– Это вам на память. Вы помогли мне расширить кругозор.

Я взял бутылку в руки. Ну, как я раньше не догадался! А еще столько лет прожил в Европе! «Эвиан». Самая популярная вода в Европе – «Эвиан».

Мы норовили заплатить. Синьор Перейра отказывался:

– Я заказал десять ящиков этой воды. Просто удивительно, что у нас ее нет.

Вернувшись домой, мы поставили бутылку «Эвиана» рядом с бутылкой «Боржоми», той, которая помогла нам раскрыть загадку памятника.

– А вдруг и эта бутылка нам поможет! – вслух размышляла Мальвина.

И меня осенило:

– Поможет! Очень поможет! Это подсказка. Эвиан – французский городок около Швейцарии, страны, где, скорее всего, и находится нужный нам банк. 10.45 означает что-то. А что именно, можно узнать только в Эвиане.

– Что будем делать?

– Завтра же вылетаем туда.

В Европу мы отправились через неделю. Хозяйничать в салоне остался Мигел.

– Не в первый раз, – успокоил он Мальвину.

Мы вылетели рано утром и с опозданием на час приземлились в Рио, чуть не упустив самолет на Париж. Но все обошлось, и в четыре часа вечера стюардесса из «Эр Франс» предложила нам напитки.

А утром уже был аэропорт «Шарль де Голль». Отсутствие в Европе больше года сделало меня провинциалом. Я суетился, выясняя, нужно ли получать багаж или он автоматически пойдет до Женевы, бежал, таща за собой Мальвину волоком. Наконец, мы снова в самолете «Эр Франс» – и через несколько часов Женева. Мы планировали выйти на французскую часть аэропорта и внимательно следовали указателям, но оказались в швейцарской. Наши канадские паспорта с бразильскими фамилиями действовали безотказно: для франкоговорящих мы бразильцы, для бразильцев (правда, такие нам не попадались) мы канадцы.

– До Эвиана отвезете? – спросил я по-французски таксиста.

Отвезет.

– С вами можно расплатиться долларами?

Можно.

Таксист покрутил нас по Женеве, потом сказал, что во Францию можно ехать двумя дорогами: одной ближней, но через границу на этой дороге в это время суток швейцарских таксистов пропускают только, если они что-то уплатят. Поэтому повез он нас дальней дорогой, естественно, увеличив стоимость проезда.

Мы проскакивали пыльные городишки и, наконец, въехали в Эвиан, официально называющийся «Эвиан на источниках». Не в пример населенным пунктам, которые мы проезжали, «Эвиан на источниках» оказался чистым, нарядным, каким-то даже кокетливым, весь в зелени, с высокими для такого городка зданиями.

Получив сто долларов, таксист высадил нас у гостиницы «Ализе». Мы заказали ее из Бразилии: три звездочки, на берегу Женевского озера, ресторан на первом этаже – тоже три звездочки.

Все оказалось правдой: и номер с видом на озеро, которое, согласуясь с русской географией, надо называть Женевским, но которое все в мире называют Лак Леман, и ресторан, не с той кухней, которая в дорогих ресторанах всего мира называется французской, а настоящей французской. Правда, в проспекте не было указано, что в гостинице нет лифтов, и мне пришлось тащить два тяжелых чемодана на третий этаж по широкой лестнице. Но если это и были первые неприятности, связанные с отелем, то они оказались последними.

Мальвина начала вытаскивать из чемодана платья, блузки, юбки, прикладывая к себе каждую вторую, как будто во Франции они должны смотреться иначе, чем в Бразилии, и для верности спрашивала меня: «Как на мне смотрится эта блузка?» И я отвечал словами Ива Сен-Лорана: «Главное в одежде женщины – сама женщина». Это ей нравилось.

– Во Франции ужин подают строго с семи до девяти. А сейчас уже восемь, – торопил я Мальвину.

В это время мы услышали гудок парохода. Напротив нас у пристани стоял пароход. Посадка пассажиров уже закончилась.

Я снова посмотрел на часы. Ровно восемь. Двадцать ноль-ноль.

Мальвина замерла с кофточкой в руках.

Думали мы с ней одинаково, и поэтому я не удивился, когда услышал:

– Сначала пойдем посмотрим расписание пароходов или в ресторан?

Через пять минут мы были на пристани.

Пароход уже отошел, и пассажирский зал был пуст. Из объявления на табло я узнал, что отбывший пароход прибыл из Лозанны и направился туда же.

– Иди сюда, – Мальвина держала в руках брошюрку с расписанием. – Я нашла!

Она действительно нашла. Каждый день в 10.45 от пристани Эвиан отправлялся пароход по маршруту Эвиан – Лозанна – Виве – Монтрё – Шийон – Вильнёв – Бувре – Сан-Женгольф.

10.45, вот они, таинственные 10.45! И города в Швейцарии, где наверняка имеются интересующие нас банки.

Ну, кто мог предположить, что мы сможем так легко отгадать загадку, да еще в первые часы пребывания в городе! Чудеса, да и только! Должно же нам когда-нибудь начать везти.

Мы подошли к кассе.

– Лучше бронировать места на завтра или можно купить билеты перед отплытием? – спросил я.

Из длинного и подробного объяснения я понял, что выгоднее купить абонемент на год, даже если поплаваешь всего четыре раза.

– Мы купим абонемент, – не сомневалась Мальвина.

– Второй или первый класс? – спросила кассирша.

– Первый, – так же уверенно ответила Мальвина.

Кассирша, сообразив, что мы – люди больших возможностей, но малого понимания, уговорила нас приобрести проездные билеты на метро в Лозанне. Позже оказалось, что это удобно: в метро надо платить швейцарской мелочью, которая у нас редко оказывалась.

– А теперь в ресторан – и спать, – скомандовал я. – Завтра будет трудный день.

Следующий день выдался нетрудным. Все оказалось очень простым. Потому что нет ничего проще, чем «нет». Отрицательный результат – тоже результат.

Утром мы позавтракали в ресторане наконец по-европейски: круассаны, сыры, колбаса.

До парохода оставался час. Самое время посмотреть город. Парк с деревьями со всех пяти континентов, здание казино, солидное, с претензией на главное в городе, прямо как здание обкома, сувенирные магазины и, что самое странное, нигде нельзя купить бутылку «Эвиана». Нам она была не нужна, но все-таки. Наконец, мы нашли рядом с гостиницей маленькое кафе, где «Эвиан» стоил в два раза дороже, чем в Бразилии.

А потом пароход La Suisse, «Швейцария». Тогда я еще не знал, что всю следующую неделю этот пароход станет нашим вторым домом. Он и с пристани казался большим, но я не мог предположить, что по озеру могут курсировать такие огромные – на 1200 пассажиров, длиной почти 80 метров, хоть беги стометровку. Нам рассказали, что построили его в 1910 году, и с тех пор ходит он каждый день. Случаев отмены рейсов не было, даже во время войны.