— Младшая сестра. Мы с ней погодки, и она сегодня ночует у меня.

Шарби кинул монету волшебнику. Айви ловко поймал ее на лету.

— Пойдем вместе?

Шарби внимательно посмотрел на девочку и покачал головой. Да, сейчас он бы не отказался попробовать, но он был Шарби-Чистюля, а она… Шарби сомневался, мылась ли она в последние несколько лет. Наплевать. Будут еще возможности.

— Иди один, Айви. Я подожду тебя здесь. А вы, девочки, уж постарайтесь вдвоем, чтобы он запомнил сегодняшнюю ночь покрепче.

Айви поспешил за девочкой, а Шарби остался сидеть за столом, ждать и думать: о письмах, Ордене и своей жизни…

Глава 21. Лорд

В каждом отделении Ордена был свой глава. Не стало исключением и столичное отделение. Магистр жил в той же башне, но в работу отделения не вмешивался, занимаясь своими делами. Он происходил из аристократической семьи, у него было достаточно средств, помимо орденских денег, поэтому он создал внутри башни настоящее поместье. Для Шарби были выделены гостевые покои — целых три комнаты, ванная и уборная, приставлены двое слуг. Поесть Магистр тоже любил, так что Шарби не должен был испытывать ни в чем нужды. Он и не испытывал: в библиотеке оказался целый отдел переводов с других языков, и Шарби жалел только о том, что не может украсть его целиком. После мучительного выбора он остановился на труде ученого северянина, написанного специально для чужеземцев, и на рассказе дагнарского купца о путешествии далеко на юг, за леса и пустыни. Так он и читал попеременно то одну толстую книгу, то другую, забыв обо всем. После них нашлись еще книги, и Шарби потерял счет дням… Все это время Магистр вообще не показывался, и когда, наконец, он пришел за Шарби, мальчик почувствовал сожаление, что придется оторваться от чтения.

— Выглядишь ты нормально, — сказал Магистр, внимательно оглядев его с головы до ног. — Небогат, аккуратен, одет со вкусом. Именно так, как надо.

— А куда мы идем?

— В королевский дворец на заседание Совета, — ответил маг с ехидной улыбкой.

Сердце Шарби сжалось, он почувствовал, что ему не хватает воздуха. Магистр легонько похлопал его по щекам.

— Спокойнее, господин Шарбоин! Уверяю вас, что ничего плохого с вами не произойдет! Может, успокоительное заклинание? — спросил он с участием, уже нормальным тоном.

— Нет, — пролепетал Шарби, — сейчас, пройдет…

Они спустились вниз, ко входу. Всю короткую дорогу слуга поддерживал Шарби под руку. У башни их ждала карета, хотя идти до дворца было совсем ничего. Карета въехала во внутренний двор, и маг повел Шарби какими-то переходами. В одном из переходов он посадил мальчика на мягкую скамью, а сам остался стоять рядом. Ждать им пришлось не более четверти часа: к ним подошел стражник в парадных доспехах и позвал за собой. Пройдя через богато украшенные двери, они оказались в небольшом зале. Магистр отвел Шарби в середину зала, и оставил прямо перед постаментом, на котором в кресле сидел старик с короной на голове. Шарби догадался низко поклонится королю и тот кивнул в ответ.

— Итак, — громко и звучно произнес король, — в согласии с предложением Совета, за верную службу Короне, Храму, Ордену магов, за подвиги ради мира и спокойствия королевства, жалую тебя, Шарбоин, титулом Лорда. Долгих тебе лет и славных свершений, Лорд Шарбоин!

Король сделал многозначительную паузу и Шарби, правильно поняв, вновь поклонился. Мальчик не знал, что положено сказать, и надеялся, что молчаливый поклон заменит любые речи. Король, видимо, прекрасно понял его, потому что ласково улыбнулся.

— Чтобы Лорд Шарбоин не испытывал нужды, я дарую ему четверть имущества и денег изменника Грейнара.

Шарби вновь поклонился.

— Лорд Шарбоин доказал, что он гораздо старше своих лет, поэтому я объявляю его совершеннолетним. Но, так как управлять имением и жить, как положено лорду, ему будет затруднительно, мой советник Лайтанион поможет ему. Мои поздравления, Лорд…

Шарби поклонился в очередной раз. Откуда-то сбоку к нему подошел скромно одетый человек средних лет и шепнул:

— Повернитесь, поклонитесь Совету, да не так низко, а потом — Королю.

Шарби послушно выполнил, что ему сказали.

— Теперь уходим в боковую дверь. Совет будет продолжаться без нас.

Они вышли из зала, прошли через несколько переходов и очутились в небольшой роскошно отделанной комнате.

— Располагайтесь, Лорд! — весело сказал человек. — Вы будете жить здесь, пока не уедете к себе. Как вы, должно быть, поняли, я и есть Лайтанион. Должен сказать, Мастер-Лорд Айвенор, да возродят боги его душу, славился знанием людей. Вы, совершенно не зная, как себя вести, сделали все наилучшим образом. Великие Лорды были поражены вашим природным тактом, что хорошо было заметно по их лицам. Это очень хорошо, поскольку именно вы получили право первым отобрать для себя имущество Грейнара, а им достанется остальное. Некоторые — не буду их называть — утверждали, что с вас хватит и денег, но, я думаю, теперь никто не будет оспаривать, что вы достойны титула.

Шарби неуклюже плюхнулся на кушетку, затянутую парчой и недоуменно потряс головой. В голове его теснилось множество вопросов, и он уцепился за первый попавшийся.

— Вы сказали «к себе»?

— Ну, да. Каждый Лорд должен иметь свое поместье. Особняк Грейнара в Каргере, по слухам, разрушен, так что вам придется построить свой где-нибудь. Ну, или постоянно жить в поместье за городом, но, на мой взгляд, это не совсем правильное решение.

Шарби закрыл лицо руками.

— Да не волнуйтесь вы так! — засмеялся Лайтанион. — Я понимаю, что вы в растерянности, но у вас будет достаточно времени, чтобы разобраться во всем. Сейчас нам надо быстро выбрать вашу долю. Все бумаги я уже взял. Пойдемте в кабинет.

Кабинет располагался через пару проходных комнат, обставленных с такой же роскошью. На инкрустированном столе были навалены грудой бумаги. Лайтанион кивнул на кресло:

— Садитесь, Лорд.

Сам он встал рядом и взял несколько листов.

— Проще всего с деньгами. У него денег было около ста тысяч. Двадцать пять можно взять хоть сегодня — из королевской казны.

Еще до конца не пришедший в себя Шарби хотел сказать о странном совпадении — Болвин предлагал за бумаги Мастер-Лорда как раз двадцать пять тысяч, но вовремя прикусил язык: о них не стоит лишний раз упоминать.

— С ценностями сложнее. Пересчитать их весьма трудно, но, с некоторым допущением, можно предположить, что стоимость различных драгоценностей, копившихся в семье веками, также равна ста тысячам, если учесть, что многое наверняка погибло во время разрушения особняка. Король не против — и эти двадцать пять тысяч