Диггера мост не впечатлил, пока Уит не указал, что опоры моста погружены в ил и им приходится выдерживать приливы, порожденные двумя лунами.

– Тут, наверное, требуется постоянное обслуживание, – добавил натуралист. Он встал на колени и заглянул под мост.

Земляне перешли на другую сторону и установили проектор на дереве у края моста, нацелив его так, чтобы призрак появился в ветвях, видимый со всех сторон.

Уит вдруг повел себя как ребенок в магазине игрушек, останавливаясь, чтобы разглядеть все и всех.

– Красивые, – заявил он, имея в виду обитателей. – И так невинны. – Он рассмеялся. – Они все похожи на Бумера.

– Видели бы вы какую-нибудь из оргий, – сказал Диггер.

– В том-то и суть. Если бы они не были невинны, у них не было бы оргий.

Диггер не стал просить его объяснить это.

* * *

Закончили вскоре после захода солнца. Диггер ожидал, что Уит выбьется из сил, но того, казалось, огорчало, что день заканчивается.

– Чудесно, – произнес он. – Опыт, который стоит всей жизни.

Посадочный модуль ждал их за городом, на юге, где начиналась дорога через перешеек. Они стояли на краю мира гумпов. Дальше лежала ужасно неровная местность, горная цепь, которая казалась непроходимой, густой лес и наконец южные полярные льды.

Предполагалось, что Джули вернется на «Дженкинс», подберет Мардж и начнет монтаж дождевых установок.

Она спешила или, возможно, просто не хотела тратить время. Диггер едва успел пристегнуться, как шаттл уже взлетел, направляясь к орбите.

– Вы действительно можете сделать это? – спросил он ее.

– Справлюсь.

– Будете работать всю ночь?

– Видимо, да.

– А завтра повезете нас в Савакол.

– Да.

– На весь день.

– Более или менее.

– А затем еще один рейс с Мардж. Когда же вы думаете спать?

Она с трудом сдержала улыбку.

– Я уже поспала.

– Когда?

Шаттл поднимался сквозь слой кучевых облаков.

– Сегодня. Весь день.

– Сегодня? Как это? Я связывался с вами каждые пятнадцать минут.

– Нет, – сказала она. – Вы говорили с Биллом.

– С Биллом?

– Думаю, он использовал мой голос. – Она улыбнулась. – Не волнуйтесь обо мне, Диг. У меня самая простая работа во всей этой операции.

Из заметок Эвери Уитлока

...Что я нахожу наиболее поразительным после первого дня, проведенного на улицах цивилизации, созданной существами другого вида, – как мало там молодежи. Они, похоже, наслаждаются отдыхом в парках – играют в мяч, плещутся в фонтанах. И все же матерей и отцов там было столько же, сколько детей. В примитивных обществах на Земле семьи всегда большие. Но здесь, кажется, дело обстоит иначе. Я видел лишь несколько родителей с двумя отпрысками. Если там и были семьи с тремя детьми, я их не заметил.

Интересно, почему?

4 декабря.

– Мы готовы лететь?

В сущности, Мардж была готова уже несколько часов назад. Она сидела у коммуникационной панели, слушая разговоры внизу, проглядывая свои списки и безуспешно пытаясь вздремнуть.

– Да, – сказала она. – Всегда готова.

Наконец они с Джули надели защитные костюмы и воздушные баллоны и вышли в грузовой отсек.

Мардж не особенно демонстрировала, но она была рада оказаться здесь. В дороге у нее было бог знает сколько времени на размышления, особенно после того, как на борт взяли Коллингдэйла. Большую часть полета Мардж посвятила пересмотру своей жизни. «Уйма талантов, – говорил ей отец. – Ты станешь, кем только захочешь».

Ей и впрямь все казалось слишком легким. Она стала доктором медицины, ей это наскучило, и она получила вторую докторскую степень, в климатологии. Ее больше интересовала власть, чем исследования. Она не понимала этого до нынешнего путешествия, но это была правда. Когда бы ни возникал выбор между администрированием и чистой наукой, Мардж склонялась к первому.

Захватить власть. Двигаться вверх. Заполучить угловой кабинет. У нее был к этому врожденный талант. Он хорошо оплачивался, доставлял удовольствие, и при этом из-за него она испытывала глубочайшую неудовлетворенность.

Видимо, именно поэтому Мардж разрушила все три своих брака. Может, это и было преувеличением, но она каждый раз приписывала свое разочарование на этом поприще очередному супругу, и, когда приходило время продлевать контракт, отношения уже были исчерпаны. Более или менее по обоюдному согласию. Удачи. Не держи зла. Приятно было познакомиться.

То же самое случилось и с карьерой танцовщицы, оборвавшейся где-то между окончанием учебы Мардж в колледже и началом увлечения медициной. Проще простого: ей не хватало терпения на рутинную работу, необходимую, чтобы подняться на вершины профессии, и она нашла что-то другое.

Мардж даже попробовала себя в боевых искусствах. У нее хорошо получалось, и она знала, что получила бы черный пояс, если бы не пожалела на это времени.

«Главная сложность в моей жизни, – решила Мардж вскоре после появления на борту Коллингдэйла, – в том, что я ни разу не проходила через настоящее испытание». От черного пояса в большой игре под названием «жизнь» не было никакой пользы, потому что не было никого, кого Мардж хотела бы побить.

И вот появилось облако.

Коллингдэйл думал о нем как о своего рода личном враге. Оно было его большим белым китом, тем, что разрушило хрустальные города на Лунном Свете. Когда все завершится, когда он вернется домой, он возглавит крестовый поход и найдет способ уничтожить облака. Он считал, что пример Лукаута, который вызвал во всем мире сочувствие к гумпам, делал момент подходящим.

Скорее всего Мардж поддержит это начинание. В любом случае, наконец-то она участвовала в схватке, за исход которой не ручалась. И это чувство бодрило.

AV3 ждал. Как и «Хоксбилл», он не мог состыковаться с «Дженкинсом», поэтому Джули оставила его в паре сотен метров поодаль. Трубы парили в ночном небе как огромный пивной бочонок. Мардж уже высаживалась в защитном костюме во враждебную среду, но только на поверхность планет. Плыть в пустоте в одной связке с Джули было чуть непривычно, но дезориентация оказалась не настолько сильной, как она ожидала.

При их приближении открылся воздушный шлюз транспорта, и Джули завела Мардж внутрь. Зажегся свет, открылись и закрылись остальные люки, и женщины оказались в кабине.