—А может, как-то набрать крови, чтобы мне не кусать Федю. Мне страшно,— начала я, когда Федор непосредственно предложил себя в мое распоряжение.

—А ты умеешь брать кровь из вены?— удивился Ян.

—Нет,— я обреченно вздохнула.— А ты?

—И я нет.

—Ну тогда иди и кусай меня уже!— потерял терпение Федька.

—Не могу я так! Чувствую себя животным в зоопарке… Ян выключи свет, пожалуйста.

—Я прекрасно вижу в темноте, так что смысла в этом нет. Я отвернусь.

Я посмотрела на сидящего на кровати Федора — тот заметно нервничал. Ну вот, я ещё больше запсиховала!

—Заяц! Давай уже покончим с этим, мне, может, даже понравится.

Ян одарил его убийственным взглядом.

—Всё, понял — не дурак. Молчу.

Собравшись духом, я решительно подошла к кровати и села рядом с другом. Глубоко вздохнула и развернулась к нему лицом. Как к нему подобраться-то? Боже, как неудобно! Я поднялась на колени, подползла поближе. Взялась за его плечи, а он положил мне руку на талию и покосился на Яна. Я тоже посмотрела в его сторону. Скрестив руки на груди, Ян бесстрастно смотрел в окно. Но ему видно нас в отражении! Мне стало жутко неловко, и я заёрзала.

—Май, ну не томи!— взмолился Федька и выгнулся мне навстречу.

Закрыв глаза, я наклонилась к его шее и прикоснулась губами. Нашла вену и, решившись, резко вонзила в неё клыки, которые неожиданно стали длиннее и острее. Федька вздрогнул всем телом и вцепился мне в майку. Мой рот наполнился кровью, и я начала осторожно пить. Меня захлестнула волна наслаждения, глаза заволокло сумеречной дымкой…

Уже мало, что соображая, тихо зарычав, я повалила Федьку на кровать и, сев на него сверху, с новой силой припала к его шее. Это что-то невероятное! Такое необычное ощущение… сродни удовольствию от… короче, кайф! Друг прерывисто дышал и через некоторое время схватил меня за руки. В моей голове застучала здравая мысль, что нужно остановиться. Я замерла и резко отпрыгнула на противоположную часть кровати и с испугом закрыла рот рукой. Сколько времени прошло, и сколько я успела выпить? Не знаю. Глянув на Яна, я обнаружила, что он повернулся к нам и, сверкая желтыми глазами, смотрит на меня. Мне стало отчаянно стыдно, и я опустила глаза.

Федька поднялся, держась рукой за укушенную шею, и, восхищенно глядя на меня, выдал:

—Слушай, Май, а мне ведь действительно понравилось! Желающие стать твоей жертвой станут выстраиваться в очередь! Я едва…

—Федя, тебе самое время заткнуться!— перебила его я и покосилась на Яна.

Он проследил за направлением моего взгляда и, встретившись глазами с Яном, вскочил с кровати и устремился к двери.

—Я, пожалуй, пойду приму душ, а то весь перепачкался,— и смылся.

А я боялась взглянуть на Яна. Эта сцена с Федькой выглядела как-то двусмысленно. Я сама не ожидала, что почувствую подобное. Тогда, когда это было с Яном, я связала ощущения с… ну, в общем, ясно. А с донорской кровью вообще ничего похожего не было.

Он подошел ко мне и сел рядом на кровать.

—Извини, я не думала, что так получится…

—Я думаю, что теперь кусать ты будешь только меня. Иначе твои «жертвы» станут ими в прямом смысле,— в его тоне отчётливо слышалась насмешка, но это, тем не менее, прозвучало как-то зловеще.

Я испуганно на него посмотрела.

—Мне и самой как-то не хочется больше.

—Хорошо. Не хочу становиться серийным убийцей,— он обнял меня за плечи.

—Не ревнуй. К Федьке я ничего такого не чувствую. Это всё равно, что инцест, честное слово! Он мне как брат. И Федька ко мне относится точно также. Да и не в этом дело. Мне никто не нужен, кроме тебя. Даже не думай ревновать.

—Постараюсь. Но это очень трудно мне даётся,— Ян закрыл глаза и глубоко вздохнул.— От мысли, что к тебе прикасается другой мужчина… В твоих руках самое страшное оружие — чтобы уничтожить меня, тебе достаточно лишь предать однажды. Это единственное, что я не смогу тебе простить. Ни один волк не сможет.

Я повернулась к нему и уперлась лбом в его лоб.

—Не надо, не говори так. Я тебя люблю. Никого не любила, кроме тебя. И не буду любить,— прошептала я.

Он положил мне руку на затылок и… Прижав обе ладони ко рту, я подскочила кверху, наверное, на метр и снова умчалась в ванную.

Я лежала на кровати и бессмысленно смотрела в потолок. Итак, проблема не в способе потребления, определённо. Получается, я могу пить кровь только оборотней. Прелестно. Наверняка от желающих отбоя не будет. Меня убить. Парадокс — кровавая ведьма, предпочитающая волков. Самоубийственный парадокс. Вот это тупик, так тупик.

—Я думаю, тебе пора рассказать о способе, который бы разрешил эту патовую ситуацию,— медленно сказала я.

—Нет. Он очень небезопасен, ты можешь погибнуть. Шанс выжить мизерный,— резко ответил Ян.

—Шах и мат,— с расстановкой произнесла я.— Как ты думаешь, моё нынешнее положение можно считать безопасным?

—Я буду давать тебе свою кровь.

—Ну, конечно, будешь давать — пока она не кончится!— в раздражении села я.

—Я быстро восстанавливаюсь.

—О чём ты говоришь? Мне нужно питаться раза два в неделю. Ну, раз. Даже с твоей способностью к восстановлению это немыслимое количество! Надолго тебя не хватит. Много волков согласиться давать мне свою кровь? Кроме тебя — ни одного, посмотри правде в глаза!

Ян сидел в поломанном мной кресле, обхватив голову руками.

—Мы всё равно попробуем,— упрямо сказал он.

Я подошла к нему и села на подлокотник.

—Ян, пожалуйста, это бессмысленно. Рано или поздно я умру. Пусть я лучше умру сейчас, чем я сначала убью тебя и умру сама.— Он покачал головой.— Тогда я сама поеду к Виорике.

Он резко вскочил, развернувшись ко мне, взял и сильно тряхнул меня за плечи.

—Никуда ты не поедешь!— он зло посмотрел мне в глаза.— Даже не смей говорить об этом.

Я закрыла глаза и устало вздохнула. Как мне ему объяснить?

—Ян, лучше сделать это сейчас, пока у меня есть силы. Потом мы к этому придём, так или иначе. Если мне суждено умереть — я готова.

—Но я не готов! Ты не понимаешь, о чём говоришь.

—Так расскажи мне!

—Нет,— он стиснул меня в объятьях так, что мне стало трудно дышать.— Мы поедем домой. Расскажем Филу. Он поймет меня, твоё положение. Я уверен, у нас получится.

Пока он все это говорил, я стояла, уткнувшись носом ему в шею. У меня закружилась голова от близости к его бегущей по сосудам крови. Закрыв глаза, ни о чем другом я не могла думать, только о вене, пульсирующей под моими губами. Его сердце ровно стучало, разгоняя живительную солёную влагу по артериям, словно дразня меня. Мой рот наполнился слюной, а в горле стало непереносимо сухо, как в пустыне Гоби. Я судорожно сглотнула и резко отстранилась от Яна, тряхнув головой.