на смерть. Посмотри, что ты сделал с ним! — я слышу голос Герарда. Оракул зол. Нет, в ярости.

— Иногда приходится переступить через смерть, — невозмутимо отвечает Феликс. — Если бы я не сделал этого, ты не смог бы собраться. Только твое состояние аффекта позволило тебе победить время. Научился бы управлять им так же хорошо раньше — мне не пришлось бы отправлять туда Мэтта.

Звук удара? Словно кто-то бьет кулаком по дереву, не жалея собственных костей.

«Фобетор» просчитался с Феликсом и недооценил Герарда.

…Я не могу сдвинуться с места ни в мире снов, ни в реальном мире…

Я загнал себя в ужасные рамки.

Но я сам их поставил.

Я стал ключом для Прокруста к храму Хроноса. К монолиту времени этого места. Впустил его в дом. А Феликс был «ключом» для Герарда. Мы оба: я и мой учитель знали, что должны сойтись в одной точке. Наш план сработал…

Я понимаю, почему танатоса в его ненависти и желании мести не смогла остановить ни моя возможная смерть, ни его собственная.

Дело не только в психологии темного сновидящего. Он всю жизнь ненавидел дэймосов и стремился убивать их. Сразу, при первой же возможности. И я теперь знал, в чем причина.…когда-то Нестор стер воспоминания о прошлом в памяти совсем юного Феликса, и если уж он такое сделал — значит, там было, что «вспомнить». Я много думал об этом… И хотя мне не известно, насколько еще едва родившийся Феникс уже стоял на границе безумия, но это было очень близко, раз старый танатос заранее обезопасил себя от ненависти, нападений, от невозможности начать общение. «Обратная перековка», вот что получилось у того, кто пленил моего учителя. Как «ломка», которую устраивают темные сновидящие мастерам снов, только без цели, без причины — лишь имея возможность, и зная, что молодого дэймоса все равно убьют… «сольют» вместе с чужими могилами.

Чтобы не возиться с этим всем — Нестор просто сразу «затер» часть личности, наполненную безумием и ненавистью. Освободил подсознание будущего ученика от самых невыносимых воспоминаний. И начал с чистого листа.

Вспомнил ли Феликс, в итоге, все до конца — я не знаю. Но знаю точно, того, что вспомнил, хватило. А затем он согласился с такой тактикой, отрезал эти воспоминания и никогда не возвращался к ним. И также с легкостью отсек память о перековке, вместе с прежним телом.

Пусть не специально, но, по сути, дэймосы заставили его встать на сторону Полиса.

…Когда учитель появился передо мной в лесу светлячков, и все его действия дальше — это была просьба о помощи.

Я воспринял это именно так.

Я мог испытывать гордость. Он показал, что теперь видит во мне равного. Признает, я вырос в сильного. И остался союзником. Это было невероятно, особенно от него, но я не имел сомнений, моей помощи просят. В ней, на самом деле, нуждаются. Я не мог его бросить. Я знал, что в любой его просьбе — не откажу ему.

…мы прошли этот путь оба. И если считать это жертвой, то Феликс был первым, придя на перековку. А до нас двоих то же самое сделал с собой Тайгер. Благодаря им, я дважды не избежал психологической ломки. Причем в противоположных направлениях…

Но ни один из нас как «жертву» подобные вещи не воспринимает. Это просто путь. К цели. Часть пути. Даже если он станет концом.

Чтобы убить врага, надо быть готовым умереть самому.

— Мэтт, ты слышишь меня? Я могу помочь.

Талия. Прекрасная харита предлагает забыться. На то время пока они ищут решение, как исцелить меня.

Рядом с ней молодой парень, высокий, крепкий, загорелый, с живописно растрепанными волосами цвета льна и прозрачно-зелеными как спелый крыжовник глазами. Он наклоняется и что-то говорит ей на ухо. Талия смотрит на него, качает головой. Парень уходит. Один взгляд, легкое движение, но я вижу, что этих двоих связывает нечто большее, чем профессиональный интерес.

Я вижу и понимаю слишком много…

Талия могла бы создать для меня сон. Я уже знаю какой.

В нем я приду в Центр снов. Со мной мои друзья. Власис, Зел, Тим, Фил. Группа поддержки. Я слышу их голоса «Так ты сновидящий⁈ Вот это круто… если бы мы раньше знали… давай устроим что-нибудь, когда выучишься…»

Наяву и во сне я пообщаюсь с приятной молодой девушкой, которая представится целительницей и она, пребывая в легком замешательстве, отправит меня к Тайгеру. Он будет учить меня. Потом в одном из коридоров центра я встречу высокого эпиоса с желтыми глазами и копной кудрявых волос. Мы вежливо поздороваемся и каждый пойдет своей дорогой.

Я буду жить в Полисе. Мне не придется скрываться и прятаться от мира, который я так люблю. Я не потеряю друзей. Я…

Я открываю глаза и медленно качаю головой.

Тайгер рядом. Я ощущаю его присутствие.

Ни о чем не спрашиваю. Ему ясно, что нужно ответить.

— Почему я спас тебя? Почему не бросился захватывать врага? Думаю, ты знаешь.

Я знал. Потому что дэймос всё делает ради мести. Почти всё. Ничто и никто не удержит его от нее.

Тайгер не дэймос, хотя мог стать им. Но не стал.

Я лежу на скамье. Прежде она была зеленой, но от времени краска облезла и видно серое дерево. На моих коленях кот. Большой и, я помню, тяжелый. Моя левая рука не двигается, поэтому я кладу правую на спину зверя.

Мы вместе смотрим на небо. По нему плывут легкие весенние облака. Вокруг еще снег, но это ненадолго. Нужно подождать. Совсем немного и прилетят ласточки.

В доме хлопает дверь. Ко мне идет… бежит кто-то. У нее растрепанные каштановые волосы и серые глаза. Она оказывается рядом. Обнимает меня и кота. Я не сразу понимаю, что она говорит.

— Геспер очнулся. Геспер очнулся! Он исцелит твое тело сновидения. Ты скоро станешь прежним.

Я смотрю поверх ее головы на дом и вижу силуэт в окне. Всего лишь мгновение. Потом он исчезает.

Когда я опускаю ресницы, то оказываюсь в старом храме, с колоннами и высоким сводом. Рядом человек с желтыми глазами.

Большую часть времени он молча сидит рядом.

И это лучшее что может быть.

Тишина… В этом я нуждаюсь больше всего.

Я молчу. Слова не нужны. Но я чувствую, как где-то глубоко во мне, за пределами сознания, очень медленно, постепенно, день за днем просыпается моя истинная сущность.

Живая. Сильная.