А теперь один из его людей срисовал меня возвращающимся с места встречи, и кто знает, как потом это аукнется?

Я не мог пустить ситуацию на самотек, но не мог и просто подойти и выстрелить парню в затылок. Мне нужна была определенность. Нужен был повод.

Поэтому я зашел в первое попавшееся питейное заведение, заказал тарелку жареной картошки и мерзавчик водки, потом справился насчет туалета. Толчок ожидаемо оказался в пристрое со входом со двора, туда я и двинул. Прошел мимо приоткрытой двери с намерзшим на порог желтоватым снегом, обогнул подсобку и через заднюю калитку вышел на улицу. Встал там и выщелкнул клинок выкидухи.

Авантюра чистой воды, но круглолицый не разочаровал. Опасаясь потерять меня во вьюге, он пулей вылетел следом и немедленно нарвался на нож.

Пытаться кого-то зарезать ножом — идея не из лучших. Нет ружья — возьмите топор. Или саблю. Нож — удел тех, кому нечего терять. Или кто бесконечно уверен в собственных силах.

Я же просто импровизировал. Будь на круглолицем какой-нибудь завалящий тулуп или ватник, даже пытаться бы не стал, а так — шагнул из снежной пелены навстречу парню и вогнал ему в солнечное сплетение длинный узкий клинок. Нож прошел через кашемировую пальтейку, не встретив никакого сопротивления, скрежетнул по кости и засел в теле по самую рукоять.

Круглолицый страшно выпучил глаза, но прежде чем успел вскрикнуть, я зажал его рот ладонью и навалился на рукоять, всем своим весом двигая ее вниз, расширяя и без того смертельную рану. Придавленный к забору парень несколько раз брыкнулся и затих.

Под прикрытием вьюги я оттащил его от тропинки и бросил в сугроб. Оттает летом, никто и не вспомнит такого. Да и что вспоминать? Бывает.

Тщательно вытерев клинок, я втянул его в нож и вернулся на задний двор кабака. Прошел в выстуженное сильным ветром помещение, расплатился и сразу перелил водку из мерзавчика в граненый стакан. Запахло откровенной сивухой, но я сделал два или три глотка, прежде чем накатил рвотный позыв. Закусил жирной и не слишком хорошо поджаренной картошкой и отставил в сторону. Гадость жуткая, отравлюсь еще. Вместо этого закинул в рот таблетку экомага, сморщился, скривился, но проглотил.

Задерживаться в кабаке не стал. Доел картошку и вновь вышел в метель. Слежки или случайного разоблачения не опасался, куда больше беспокоил повышенный магический фон. Если задержусь тут, точно осложнение заработаю.

Нет, на фиг, на фиг. Чем быстрее под защитой стен окажусь, тем лучше…

Форт встретил спокойствием. В городе даже ветер был тише, и снег не так резал лицо. И если скачка интенсивности магического излучения при выходе за стены как-то даже не заметил, то по возвращении сразу ощутил, насколько легче стало дышать.

Будто с глубины вынырнул.

В голове шумело все сильнее и сильнее, дрянной алкоголь всосался в кровь и дурманил сознание. Забравшись за руль пикапа, я завел двигатель, но сразу вытащил с заднего сиденья термос и напился чаю. Стало легче.

И я поехал домой.

Поездка на «ниве» запомнилась непривычной теснотой — все же маленькая машина. Да и к гусеницам привык, так что ехалось непривычно медленно и вихлясто по засыпаемой снегом дороге. Но все же без всяких проблем, «нива» есть «нива», как бы без вопросов. Трупы тех тварей, что мы постреляли на дороге, уже кто-то растащил, от них почти ничего не осталось. Так что думаю, что и по поводу трупов Жилина и его людей беспокоиться не надо, прав Саня. Там уже даже кости обглодали и заодно разгрызли.

На въезде в Форт потолкались в очереди, но оттуда я уже сумел дозвониться Хмелю:

— Слава, все получилось. Мы на КПП.

— Отлично! — Я даже услышал долгий облегченный выдох.

Потом сразу же набрал Кузьминка. Тот ответил мгновенно, словно держал телефон в руке в этот момент:

— Кузьминок.

— Все прошло по плану.

— То есть успешно?

— Абсолютно.

— Хорошая новость. Я доложу.

На этом и закончили.

Я посмотрел на Милу. Выглядит вполне спокойной, даже расслабленной. Действительно так себя чувствует или умеет играть? Интересно, какие она документы на въезд предъявит? Нас всех погнали на КПП, в шлюз, там она выложила удостоверение личности на имя Красильниковой. Которое прекрасно сработало, то есть это действительно не подделка. Я комментировать ничего не стал.

Пронеслись по темным улицам, с которых мороз с ветром разметали всех, загнали «ниву» на задний двор. Дмитрий даже задерживаться не стал, попрощался, сел в свой «рэм» и умчал домой спать, пообещав завтра рано утром быть здесь. Ну а мы зашли в дом через задний ход.

— Голодная? — спросил я у Милы, когда поднялись в квартиру.

— Есть немного, — она улыбнулась. — Странно здесь оказаться, — она посмотрела по сторонам. — Вроде бы уже уехала — и как-то опять очутилась. День сурка просто.

— Незачем было уезжать, — пожал я плечами. — Если ты уехала не от меня, конечно. Тогда все в порядке.

— Нет, не от тебя, — она стянула дубленку и повесила ее у входа, на привычное место. — Я не хотела тебя подставлять. И не думаю, что ты можешь меня защитить. Я и сейчас так считаю.

— Мила, защитить до конца никто никого не может. Жилин с какой охраной ездил? И как закончил?

— Как?

— Без вести пропал.

— Когда? — удивилась она. — Я не слышала.

— Пока еще никто не слышал.

— Ах… вот оно что, — она усмехнулась. — Ну ладно, не слишком важно. Продолжай.

— Надо изменить ситуацию. Сделать ее такой, чтобы гоняться за тобой стало невыгодным.

— И как же это? — спросила она с явной иронией.

— Расскажи все как есть — и подумаем. В Северореченске тебе не выжить. Ты можешь жить в нормальном мире? Как у тебя с энергетикой?

Она удивилась вопросу.

— Могу, наверное.

— Тогда я могу тебя спрятать там. В моем доме в Фэрбенксе. Ты там будешь нелегалом, но дела до этого нет никому. У Платона большое окно, он может проводить людей.

Она хлопнула себя ладонью по лицу.

— Ду-ура… — она с маху уселась на кровать и закачалась, ухватив себя за голову. — Идиотка… Почему я раньше об этом не подумала? А ты?

— Я там не выживу. Но потом ты можешь вернуться сюда, если захочешь. Или депортироваться в Россию, никаких проблем. Давай так, я первым в душ, а ты пока формулируй, хорошо?

— Соскучился? — усмехнулась она.

— Я с утра в приключениях. Не переоценивай свою сексуальную привлекательность.

Она кинула в меня моим ботинком.

Она не переоценила привлекательность, я по ней действительно соскучился. Может, даже и она по мне, судя по… замнем. Потом я набрал Хмеля и сказал, что мы вдвоем идем к нему. Что бы Мила ни рассказала, он тоже имеет право знать. Взял бы и Саню, но тот спать завалился. Все вымотаны, у всех завтра дела. Только мы пока еще на ногах.