– Вы не имеете права называть себя волшебником, Вы колдун. У меня нет ни малейшего желания о чем-либо с вами говорить. Немедленно покиньте мой дом!

– Увы, не могу. – Он идет к нам. Брэм обнимает меня еще крепче. Я не отступаю. – Стражи ждали много веков, чтобы вернуть себе то, что у них отняли. То, что принадлежит нам по праву. И было принято решение больше не ждать. Время вернуть Эликсир его законным владельцам пришло. Благодаря мне.

– И до вас на свете были Стражи, Стрикленд, – говорю я. – И наверняка многие из них считали, что им по плечу та задача, которую поставили перед собой вы. До нас дошло немало рассказов о попытках выведать Великую Тайну, каждый волшебник и каждая волшебница Клана Лазаря слышит их, когда проходит обучение. Ни одна из бессмысленных попыток отобрать у нас Эликсир не удалась. Все они потерпели крах. И такая же участь ждет вас!

– Не обольщайтесь, я не уйду без того, за чем пришел.

Брэм качает головой и заявляет:

– Вы сошли с ума.

– Да неужели? Если вы считаете, что я не в своем уме, то что же вы думаете о той некромантке, которую сейчас обнимаете? Она подняла брата из гроба, интересно, она вам об этом рассказала? Должен признаться, я восхищаюсь вашей терпимостью, мистер Кардэйл. Возможно, это ваша… артистическая натура позволяет вам так снисходительно смотреть на дурные привычки подруги.

У меня вертится на языке резкий ответ, а Брэм сжимает кулак, но прежде чем мы успеваем что-либо сказать или сделать, неведомая сила прижимает нас к полу. Заклятье Стрикленда поразительно, он застает и меня, и Брэма врасплох. Я, задыхаясь, встаю на ноги и замираю от ужаса. Колдовством Стрикленд поднял Брэма в воздух, и сейчас он висит в двадцати футах над садом на крыше. Вот Стрикленд передвигает его дальше, и он опасно повисает над улицей. Если он упадет, если колдун даст ему упасть, он пролетит десять этажей и рухнет на мостовую за домом.

– Брэм, не двигайся! – кричу я, и он прекращает свое тщетное и опасное барахтанье.

– Простой обмен, баш на баш, – говорит Стрикленд. – Вы отдаете то, что мне нужно, а я возвращаю вам вашего любовника. Если же вы не согласны… – Для пущей убедительности он роняет Брэма футов на шесть, потом останавливает падение.

За моей спиной глядящий на нас Теренс с воплем бросается к Стрикленду. Я пытаюсь остановить его, предупредить, что это опасно, но Страж насылает на бедного слабого дворецкого одно из своих заклятий, и тот, замолчав, валится наземь. У меня внутри все сжимается. Роялисты спешат мне помощь.

Мы поможем тебе, госпожа! Мы можем атаковать твоего врага, застать врасплох, заставить отступить.

«Нет! Если вы отвлечете его внимание, сила его заклятья может ослабнуть, и тогда Брэм упадет. Нет, риск слишком велик».

– Я начинаю уставать от ожидания, Утренняя Звезда. Или же вы хотите увидеть, как умрет еще один из тех, кто вам дорог?

На меня снисходит успокоение, ибо я понимаю, что должна делать. Я не испытываю паники, только неколебимую уверенность. Другого пути нет. Я смотрю на Брэма. Он преодолел страх, и теперь на его лице написана решимость. Я знаю, сейчас он думает обо мне, о том, как упростить мне задачу.

– Не делай этого, Лилит, – кричит он. – Не отдавай ему того, что он хочет. Нельзя этого делать. Нельзя.

Я посылаю своим духам-хранителям четкий недвусмысленный приказ:

«Используйте всю свою силу. Спасите Брэма. Не обращайте внимания больше ни на что. Ни на что. Только спасите его».

Но госпожа…

«Делайте то, что я велю!»

Стрикленд понимает, что происходит, и начинает творить еще одно заклятье. Возможно, для того, чтобы остановить моих роялистов, а возможно – для того, чтобы сбросить Брэма вниз. Точно я не знаю. Пользуясь тем, что сейчас его внимание отвлечено от меня, я собираю всю свою силу. Всю волшебную силу. И мысленно прошу Гекату дать мне хотя бы малую часть своей мощи. Мощи, которая может остановить человеческое сердце или пресечь дыхание. Я призываю всех духов, которые могут сейчас меня слышать, дать мне свою энергию для заклятья, которое я хочу наложить на Стража. Я жду столько, сколько смею, надеясь, что, если Брэм полетит вниз, когда Брэм полетит вниз, мои духи-хранители подхватят его и не дадут ему разбиться насмерть.

Стрикленд чертыхается. Действие заклятья, которое он использует, чтобы держать Брэма между небом и землей, ослабевает. Я слышу крик и вижу, как Брэм, хотя он и не падает, начинает нервно дергаться. Магия Стража искусна, но он не может всецело сосредоточиться на колдовстве, поскольку ему мешают чары, которые напускаю на него я. У меня есть лишь небольшая частица того времени, которое нужно, чтобы сотворить мощное и болезненное заклятье помех. Я читаю древние слова скороговоркой, спотыкаясь на труднопроизносимых вещах. Стрикленд видит, что я делаю, и его лицо мрачнеет еще больше.

– Ты оскорбляешь меня, ведьма! Думаешь, я тебя боюсь? Ты и понятия не имеешь, на какую магию я способен. Когда-то Стражи обладали знанием, что присвоили себе твои братья и сестры, и мы много поколений работали над тем, чтобы вернуть себе Эликсир. И на протяжении всех этих веков мы оттачивали свои навыки, передавали их следующим поколениям, упражнялись в колдовстве, ни на минуту не упуская из виду нашу конечную цель. У Стражей еще никогда не было такого предводителя, как тот, который стоит перед тобой сейчас, Утренняя Звезда. Я апофеоз этого стремления. Во мне воплотилась вся та магия, которую мы совершенствовали веками. Я могу выдавить жизнь из любого существа, ходящего по земле, будь то мужчина, женщина, волшебник или колдун. И я тебя раздавлю. Раздавлю вас всех.

Сказав это, он начинает гортанно произносить слова, и я вижу, как воздух вокруг него искрится от мощного колдовства. Роялисты вьются вокруг Брэма, пытаясь защитить его, но Стрикленд слишком силен, и я понимаю: если он наложил заклятье, Брэма уже не спасти.

Это так просто – встать перед противником и закрыть собою любимого Брэма, чтобы принять на себя действие колдовства, и так сложно. Я накладываю на Стрикленда так и не законченное заклятье, вложив в него всю владеющую мною ярость. Энергия сбивает его с ног, и Стрикленд, крича от боли, падает на колени. Но перед этим он успевает произнести свое заклинание до конца. Падая, я чувствую удовлетворение, ибо знаю, что Брэм спасен, а гнусный Страж обезоружен. Заряд черной магии, который он послал в Брэма, вместо него попал в меня. Я чувствую боль, но она не пронизывает меня, как удар ножа, а бьет, как гигантский молот.

Я слышу, как кто-то произносит мое имя. Это Брэм, и его голос полон муки. Перед моими глазами все расплывается. Я пытаюсь дышать, но в легкие поступает слишком мало воздуха. Я чувствую: меня наполняет густая удушающая субстанция, выдавливающая из моего тела жизнь. Я смутно вижу какие-то фигуры. Стрикленд убегает, держась за бок, в который ударило острие моего заклятья. Брэм здесь, он обнимает меня.

– Лилит! О господи, милая Лилит.

– Ты спасен, любимый.