяна на мушку, но тут же опустили револьверы, узнав его. Чтобы не уронить достоинства в глазах гвардейцев, Себастьян, стиснув зубы, с трудом выпрямился и, стараясь не горбиться, прошел во внутренние королевские покои, где в предбаннике у стены на кушетке дремал один из камердинеров.

Себастьян разбудил его, осторожно коснувшись плеча. Мужчина вскинулся и мутными со сна глазами уставился на маркиза.

– Мне срочно нужно к королю, – тихо проговорил Себастьян.

– Но его величество… – попытался возразить тот, но маркиз лишь покачал головой:

– Утром уже будет поздно.

Тогда камердинер поднялся и, стараясь ступать как можно тише, прошел через кабинет в спальню его величества. А Себастьян, едва тот скрылся за дверью, с облегчением согнулся пополам, приняв прежнюю позу, в которой передвигался по лестнице.

Вот в таком положении его и застал король.

– Что стряслось? – Это были первые слова, что произнес его величество.

Он, кутаясь в длинный шелковый халат, сонно щурил глаза на свет свечей.

– Диверсия на фабрике. С пожаром уже справились. И вот… – Себастьян лишь протянул бумаги королю.

Тот взял, но даже разглядывать не стал, поскольку сразу узнал документы, подписанные рукой его бабки.

– Кто? – хмуро спросил его величество.

Себастьян перед ответом попытался принять более приличествующую позу, на что государь лишь отмахнулся, мол, не стоит, и тот, по-прежнему не выпрямляясь, начал рассказывать сперва о Вивьен, а после о пожаре.

– …А вот кто устроил взрывы, пока установить не удалось. Но я там Фредерика оставил, надеюсь, он узнает. Так что посольству из Соувена нам показывать пока нечего. Не раньше чем через неделю им удастся довести до ума испорченную партию, и лишь только тогда мы сможем провести показательные стрельбы.

– Послов придется еще помариновать… – скривился король. – А они мне и так все нервы вытрепали. Ладно, еще засветло завалю заботами нового канцлера, пусть голову поломает. Он верен нам, так что эту тайну ему знать можно. А по поводу девицы… Эм… Бенжамен, – обратился он к замершему у стены камердинеру. – Так вот, Бенжамен, ты девицу Вивьен Клерво, сводную сестру мужа моей дочери, видел? – Тот кивнул. – Хорошо помнишь? Описать сможешь? – Камердинер вновь кивнул. – Так вот, бегом в тайную канцелярию, и чтобы к утру ее арестовали. Все ее связи мы выявили, продолжать шпионские игры смысла не имеет.

Камердинер поспешил прочь из приемной, чтобы выполнить приказ. А когда Себастьян и его величество остались одни, король сочувственно спросил:

– Это она тебя так?

Маркиз лишь скривился.

– Я думал, ее просто завербовали. А оказывается, она ученая: и как правильно из захвата выскальзывать, и как действовать в необычных для нормальной девицы случаях… Похоже, вся ее любвеобильность и женская слабость – лишь ширма, прикрытие. А на самом деле она опытная шпионка. Нужно спешно, но по-тихому отправить людей осмотреть покои леди Иннес. Я ее бегло обыскал – при ней, кроме этих бумаг, ничего не было, но мало ли.

– Тогда распорядись, – приказал король, – а потом…

Но Себастьян вскинулся:

– Ваше величество, я хотел бы у вас попросить…

– Говори.

– Мой кузен Кларенс, муж Аннель, напился и избил ее. Его скрутили, но боюсь, к утру он протрезвеет, и как бы не случилось еще более страшного. Я…

– Да иди уж! – мгновенно все поняв, разрешил король и, спрятав улыбку, добавил: – Влюбленный! – Себастьян смутился. – Иди! Только… – Маркиз вопросительно посмотрел на его величество. – Мы с леди Иннес и моя дочь с мужем на неделю уедем в Шроп: как раз послов ожиданием помучаем, и я обещание отдохнуть, данное моим девочкам, немного выполню. Так что обо всем докладывай новому первому канцлеру. А теперь иди уж, герой-любовник! Только перед уходом вели кому-нибудь из гвардейцев зайти сюда.