Повышенный до звания фельдмаршала, Роммель находился в зените славы. Но, несмотря на почти четыре недели непрерывных и жарких боев, его войска так и не получили отдых. Он продолжал гнать их на восток. Ему хотелось дойти до Каира и одержать полную победу. И казалось, шанс для этого был.

26 июня, когда Африканский корпус был у ворот Мерса-Матрух, был сделан, как мы уже видели, выбор между Мальтой и Каиром. На знаменитом совещании фельдмаршалов в Сиди-Барани между Роммелем и Кессельрингом от Германии и итальянцами Бастико и Кавальеро Роммель ручался дойти до Нила за десять дней.

– Британцы бегут, – заявлял он. – Мы не должны дать им шанс на перегруппировку. Позднее наступление на дельту Нила потребует больших сил и больших жертв. На данный момент мы обеспечены большим запасом материалов, захваченных в Тобруке. Нам надо собрать все силы, особенно люфтваффе, в одну решающую точку. И мы там – в Египте.

Кессельринг с этим не согласился. По его мнению, если продолжать наступление, то надо избавиться от проблемы снабжения, которая все еще не решена.

– Люфтваффе, – сказал он, – крайне нуждается в отдыхе. Мои экипажи измотаны до предела, а самолетам нужен ремонт. Как летчик, я заявляю, что будет безумием рваться в бой с врагом, чьи авиабазы до сих пор не пострадали. Ввиду жизненно важной роли, которую люфтваффе призвано играть, я должен даже по одной этой причине возразить против марша на Каир.

Роммель опять привел свои контраргументы. Номинально командовавшие Бастико и Кавальеро с ним согласились, имея в тылу поддержку Муссолини. Тот уже готовился лететь в Африку, охваченный идеей въехать в Каир на белом коне во главе своих войск. Так что, поскольку Гитлер приказал Кессельрингу воздерживаться от вмешательства, судьба была решена.

«Общее планирование, – писал командир JG/27 майор Ньюуман, – похоже, предусматривало марш вперед исключительно силами лишь армии. При нашей неудовлетворительной наземной структуре мы просто не могли угнаться за ней».

Все равно «FHegerffihrer Afrika» бросил все имевшиеся части в бой за Мерса-Матрух и Эль-Аламейн. LG 1 атаковала британские военные склады, StG 3 атаковала войска, перемещавшиеся за линией фронта. В военном дневнике JG 27 есть запись: «26 июня истребители, посланные вперед к Сиди-Барани, были заняты боем. Но кроме единственного бензовоза в Geschwader больше на месте ничего не было. Летчикам приходилось вылетать на задания на пустой желудок».

К вечеру лейтенант Корнер сбил пять самолетов, лейтенанты Штальшмит и Шроер – по три. На следующее утро истребителей послали далее вперед к Бир-Астасу, а через два дня – еще дальше, к Фуке. Но тут вся группа оказалась прикованной к земле из-за нехватки горючего.

Тем временем ударная мощь Королевских ВВС, воевавших с хорошо оборудованных баз в Египте, росла с каждым днем. Чем дальше шло продвижение, тем значительнее становились потери люфтваффе в боях с низко летающими вражескими самолетами.

30 июня сильная песчаная буря в Фуке не позволила германским бомбардировщикам и «Штукам» вылететь для поддержки наступления на позиции в Эль-Аламейне. Три дня Роммель пытался пробиться через них, после чего все силы были истрачены, и ему пришлось перейти к обороне. Последняя попытка возобновить наступление спустя восемь недель была обречена на неудачу. Когда генерал Монтгомери начал свое собственное наступление 23 октября 1942 года, североафриканский маятник окончательно качнулся к западу.

23 августа Йохен Марсель, в свои двадцать два года уже ставший самым молодым капитаном в люфтваффе, вернулся на свое место и принял свою эскадрилью, 3/JG 27. Все были рады видеть его, а капрал Нойман, отвечавший за учет, заточил свой карандаш.

