– Места тут, правда, много, но думаю, что не больше трех дней.

– Ладно, я отложу еды дней на пять. Кто знает, как оно выйдет.

Джонни отобрал с десяток банок и отдал их Ламмоксу, не открывая; тому даже нравилось, что они вдруг становятся горячими, когда он их раскусывает. Он успел покончить с завтраком прежде, чем Бетти и Джонни взялись за свой.

После еды Джонни захотелось продолжить беседу.

– Бетти, так ты действительно думаешь, что… – Он вдруг замолк и прислушался. – Ты что-нибудь слышишь?

Бетти прислушалась и кивнула.

– Какая скорость?

– Не больше двухсот.

Он кивнул:

– Значит, осматривают местность. Ламмокс! Пальцем не шевели!

– Не буду, Джонни. А почему нельзя шевелить пальцем?

– Делай, как велено.

– Не волнуйся, – посоветовала Бетти. – Возможно, они просто разбивают местность на квадраты, чтобы потом осматривать их по очереди. И вполне возможно, что из-за деревьев они не смогут нащупать нас ни глазами, ни по приборам. – Однако она и сама выглядела обеспокоенно. – Все-таки жаль, что Ламми еще не в шахте. Если у кого-нибудь из них хватит ума осмотреть шоссе ночью, когда мы будем на нем, тут-то нам всем и крышка.

Но Джон Томас ее не слушал; весь устремившись вперед, он приложил к ушам сложенные рупором ладони.

– Тсс! – прошептал он. – Бетти, они возвращаются.

– Не психуй. Возможно, это просто еще одна линия сетки.

Однако, еще не договорив, она поняла, что ошибается.

Рев двигателя стал сильнее, теперь он звучал прямо над их головами, превратившись в низкое гудение. Они запрокинули голову, но машина была высоко, а деревья скрывали небо.

Неожиданно все вокруг осветила вспышка, столь мощная, что после нее даже яркий солнечный свет показался полумраком.

– Что это? – спросила в ужасе Бетти.

– Фотографировали со сверхвспышкой. Проверяют то, что рассмотрели в тот раз приборами.

Гудение опять превратилось в вой, потом снова сделалось тихим; последовала еще одна слепящая вспышка.

– Вот у них и стереоснимок, – рассудительно объяснил Джонни. – Раньше у них были только подозрения, теперь они нас и вправду увидят.

– Джонни, нам нужно срочно вытащить Ламмокса отсюда!

– Куда? Вывести на дорогу, и пусть они занимаются прицельным бомбометанием? Нет уж, у нас одна надежда, что они примут его за большой булыжник. Хорошо, что я велел ему не двигаться. И нам лучше не шевелиться, может, они еще улетят.

Но и эта последняя надежда быстро улетучилась. К первой машине, судя по звукам, одна за другой присоединились еще четыре.

– Вторая зависла на юге от нас, – считал их Джонни. – Третья на севере. Теперь они делают заслон с запада. Ну вот, мы и в коробке, Молоток.

Бетти повернула к нему смертельно бледное лицо:

– Что же делать, Джонни?

– Что? Да ниче… нет, слушай, Бетти. Возьми свою леталку и беги вниз, к ручью. Пройди вдоль ручья подальше и взлетай. Только держись ближе к земле, пока не выйдешь из-под их зонтика. Они не будут гоняться за тобой, ты им не нужна.

– А что ты будешь делать?

– Я? Останусь здесь.

– Тогда и я останусь.

– Не доставляй мне лишних проблем, Молоток, – нетерпеливо сказал Джонни. – Ты мне просто будешь мешать.

– А ты сам-то что можешь сделать? У тебя даже нет ружья.

– Зато есть вот это, – мрачно ответил Джон Томас, потрогав висящий на поясе охотничий нож. – А Ламмокс может швырять камни.

Бетти изумленно уставилась на него, а затем дико расхохоталась:

– Чего? Он говорит – камни! Ну, Джонни, ты даешь.

– Голыми руками они нас не возьмут. Будь добра, мотай отсюда поскорее, и без тебя забот хватает.

– Нет!

– Слушай, Молоток, мне некогда с тобой спорить. Дуй со всех ног, и чтобы я тебя здесь больше не видел. А я останусь с Ламмоксом, это мое право. Он же мой.

Из глаз Бетти брызнули слезы.

– Зато ты – мой, олух ты непрошибаемый.

Джимми хотел что-то ответить, но не смог. Его щеки начали подергиваться, он с трудом сдерживал слезы. Ламмокс беспокойно пошевелился.

– В чем дело, Джонни? – пропищал он.

– А? – сдавленным голосом переспросил Джонни. – Ничего. – Он поднял руку и ободряюще похлопал своего друга. – Все в порядке, старик. Джонни с тобой. Все в порядке.

– Хорошо, Джонни.

– Да, – еле слышным голосом согласилась Бетти. – Все в порядке, Ламми.

– А это будет быстро, ведь правда, Джонни? – тихо сказала она Джону Томасу. – Мы ведь даже не почувствуем?

– Ну, думаю, да. Эй, ты чего? Давай-ка без всяких там штучек, ровно через полсекунды я двину тебе под дых и скину с этой горушки. Тогда взрыв тебя не затронет.

Бетти медленно покачала головой. Она не чувствовала ни гнева, ни страха.

– Слишком поздно, Джонни, ты и сам это понимаешь. Не ругайся, просто возьми меня за руку.

– Но… – Он остановился. – Слышишь?

– Прилетели еще.

– Да. Похоже, они выстраиваются восьмиугольником. Чтобы мы уж точно никуда не смылись.

Ответить она не успела, неожиданно раздался оглушительный грохот. За грохотом послышался вой снижающейся машины; теперь ее стало видно, она зависла меньше чем в тысяче футов над их головами. Затем с неба загрохотал металлический голос:

– Стюарт! Джон Стюарт! Выходите на открытое место.

Джонни выхватил нож, запрокинул голову и прокричал:

– Приди и попробуй меня взять!

– Скажи им, Джонни! – с сияющими глазами прошептала Бетти, похлопав его по руке. – Мой Джонни.

Похоже, на них был нацелен с неба направленный микрофон, так как обладатель громового голоса сразу же ответил:

– Вы нам не нужны, и мы не хотим никому причинять вреда. Выходите.

Джонни швырнул в небо краткое, но емкое отрицание и добавил:

– Мы не выйдем!

– Джон Стюарт, последнее предупреждение, – прогремел голос. – Выходите с пустыми руками. Мы пошлем за вами машину.

– Посылай, а мы знаешь что с ней сделаем? – прокричал в ответ Джонни и добавил хриплым шепотом, обращаясь уже к Ламмоксу: – Ламми, у тебя есть под рукой камни?

– Конечно. Бросать, Джонни?

– Пока не надо. Я скажу.

Голос молчал; ни одна машина к ним не приближалась. Вместо этого другая, не флагманская машина быстро спустилась и зависла футах в ста в стороне от них и примерно на таком же расстоянии от верхушек сосен. Затем она медленно, почти ползком, стала описывать круг.