кто приходил ко мне в шаманских трансах, тот, кто ворошил мои ветви ветерком, когда я была ивой, тот, кому я отдала венок на русальских игрищах, тот, кто играл со мной на флейте в Гамельне, где мы подобрали Гектора, а после подчинил со мной вместе стаю пражских голубей…

Тот, ради кого я, много воплощений презиравшая лицемерные Небеса, стала ангелом.

Шаакси.

Теперь я с болезненной ясностью помнила тот день, когда пресветлая леди Сариэль явилась ко мне — в той, прошлой жизни, где я была истово верующим, слегка спятившим под грузом прошлой жизни астрономом, глубоко погружённым в магические практики.

“Есть способ спасти Шаакси, — сказала мне Сариэль, — есть способ сделать его высшим ангельским чином, вернув ему ту свободу, которой он достоин. И, наконец, есть способ уничтожить Железного Ангела, а вместе с ним и Кольцо, связавшее множество духов. Но для того, чтобы сделать это, тебе придётся многим поступиться. Тебе придётся принять смерть на костре; тебе придётся смириться с долгими столетиями без памяти; тебе придётся оставить своему будущему ангельскому воплощению способ всё вспомнить. И попытка у тебя будет только одна: если умрёшь, то навсегда. И шанс на победу мал. Ты принимаешь этот шанс?”

Тогда я сказала: “Принимаю.”

Теперь мне хотелось задать пресветлой Сариэль много дополнительных вопросов… Очень много.

Но не это было важно прямо сейчас.

Прямо сейчас мне нужно было его увидеть. И обнять. И убедиться, что он в порядке. И молить о прощении за свои глупости, если надо, то на коленях.

Варифиэль, мой старый друг… В Бездну, как я могла воспринять тот отрывок памяти всерьёз?! Неужели в своём пернато-ангельском воплощении я вообще разучилась понимать иронию? Как я могла поддерживать это чудовище? Как могла всерьёз раздумывать, на чью сторону встать? Ещё и пёрышко ему отправила…

Пёрышко.

Это даже нельзя назвать страхом. То, что сковало меня внутри, было самым настоящим, чистым и незамутнённым ужасом.

— О нет, — выдохнула я.

Я сама сообщила Верифиэлю, что жива, что наш с ним договор нарушен, что Шакс охотится за Кольцом, что я отправляюсь за своими воспоминаниями…

Что я наделала?!

Мне отчаянно захотелось предать себя какой-нибудь из изощрённых пыток, благо моя обновлённая память теперь хранила множество этого добра. Но для бессмысленного самобичевания ещё найдётся время, а пока что…

Я настроилась на связь, радуясь, что теперь Шакс мой подопечный, что теперь я, как ангел-хранитель, могу опекать его… И могу сделать что угодно в защиту его, не нарушая небесных законов.

Или не слишком нарушая.

Так или иначе, я прислушалась к связавшим нас нитям и, распахнув крылья, рванула туда.

Теперь главное — успеть.

39

*

Как ни крути, а победа добра над злом — это всегда кровавое, энергозатратное, полное неожиданных предательств и неблаговидных поступков предприятие.

-

Из блога демона Шаакси

***

Шаакси

*

Если я это всё каким-то чудом переживу, то точно схлопочу штраф.

Так думал я, уворачиваясь от осколков летящего во все стороны стекла, перемешанных с железными перьями. Ваф, чтоб тебя! И как люди вообще объяснят себе небоскрёб, буквально взорвавшийся изнутри?!

И это я уж молчу о зомби, вспышке депрессивных состояний в отдельно взятом районе города и прочих чудесах. С другой стороны, если старину Вафа это не волнует, то меня почему должно? Хотел бы я знать только, что вообще на него нашло… Но, честно говоря, окружившая нас атмосфера не особенно способствовала здравому диалогу.

Да и не то чтобы у нас с Вафом вообще хоть когда-то получались эти самые “здравые диалоги”. Но сегодня, я бы сказал, он превзошёл самого себя.

Ну то есть, Ваф всегда мразь, это не то чтобы был сюрприз. Но обычно он — мразь продуманная, осторожная, не склонная рубить с плеча. Он обычно действует тихо, находит, в чём обвинить неугодного, а потом уже загонит, как тварь, и казнит во имя торжества добра… Ну, либо натравит своих многочисленных человеческих помощников и почитателей, в той же мере озабоченных вопросами искоренения зла — о, в этом смысле у Вафа всегда было очень много фанатов… Хотя, надо признать, в последние годы их стало намного меньше. Может, потому мне кажется, что скорость у Вафа стала уже не та? Вон, мне даже мимо него удалось проскользнуть и пробежаться по стене невредимым…

Да, он точно стал медленнее. И непохоже, что привёл кого-то с собой. Сдаёт старый мой приятель! Наверное, это закономерно. Ему ведь надо подпитываться, как любому из нас, верно? Ангелы от демонов в этом смысле не особенно отличаются, как бы они свои пёрышки ни пучили. Истина проста: они сильны, пока сильно то, что они воплощают. Ваф, с другой стороны…

Земля остаётся Землёй, во всех восьми своих вариациях это довольно жестокое местечко; местным дай только повод, чтобы объявить ближнего своего чудовищем, а себя — борцом со злом. Но всё же нельзя не признать, что, если сравнивать с эпохой инквизиции, сейчас атмосфера изменилась. Не то чтобы в лучшую, но определённо в чуть более гуманную сторону. Бедняге Вафу наверняка стало намного труднее находить себе людей, совершающих ради него очищающие убийства. Какая жалость!

Опять же, если ситуация того требует, Ваф может напасть втихую. Но именно что — втихую. А взрывающиеся небоскрёбы, сминающиеся металлоконструкции и сигналящие машины — это, конечно, что-то новенькое. Чем я его так выбесил? Вроде бы мы в последние годы не пересекались вообще, если не считать того случая у Ростовщика…

Чтоб его!

Он всё же меня достал, к счастью, не пером: этот красавец ничтоже сумняшеся выдрал из земли фонарный столб и швырнул в меня на манер копья. Ваф, надо признать, был в этом (швырянии копий) неимоверно хорош ещё при жизни, когда его звали иначе и почитали царским сынком… Не важно. Сам факт, что столб сбил меня с ног и заодно с мысли, не позволив нырнуть в отражения. С-скотина!

Мысленно высказав всё, что думаю про Вафа, я едва успел уклониться от очередной порции стальных перьев. Вот какого Шефа они у этой твари не заканчиваются, а?!

Я метнулся в сторону, и ещё, и ещё. Но последствия отравления артефактом, связывающим хаос, ещё не в полной мере выветрились, потому всё, связанное с трансформацией, было мне мало доступно. А без превращений, которые были моей самой сильной стороной, сбежать от Вафа…

Конечно, он меня