– Ты что-то скрываешь от меня, – хрипло проговорил Гортер, с отвращением взглянув на смотрителя.

– Да шего я скрываю, я тут полжизни провьёл, в ваших чёртовых кюммель-гха. Иды дэвай отсюда уже! Выметайся-э!

Сжав губы, следопыт и вправду приготовился уходить, обратив своё внимание на второй этаж здания и решив обыскать его, но тут заметил краем глаза нечто знакомое. В мгновение ока он очутился за спиной хаас-динца и, схватив с его ящиков кулёк со снедью, быстро развернул его, вывалив всё хранившееся там содержимое на пол.

– Э, атдай! – протянул к нему руку смотритель, но тут же получил от следопыта резкий тычок в грудь, заставивший его тело отстраниться к стене.

– Откуда у тебя это? – грозно прорычал Гортер, шелестя перед ним двумя листками бумаги, на краях которых виднелись тонкие узорчатые рамочки.

– Эта моё! – проорал пьяный смотритель и снова полез к нему, но получил от Гортера лишь новый удар, поваливший того на пол.

Подобные неосторожные действия довольно быстро привлекли к ним внимание ближайших посетителей зала, многие из которых сорвались со своих мест в попытке помешать следопыту и дальше избивать своего земляка. Но, вполне ожидая от них такой реакции, следопыт быстро поднял того за одежду и, зажав его шею в захват, приставил к груди хаас-динца свой кинжал.

– Тихо, чертяги! – прокричал он на весь зал.

– Что ты делаешь, не надо, Господин?! Не надо! – подал, было, на это свой голос Вашгах, но Гортер не стал его слушать.

Не выходя из-за стойки, он снова набрал в лёгкие воздух и рявкнул:

– Только дёрнитесь кто – и хана вашему смотрителю! Зарежу! А теперь слушайте: этот человек мне задолжал, но не хочет отдавать свой долг. Поэтому, если кто знает чего о молодом парне из нашего народа, который проходил здесь пару недель назад, то говорите! А если никто не скажет, то скоро здесь будет целый отряд королевских стражей, и уж тогда они точно вытрясут из вас правду!

Буянившая до этого толпа работников, веселившаяся под звуки собственных разговоров, очень быстро притихла. Переглядываясь друг с другом, они пытались решить, что им делать дальше, но никто из них не мог заговорить первым, чтобы хоть как-нибудь объяснить этому норовистому иностранцу то, насколько непонятными казались им сейчас его речи.

Наконец один человек из толпы подался вперёд. По его заплетающимся ногам следопыт понял, что он был уже изрядно пьян и поэтому лишь выставил вперёд острие своего кинжала, но, как ни странно, этот человек и не думал бросаться на него. Вместо этого он лишь немного склонил свою голову и неразборчиво забормотал на ломаном сентусском:

– Я в’жу, ты не такой, хэзара кеш, сразу выдно, да? Но ми не вашак! Ми сказать тэбе, а ты потом только иды отсюдэ, ясно?!

– Говори! – приказал ему Гортер.

– Ми не знать ни’акого парня из твоих, – заявил ему стоящий перед ним пьяный хасс-динец, – здесь его нэт, только ми! Твои сюдэ рэдко заходят!

– Чёрта с два! – упрямо отозвался следопыт. – Я точно знаю, что этот ваш смотритель его видел! Я нашёл у него эти бумаги! Это бумаги того парня!

Указав кивком на брошенные посреди барной стойки мятые листки, следопыт не произвёл особого впечатления на толпу, чего нельзя было сказать о задёргавшемся в его руках смотрителе. Но Гортер быстро дал ему понять, что да как, надавив на него остриём кинжала и заставив обмякнуть.

Между тем по толпе работников уже начинали ходить возбуждение и злость.

Многие из них хотели кинуться вперёд, перешёптываясь с остальными и подговаривая их наброситься на лучника всем скопом, но Вашгах хорошо слышал, о чём те говорили.

– На-гумаш, акамы! Акамы-ша! – пытался уговорить он их на родном языке, тем самым невольно раскрывая перед Гортером все их планы.

«Мда, похоже, – без крови не удастся обойтись. Надо хотя бы сигануть в дверь, после того как они навалятся!..» – наскоро прикидывал про себя следопыт, готовясь прыгнуть на стойку перед собой.

– Падожды, гюрех прашу тэбя! – взмолился в эту секунду зажатый в его хватке смотритель. – Падожд-ы… Ох-хо-э…. Оны былы здесь! Оба былы! Но ты… как бы ты и был, и не был хорош, да? – ты нэ справишьсэ с ним! Он не прастой магус-э! Он… Он владеэт страшной маге, злой силой! Никто его не побэдит, слышишь?!..

– Вот как? – лукаво процедил на это Гортер, немного удивившись тому, что смотритель всё же решил сознаться ему. – Ну тогда считай, что он нажил себе не того врага! А теперь говори! Живо!

Глава

14

I’ve got the power to fly into the wind

The power to be free to die and live again,

This power’s like fire, fire loves to burn

Make the world a grave of ashes in an urn,

The power in the darkness to see without my sight

Walk among the living free of wrong and right,

The power of the magic the power of the spell

Not to serve in Heaven but one day to rule in Hell.

Power, the power! The power!

Power, the power! The power!

Power, the power! The power!

Power!

This power’s greater than love and of hate

This is the power of will and of fate,

The power to kill the power to feel

The power of blood the triumph of steel,

Greater that the power of a priest or a sinner

The power to defy to fight and be the winner,

The power of the demons spirits I command

Always by my side to serve the master’s plan.

Power, the power! The power!

Power, the power! The power!

Power, the power! The power!

Power!

None can fight the power none can fight the wind

Secrets of all life and death are carried there within,

Call out to the power of the darkness and light

Have dominion of the earth be lord of all the night,

Kill all those who stand against you look into their eyes

Drink their blood and laugh as they pay for all their lives,

Piss upon their graves then cast a final spell

Fly into the night and one day meet in Hell.

Power, the power! The power!

Power, the power! The power!

Power, the power! The power!

Power!

(Manowar – текст песни «The Power»)