— Среди нас есть ангелы, у которых аура золотого цвета, — поведала мне одна дряхлая старуха, намного старше моей бабушки, с лицом, иссеченным длинными глубокими морщинами. — Они разыскивают таких девочек, как ты. Вы для них — как мифический шакал в Древнем Египте, который служил проводником усопших душ в потусторонний мир…

— А вы откуда это знаете?

Старуха снисходительно улыбнулась:

— Мне это известно, деточка, потому что в моем возрасте уже положено знать подобные вещи…

У той женщины я тоже увидела ауру. Она была совсем тусклой. Настолько, что я испугалась, что жить ей осталось недолго. Аура выглядела как тонкая масляная пленка, покрывавшая ее тело и ставшая почти черной. Однако всякий раз, когда этот легчайший световой слой пульсировал — а это происходило при каждом вздохе старухи, — в воздух взлетали чудесные золотистые искры.

Мои глаза распахнулись от удивления.

— А вы… — догадалась я, — вы одна из?..

Она заставила меня замолчать, приложив к моим губам узловатый палец, и улыбнулась.

Через два дня я узнала, что она умерла. С того времени мой злосчастный дар стал внушать мне ужас.

Ноль минут ноль секунд.

В ледяной пещере воцарилась мертвая тишина. Даже прерывистое дыхание Билла Фабера перестало доноситься до укрытия Дженкинса и Аллена. Советник президента находился под таким впечатлением от спокойной красоты Хулии Альварес, что не сразу заметил происшедшие внизу перемены. Сейчас Хулия безмятежно дремала на носилках, стоящих почти вертикально. Ее голова, облепленная электродами, покоилась на маленькой подушке. Она казалась сказочной принцессой, ожидающей поцелуя прекрасного принца, способного вернуть ее к жизни. Дженкинс многое бы отдал, чтобы узнать, о чем она сейчас думает. Что ей снится.

Но испанка не открыла глаза и тогда, когда счетчик показал нули.

Похоже, никто из окружавших ее спутников — включая и Эллен Уотсон, все еще оцепенело глядящую на ковчег, — на это и не рассчитывал. Все жаждали, чтобы ее волшебный дар активировал таинственный механизм связи, в котором главная роль была уготована камням в руках девушки.

— Ну, господа, момент настал, — возвестил Уильям Фабер, нарушив всеобщее молчание. — Плазменный дождь в этот миг проходит через ионосферу. Сейчас мы узнаем, на что способны эти высокоэнергетические частицы. Через пару секунд они вторгнутся в…

Сильнейший треск прервал его речь. Он донесся откуда-то со стороны генератора, — казалось, будто что-то горело.

Армен Даджян резко обернулся, но не заметил ничего необычного. Его помощники, вооруженные автоматами «узи», тщетно искали в прицеле незваного гостя. Нелепо было предполагать, чтобы кто-то смог выследить их до этого самого места. Однако, прежде чем они вновь повернулись к Хулии, в нескольких шагах от них с неба обрушилась ярко-синяя электрическая дуга. И еще одна. И еще. В считаные секунды все пространство вокруг них было усеяно световыми всполохами, как искрами от сварочного аппарата.

— Что это? — испугалась Эллен.

Ангелы оставили ее вопрос без ответа.

Самое странное в этих искрах было то, что они не гасли, соприкоснувшись со льдом. Некоторые из них начали ползти по направлению к носилкам медиума. Они напоминали вермишель, сбивающуюся в пучок. Белые и очень яркие. Удивительно было то, что их движение несло направленный характер. Словно они подчинялись команде какого-то непонятного разумного начала.

Мартин при виде их отступил назад. Хаси и Ваасфи последовали его примеру.

«Пауки» — в конечном итоге они напоминали именно их — добрались до шлема Хулии и распределились на три группы. Каждый из них, в свою очередь, распался на новый сноп искр, и вскоре они покрыли все тело девушки. Больше всего их сконцентрировалось вокруг плотно сжатых кулаков. Адаманты притягивали этот поток, как магнит. Хулия непроизвольно дернулась один раз, два, три… шесть раз, после чего вновь вытянулась на носилках. Она напряглась так, что ремни врезались ей в грудь, и застыла, окаменев, словно труп.

— Что это такое? — истерично провизжала Эллен. — Что это?

Но на этот раз ее голос был едва слышен.

Динамики, стоящие перед спутниками Хулии, внезапно ожили. Они начали издавать резкий свист, почти неразличимый, который не сразу восприняли присутствовавшие. Затем, пока электрические пауки множились и ползли во все стороны, электронные приборы лаборатории заморгали, оповещая о перегрузке, а свист превратился в нескончаемое гудение. Одновременно с этим лежащая перед ними скрижаль, с которой Шейла и Даниэль не спускали глаз, извергла столб зеленоватого дыма, упершийся в свод пещеры. Мгновение спустя, словно подчиняясь тщательно продуманному сценарию, из колонок донеслись последовательные ритмичные звуки, напоминающие дуновение ветра. Армяне застыли как зачарованные, а Мартин с отцом и друзьями впали в какой-то странный экстаз.

Iossssummmm… Оетаааа…

— Работает! — воскликнула Эллен с нервным смешком и взглянула на ангелов.

Hasdaaaaeeee… Оетааа…

— Работает!

Притаившимся в шести метрах над их головами Тому Дженкинсу и Нику Аллену не требовалось лишних слов, чтобы понять, что именно этого момента они и ждали.

С предельной осторожностью, не теряя из виду сцену внизу и стараясь не попасть под восходящий поток зеленого дыма, они соскользнули по трещине вблизи входа в ледник. Никто не заметил их появления. Дженкинс первым коснулся земли, кровь бешено стучала в висках. Если им повезет, думал он, они за минуту доберутся до шкафа с оружием. Аллен, превосходя его массой почти вдвое, несмотря на возраст, был значительно лучше, чем советник президента, подготовлен к сюрпризам боевых операций, поэтому он предпочел сползти по западному краю ледяной стены и укрыться за какими-то металлическими контейнерами. Его отделяло лишь пять шагов от Хаси и семь или восемь — от оружия. Если эти световые букашки по-прежнему будут их гипнотизировать, полковнику не составит особого труда достичь своей цели.

Но когда ему оставалось лишь преодолеть последний отрезок спуска, его остановила некая вспышка.

Это был блик. Отражение света на стене, напомнившее ему о том, что он давно предпочел забыть. Воздух вокруг становился все более разреженным, как в тот раз, в 1999 году на краю кратера Халлак.

Полковнику не удалось сдержать дрожь.

На стене ковчега замерцали четыре волнистых знака.

«Символы!»

Давний ужас, испытанный много лет назад в этих местах в компании с Мартином Фабером и Арменом Даджяном, вновь вернулся, в глазах у него потемнело. Ему страшно было даже подумать о Божьей Славе.

«Только не это!»

Но Аллен был солдатом. Так что, собрав всю волю и воинскую дисциплину в кулак, он сосредоточился на исполнении своей миссии.