— И что с того? — Инпу был явно невысокого мнения о смертных, а на фоне его обиды на северянина, и вовсе разозлился на подобное пренебрежение. Один же посмотрел на него как на совсем недалекого человека.

— От их эмоций зависит то, каким вырастит будущий спаситель нашей магии. Вот и вся сложность.

Шакалоголовый с раздражением сжал стакан с вином, а затем, залпом допив его, встал:

— Впредь, не стоит утаивать такую важную информацию от пантеонов. В конце концов — это касается каждого из нас, — рыкнул он и направился к выходу.

— Надеюсь, в ближайшие столетия нам не придется сталкиваться ни с чем подобным, — хмыкнул Один. Поведение Анубиса казалось ему детской обидой, хотя, по сути, их возраст не так уж и рознился.

Сет вздохнул и с сожалением взглянул на племянника — тот вел себя совсем не так, как того требовал статус бога. Бросив на стол пару монет в оплату за выпитое вино, он тоже встал:

— Я рад, что теперь мы ничем не рискуем. Но в будущем, все же, не стоит держать подобные сведения в тайне. Считай это долгом каждого из нас. Был рад встрече, хотя и жаль, что она прошла так сумбурно, — Сута кивнул Одину и вышел вслед за родственником.

Верховный бог скандинавов остался один, но у него еще было время понаблюдать за смертными. Порой их копошение казалось ему очень интересным, хотя и откровенно мелковатым. Борьба за деньги, власть, вечные измены и убийства. И хоть бы что-то по-настоящему важное!

Вдруг, внимание Одина привлек угловатый подросток, проскользнувший незаметно в трактир. Он воровато оглянулся и направился к Расулу. Хозяин пекарни широко улыбнулся ему и склонился, чтобы лучше услышать то, что говорил ему мальчишка. Затем мужчина удивленно покачал головой и пожал плечами, явно не понимая, о чем тот ведет речь. Парень хмуро огляделся и достал из-за пазухи свернутый конверт.

Не прошло и нескольких минут, как в трактир вошли двое молодых людей, похожих друг на друга, как две капли воды, если не считать цвета волос. Один хмыкнул — создалось впечатление, что они скопировали внешность одного человека, и только слегка изменили ее.

Рыжеволосый незнакомец огляделся вокруг, и взгляд его сразу же выцепил из толпы мальчишку. Он пихнул своего спутника в бок и указал головой на парня. Светловолосый улыбнулся и кивнул, явно довольный тем, что они так быстро смогли найти нужного человека. Затем мужчины направились к подростку. Тот вздрогнул, когда к нему обратились, но тут же постарался взять себя в руки и повыше задрать нос. Рыжеволосый усмехнулся, и что-то негромко сказал ему, за что получил в ответ недоверчивый взгляд. Второй мужчина закатил глаза и тяжело вздохнул. После этого он достал что-то из сумки и протянул подростку. Видимо, вытянутый предмет очень впечатлил его, потому что уже в следующую минуту тот побледнел, крепко сжал кулаки и решительно кивнул.

Мужчины переглянулись между собой и направились к выходу, держа мальчишку за плечи. Краем уха Один успел услышать короткую фразу, которая, тем не менее, полностью удовлетворила его любопытство:

— …она будет рада, что ты согласился на ее предложение, Оуэн, — произнес рыжеволосый и скрылся в вечерних сумерках с двумя своими спутниками.

Властелин Вальхаллы допил свое вино и тяжело поднялся из-за стола. Он был слишком стар, чтобы решать такие головоломки. Но разве доверишь это дело молодым?

Кроме того, как он и думал, египетские архимаги слишком пренебрежительно относились к людям и их судьбам. Вот и сейчас ни один из них не задумался о том, что произошло с Рэем, а ведь именно его стоит благодарить за спасение магии на Земле. Анубис не забирал душу вора, но его это нисколько не удивило — вряд ли он вообще вспомнил о такой незначительной детали.

Но за столько тысячелетий Один научился быть благодарным, и первым послал своих валькирий к погибшему мужчине. Тот не был воином в исконном смысле этого слова, но погиб в бою и был достоин того, чтобы получить свое место в Вальхалле, а вместе с ним и покой.

Ветер бил в лицо, скидывая с головы широкий капюшон, а мышцы ныли от долгого путешествия, но Рэй радовался этому как мальчишка. Радовался тому, что может чувствовать жизнь в полной мере, не скованный никакими обязательствами и запретами. В каждой клеточке жила своя, особая магия. Стихийная? Ментальная? Некромантская? А была ли разница, если она просто существовала и дарила особое чувство жизни. Может, она даже не была порождением волшебства, а была чем-то выше, тоньше и естественнее всего, что он знал прежде! Это было не важно — она просто дарила опьяняющее ощущение свободы, от которого теперь невозможно отказаться. Рэй даже не догадывался, что живой человек из такой же плоти и крови, что и остальные, способен испытывать нечто подобное.

Взмыленный конь под ним тяжело дышал, но не смел сбавить темп — в крови животного, как и у его седока, играл адреналин. Казалось, остановиться равносильно смерти, ведь где-то там их ждала настоящая жизнь! Ради этого можно было потерпеть и не такое.

За спиной осталось прошлое, которое гнало его еще быстрее и дальше, но думать об этом не хотелось. Прошлое оно на то и прошлое, чтобы оставлять его позади. Былого не вернешь, так к чему грустить? Тем более, что впереди его ждали новые интересные заказы и горизонты. Теперь даже другие миры не были чем-то далеким и недосягаемым. Разве надо ему что-то кроме карты с веревкой, да пары ножей за поясом?

Лучи рассветного солнца на миг ослепили Рэя, но он ответил им лишь широкой улыбкой на лице. Думать о плохом не хотелось.