– Надеюсь, смогу обеспечить твою занятость, – улыбнулся Марсель.

Целую неделю не было никаких событий. Потом 1 сентября, когда Роммель в последний раз попытался перехватить инициативу из рук сильно окрепшего врага, боевая активность в небе вдруг вновь вернулась к старым масштабам. Марсель со своей эскадрильей совершил три вылета. В 8.28 и 8.39 он сбил два «кертиса» и два «спитфайра»; между 10.55 и 11.05 при эскорте «Штук» на Алам-эль-Хальфу – восемь «кертисов»; наконец, между 17.47 и 17.53 к югу от Имайид – еще пять «кертисов».

Семнадцать сбитых в один день самолетов – это рекорд всех времен, который, безусловно, возводит капитана Марселя в ранг самых победоносных летчиков-истребителей в мире. Хотя многие его заявки на сбитые самолеты после войны были подвергнуты сомнению, было установлено, что британские официальные данные о потерях с 31 августа по 2 сентября 1942 года на самом деле превосходят немецкие заявки за эти четыре дня.

Начался месяц, в котором слава Марселя сравнялась с таковой самого Роммеля. 3 сентября он получил вообще самую высокую награду: бриллианты к Рыцарскому кресту. 26-го он столкнулся с противником на «спитфайре», и только спустя четверть часа ему удалось победить врага. Это была его сто пятьдесят восьмая, и последняя победа.

30 сентября в 10.47 он поднялся в небо с восемью «Ме-109» своей эскадрильи для прикрытия «Штук» в налете на оборонительные порядки англичан. Никакого боевого контакта с противником не было, но на обратном пути в его кокпите вдруг появился дым. Он открыл вентилятор, но дыму прибавилось. Горел мотор.

«Говорит Элбе-1, – послышался из радиопередатчика его голос. – Нарастает дым в кабине. Я ничего не вижу».

Эскадрилья собралась вокруг его самолета, а его старый ведомый Петген давал ему указания: «Правее, так! Теперь чуть выше. Отлично!»

«Абсолютно ничего не вижу», – повторил Марсель, и Петген продолжал: «До Аламейна всего лишь три минуты… уже две минуты… всего лишь одна минута».

Наконец, они уже летят над своей территорией, но Марсель произнес: «Мне надо прыгать». Он поставил машину на хвост, и крышка кабины отлетела, а за ней появился он сам. И тут все замерли от ужаса: парашют не раскрылся. Летчик падал как камень и в 11.36 ударился о землю. Командир 1/JG 27 капитан Людвиг Франсискет подъехал на своей автомашине и подобрал останки своего товарища с пустынной земли.

Расследование показало, что трос парашюта не был дернут. Вероятно, Марсель был уже без сознания, потому что широкая рана на груди свидетельствовала, что его ударило хвостом собственного пикировавшего самолета.

Всем было трудно поверить, что в зените своей славы ушел этот излучающий улыбку молодой авиатор, и не в бою с врагом, а при несчастном случае.

Средиземноморский театр, 1942 год: выводы и заключение

1. Катастрофические потери среди германо-итальянских грузовых конвоев в Северную Африку осенью 1941 года вынудили германское Верховное командование опять расквартировать воздушный корпус на Сицилии. С началом второй битвы за Мальту в первой половине 1942 года положение конвоев сразу же улучшилось. Чем сильнее наносились удары по острову, тем больше материалов поступало к Роммелю, и он в конце концов смог начать наступление с исходных позиций в Газале.

2. Логическое заключение: захват Мальты воздушным и морским десантами был запланирован, но так и не осуществился. Наиболее благоприятный момент сразу после мощных бомбежек в апреле 1942 года был упущен. Хотя Гитлер и оставил командование операцией на итальянцев, он в то же время не верил в их способность реализовать ее. Роммель проводил всю операцию «Геркулес», до конца надеясь, что после быстрого завоевания Тобрука он сможет достичь Нила одним ударом.