есть, меня ничего не радует, и даже начинает казаться, что жизнь кончена! Ещё хуже бывает, когда я вообще не понимаю, чего хочу. Когда то, что имело значение раньше, становится для меня безразличным, и мне начинает казаться, будто я вообще всё делаю не так, как надо. Понимаешь?

— В общем и целом, — пожал я плечами, — Девяносто процентов проблем женщины рождается у неё же в голове.

— Вот! — Альбина выставила перед собой указательный пальчик, подтверждая этим жестом мои слова, — Я сама придумываю себе катастрофы, а потом страдаю, обдумывая их по кругу десятки раз! Так что я уверена, полная свобода воли и мыслей то ещё испытание. И будь у меня возможность, я бы сама запретила своему мозгу обдумывать некоторые темы и сомневаться в некоторых вещах. Вот почему ты не должен себя изводить этим вопросом — у нас у женщин всё непросто. Если какая-то девушка согласится добровольно встать под твой контроль — к примеру, её старая жизнь будет совершенно невыносима — то не сомневайся. Забирай эту женщину себе! Просто постарайся сделать её счастливой. Хотя бы в её собственной голове. Остальное ей будет неважно.

— Хм… очень похоже на иллюзию счастья. То есть обман.

— Это если их мысли будут кардинально расходиться с реальностью. К примеру, если они будут жить в зассанном подвале, а видеть вокруг себя благоухающий сад. Но ты ведь до такой низости не опустишься?

— Нет! Нет, конечно, нет. Я что, изверг какой?

— Ну вот. Видишь, как всё оказывается просто? Главное, чтобы они сами соглашались на такую судьбу! Тогда и тебе самому не придётся страдать муками совести… И всё же хорошо, что ты сомневаешься в таких решениях, Вова. Это и отличает тебя от тех, как ты сам сказал, мразей, — мама мне улыбнулась, погладив по руке, и даже поцеловала в лоб, поднявшись с дивана.

— Как я понимаю, эти девушки будут первыми? — подошла Альбина к кровати, начав внимательно разглядывать их лица, — Слушай, я их вроде как где-то видела…

— Наверно по ТВ — они певицы. Видел их в тот день, когда тебя признали мёртвой — они выступали на сцене парой, мастурбируя прямо во время концерта.

— Стой!.. Погоди! Ты же не хочешь сказать, что у нас в кровати лежат «Lustful Sisters»*⁈ — глаза Альбины теперь были, наверное, размером с чайную чашку.

(*«Похотливые Сёстры»)

— Названия не знаю, но да, если ты их узнала, то это скорей всего они.

— И ты вытащил их оттуда же, откуда меня⁈ Спас от Дария Тросмана⁈

— Ну, да. Достал из-под кожаных плёток. А что?

— Вот же срань!.. — мама осела там же, где стояла, едва попав на краешек кровати. — Эти корпораты совсем башкой поехали! Скоро детей есть начнут и людей на стримах расчленять ради самоудовлетворения!..

Я, естественно, промолчал, не желая развеивать радужные заблуждения Альбины. Жалко её было… хороший она человек. Тем более, что рассказ таек об убийствах девочек шёл на тайском языке, и мама не поняла, о чём мы говорили.

Переводить же эти ужасы я для неё не спешил — ни к чему.

А пока мама пребывала в прострации, мне вдруг в голову пришла новая мысль:

«А что если… техники инопланетных друидов, помноженные на мою силу, позволят мне собирать души мёртвых издалека, используя живые прокси-сервера, созданные из девушек⁈..»

Идея создания целой сети переработки человеческих душ меня вдруг так захватила, что я даже не сразу понял, что Альбина меня зовёт! А когда понял, наткнулся уже на три пары глаз: мамины, и двух испуганных девиц, сжавшихся где-то под одеялом. Только глаза и были видны.

— Оу… добрый вечер, дамы. Как самочувствие?

Ответом мне было лишь молчание и нервное переглядывание.

— Ладно уж, не буду ходить вокруг да около. Не знаю, как вы попали в тот особняк, но я вас вытащил оттуда. И даже залатал рассечённые плёткой спины. Только вот, что делать с вами дальше ума не приложу. Пока у меня есть два варианта: первый — дать вам одежду, немного денег и отпустить на все четыре стороны; и второй — взять под своё крыло и организовать вам новые личности и внешность. Естественно, не бесплатно — ибо всё в жизни имеет свою цену. Так что думайте пока, приходите в себя. Время у вас есть до следующего утра. Мам, помоги девчонкам со всем разобраться. Хорошо? — поднялся я, не дожидаясь ответа.

— Конечно, сынок, я всё сделаю.

— Под тем столом есть две сумки с разной одеждой. Мужской. В основном рабочая форма и разные футболки с брюками. А мне пока нужно машиной заняться…

Выйдя в соседний гараж, я выбросил этих девок из головы, решив наконец-то уничтожить наш бывший транспорт. Нельзя его было здесь оставлять — он был слишком явным следом ко мне. К нам всем!

Так что, встав на отдалении от техники, я тщательно его просканировал, очистив все поверхности от органических следов. После чего начал ускорять распад материалов. В десяток, в сотню, в тысячи раз! В итоге всего за двадцать минут и ценой одной пятой резерва энергии, огромный пикап прямо на моих глазах превратился в кучу пластика и ржавой трухи. После чего вся эта мешанина начала медленно погружаться в бетонный пол, ставший похожим на топкую трясину.

Продлилось это недолго, всего пару минут. А стоило последнему куску пластика опуститься на метровую глубину, как бетонный пол стал снова тем же монолитным куском рукотворного камня, каким и был ранее. Ни следа от присутствия чего-то постороннего здесь не осталось!

Провернуть этот фокус мне обошлось ещё в две пятых резерва, но и это уже был прекрасный результат. Особенно по сравнению с самым началом моего пути, когда я даже трещинку в полу убрать не смог…

— Ну, вот и всё. Сразу и место свободное появилось! Самое время для тренировок.

Так или иначе, но я не собирался забрасывать естественные пути развития тела и души, несмотря на мой быстрый прогресс. В первую очередь потому, что преодоление себя и своих пределов повышает эффективность расхода энергии души. И простым её поглощением из внешних источников такого эффекта добиться у меня не получится.

Я не забыл о тех моментах, когда расход моих сил снижался скачкообразно. Наоборот — я эти случаи тщательно проанализировал и вывел закономерность. В обоих случаях я делал чуть больше, чем мог. Переступал через себя, действуя за пределами своих возможностей! И потому получил хороший прогресс.

Да, это было опасно, да, я терял сознание на несколько часов, и был весь в крови. Но на