Гильдии, деля его с торжественной залой, в которой по особым случая собирается ковенант. При Шуруккахе он был поменьше, но после того, как некий злокозненный маг уничтожил крышу башни и с ней половину этажа, стены немного перестроили.

Кто же это был, кто же тогда так навредил Гильдии… ах да, точно.

— Позволь другую руку, хозяин, — робко попросила рабыня, чьей работой было стричь и полировать Менгске ногти.

Этому Верховный маг уделял куда больше внимания, чем стоящему перед столом Креолу. Тот явно злился, что ему некуда присесть, но Менгске не видел нужды заводить стул для посетителей. Он считал, что когда гость вынужден стоять, то быстрее излагает свое дело, а если его просьба все-таки сложна и длинна, то растущие неудобство и усталость в ногах сделают его более покладистыми.

К тому же во всем Шумере лишь император Энмеркар стоит выше Верховного мага, а император Энмеркар сюда не приходит, а вызывает Верховного мага к себе.

Впрочем, Креол из-за отсутствия стула злился не так сильно, как мог бы. Он то и дело повертывал голову к окну и растягивал губы в улыбке, от которой неприятные позывы Менске усиливались стократ.

Да, за окном раскинулся Вавилон. Прекрасный и величественный, окруженный двойным кольцом стен, богатый дворцами, башнями и зиккуратами. Самый большой и славный город в мире, лучший во всех отношениях… но со вчерашнего вечера малость подпорченный. Причем подпорченный по оплошности самого Менгске, и Креол об этом знал, и Креол этому радовался, что заставляло Менгске внутренне содрогаться от возмущения.

Но это была не его вина! Он сделал прекрасного боевого голема — из черной бронзы, в двенадцать человеческих ростов! Эта махина могла сокрушить целую армию по приказу императора, и император был чрезвычайно доволен творением своего Верховного мага… но отчего он не прислушался к совету держать такого голема где-нибудь в ином месте, где-нибудь подальше от города?!

Мардук Куриос, это же ходячая бронзовая громадина! Даже просто провести ее к императорскому дворцу обошлось в несколько раздавленных домов! А вчера… ну да, голем Менгске сломал балкон и обрушил стену, но виной тому был сам император, который отдал неточный приказ!

Но обвинять императора нельзя, так что это была оплошность Менгске.

— Было неразумным поручать такому огромному голему охрану дворца, — сказал Креол, явно поняв, о чем думает Верховный маг. — От кого он смог бы его защитить — от воскресшей царицы Тиамат?

— Я хотел сделать небольшого и более ловкого, — проскрипел Менгске. — Но император посчитал, что голем должен быть предельно устрашающим и величественным. Чтобы все соседи Шумера видели его издали и дрожали от ужаса.

— Думаю, из соседних стран его все-таки не видно, — заметил Креол. — Но я пришел говорить не о големе. Я пришел… зачем я сюда пришел?

Менгске побарабанил пальцами по столу, пока рабыня продолжала подпиливать ногти на другой руке. Верховный маг сумрачно уставился на Креола и задал вопрос в лоб:

— Сколько у тебя учеников?

— Учеников?.. — не понял гость.

— Учеников, учеников. Тебе пятьдесят восемь лет — сколько новых магов ты подготовил? Может, ты готовишь их прямо сейчас? Может, твой ученик ожидает внизу, у твоей колесницы?

— Я давно не пользуюсь колесницами, — фыркнул Креол. — Я прилетел по воздуху.

— Значит, он в Шахшаноре, твой ученик? Или это ученица? У нас в Гильдии редко учат девочек… прискорбно редко, если кто-то спросит меня. У нас по пять-шесть магов на каждую магессу. Так кого ты учишь сейчас, Креол?

— Никого, и ты прекрасно об этом знаешь, — раздраженно ответил Креол.

— Никого, — тихо повторил Менгске. — Тебе пятьдесят восемь лет, и ты все еще никого не выучил.

— Да. У меня слишком много других дел.

— Каких дел?! — возвысил голос Верховный маг. — Так трудно отдать долг нашему делу?! Хотя бы раз?! Даже я это делаю, хотя мне отвратительна возня с молокососами, которые потом еще и будут, чего доброго, меня же и подсиживать!

— Если ты все прекрасно понимаешь, чего ты от меня хочешь?! — заорал в ответ Креол.

— Я хочу, чтоб ты учил новых магов! — стукнул кулаком об стол Менгске и затряс ушибленной рукой. — Как делаем мы все! Отродье Хумбабы, из-за тебя магия иссякнет!

— Из-за меня?!

— Из-за таких, как ты! Ты уже напрочь испортил отношения с Парифатом, не берешь учеников, не снабжаешь Гильдию новыми заклинаниями… зачем ты вообще нужен Шумеру?! Бесполезный ты кусок дерьма!

Креол плотно стиснул челюсти. Когда он был подмастерьем и даже мастером, он еще сдерживался, еще терпел оскорбления этого никчемного бездарного старика, но теперь, когда он только по небрежению императора все еще не архимаг…

— Стану архимагом — и возьму ученика, — сказал Креол как плюнул. — Может быть.

— То есть никогда.

— По-твоему, мне никогда не видать архимага?!

— Ну почему же не видать? Видать. Вот, на меня посмотри. Видишь? Архимаг. А вот в зеркало лучше не смотри — там ты архимага никогда не увидишь.

У Креола почернело лицо, и набухла жилка на лбу.

— Ты совсем зарвался, Менгске? — навис он над столом. — Старый ты вонючий боров. Я бы гораздо охотнее снабжал Гильдию, если бы не знал, что ею управляют мерзкие жирные паразиты вроде тебя.

— Ах, так это все из-за меня?! — поднялся Менгске, отгоняя рабыню. — Тебе мешаю я?! А когда я умру, что тебе будет мешать — неверное расположение звезд?!

— Когда ты умрешь, я три дня буду петь и плясать, — пообещал Креол. — А потом… может быть, даже возьму ученика.

— Нет-нет-нет, моей смерти ты не дождешься, — пообещал Менгске. — Знаешь, какая самая сильная моя сторона как Верховного мага?

Повисло молчание. Менгске катал оливку по блюдцу и ждал, что Креол переспросит, но тот смотрел равнодушно, не размыкая губ.

— Не боевая мощь и не сила моих проклятий, — сказал наконец Менгске, так и не дождавшись вопроса. — Не способность призывать Длани и не мои гигантские големы. Нет. Это то, как я разбираюсь в людях. Как умею находить общий язык…

Тут Креол аж хрюкнул, и Менгске невольно раздавил оливку.

— И особенно то, как хорошо я умею читать ауры, — презрительно фыркнул он. — Ты, Креол, вряд ли дождешься моей смерти. Во всяком случае от старости.

Тут Креол оцепенел. Что