И вдруг все кончилось. Дрожа, я оперлась о влажную стену и осмелилась открыть зажмуренные глаза. Драгар стоял передо мной, опустив голову и сдерживая дыхание. Я безмолвно смотрела на него. Прошло немало времени, прежде чем он разжал стиснутую в кулак руку и откинул со лба мокрые волосы. Сказал, глядя в пол:

– Простите, леди. Я боролся не с вашим страхом – со своим.

Ноги меня еле держали. Очень странный способ. Но очень действенный. Страха не было и в помине. Коридор как коридор. Может, слегка темноват. Я дотронулась до онемевших губ.

– Они ждали, что мы побежим сломя голову. Впереди наверняка какая-нибудь ловушка.

Драгар взглянул на меня. Я опустила глаза и начала торопливо завязывать рубашку. Даже не заметила, когда он успел это сделать… Услышала его очень спокойный голос:

– По крайней мере, и вы получили кое-какой урок, леди. Вы узнали, что страсть сильнее страха… Я просил прощения, но не сказал, что сожалею.

Не так уж долго пришлось искать ловушку. Драгар резко подался в сторону, молча ткнул пальцем вниз. Темнота глянула на меня широким ожидающим зрачком. Когда, прижимаясь к стене, я обходила колодец, из-под ног сорвался камень. Лишь спустя долгое время послышался звук удара. Драгар взглянул выразительно: вот, что тебя ожидало…

В этот колодец кануло мое прошлое, мое забытье, моя несбывшаяся судьба… Я со вздохом распрямилась.

– Не спеши, Драгар. Они в растерянности.

– Они?

– Стражи Лабиринта. Очень давно сюда не попадали люди, которые не повернули бы назад при встрече с… голосами и спаслись бы от Озерного стража. Не спеши. Некуда торопиться. Знаешь, у Хранительниц есть покровительница – королева Джан. Великая воительница и мудрейшая из мудрых. Она была женщина, и она была Королева. Теперь таких нет, как не появлялся уже несколько поколений Истинный Король. Что-то происходит с человеческим родом, Драгар… Мельчает?

Я говорила это, не задумываясь и не замечая, КАК он на меня смотрит.

– Знаешь, почему охраняют Сокровищницу? Не только из-за алчности грабителей. Прежде всего – от тех, кто искренне считает себя героем, кто ищет силы ради славы, а не ради добра. Они проходят сквозь мрак подземелий, сквозь страхи и испытания. Здесь проверяются сила их духа и чистота стремлений и святость помыслов. Здесь… Стой, Драгар! Еще шаг – и ты сгоришь заживо!

Отпрянув, он обернулся.

– Откуда ты…

– Могу перечислить все ловушки, которые тебя ожидают, – где, на каком повороте, через сколько шагов…

– У тебя есть карта? Ты… ты бывала здесь раньше?

– Не была, но словно не выходила отсюда. Драгар, назови имя своего покровителя из древних королей.

Он смотрел на меня так, словно видел впервые.

– Не думай, – тихо сказала я. – Просто скажи первое, что придет на ум.

– Гаран, – произнес Драгар. И стены содрогнулись. И на нашем пути вспыхнуло пламя. И сердце мое запело.

– Достаточно, – сказала я. – Вы слышали, мои стражи? Нет нужды испытывать силу его духа – я знаю ее. Нет нужды испытывать чистоту его помыслов, ибо Гаран, боровшийся с Тьмою, принял его под свое покровительство.

Или вы не согласны со мной? Или вы до сих пор меня не узнали? Холланек? Галуэй?

– Где же нам узнать тебя, Хранительница, – строптиво возразил дух Холланек, – когда ты сама себя не знала?

– Приветствую дочь Барны, внучку Теды, правнучку… – начал учтивый Галуэй, но Холланек перебил его:

– И так далее, и так далее! Делай, что положено, Хранительница. Хотя будь моя воля, ни один смертный не получил бы и единственного лучика от драгоценностей Сокровищницы!

Драгар напряженно слушал нас.

– Леди Ана! Ты…

– Да. Ты ведь и надеялся на это, когда весь год держал меня при себе? Память поколений Хранительниц проснулась во мне и…

– Я сейчас заплачу… – пробормотал неугомонный Холланек.

– Нет нужды проходить весь Лабиринт. Ты войдешь в Сокровищницу сейчас.

Повернувшись к стене, я сделала несколько движений, рисуя в воздухе сложный узор. Следила за своими руками с удивлением – они знали больше, чем я. Ладонь двинулась вперед, и в стене перед нами медленно открылась каменная дверь.

Свет ударил по глазам. Я шагнула первой. Глубокий вздох вырвался из груди следовавшего за мной человека. Глазам моим, впервые видевшим Сокровищницу, стало больно, сердцу – тесно…

Высокие стены, взметнувшиеся вверх ледяные колонны – всюду свет и искры льда, брызги хрусталя, лучи самоцветов. Зеркальный пол, кружево серебра, таянье чистого золота, блеск оружия и драгоценных лат…

Драгар, ослеплено моргая, повернул голову:

– Это – здесь?

– Здесь. Найди его.

– Но что он такое?

– Ты должен узнать сам. Иди.

Оглядевшись, Драгар нерешительно шагнул вперед. Я неслышно скользнула следом. Он шел медленно, прихрамывая, скользил взглядом по раскрытым сундукам с рассыпанными камнями, золотом, серебром, замирая ненадолго над дивными статуэтками из зуба морского дракона. Легчайшая ткань обвивалась вокруг его пыльных сапог. Вдруг он остановился, и руки его сами потянулись к мечу, небрежно брошенному на белоснежные шкуры… С почти ощутимым усилием Дра-гар двинулся дальше.

В мерцающих сосудах на древнем столе из черного дерева были заключены удивительные вещи – никто, кроме меня, не мог сказать, для чего они служат. Драгар с сомнением рассмотрел их одну за другой. И шагнул дальше.

У меня упало сердце. Но Драгар вдруг врос в землю и резко развернулся, уставившись на невзрачный белый матовый шар величиной с мужской кулак. Медленно, нерешительно улыбнулся. Потянулся к нему…

– Остановись, Драгар! – резко сказала я. – Остановись, загляни в себя и подумай. Эту вещь может взять в руки лишь Истинный Король. Иного она погубит. Будь осторожен, Драгар!

Он выслушал меня, даже не повернув головы, и наклонился, поднимая шар…

Свет был ослепителен. Я вскинула руку, защищая глаза. Свет разливался вокруг, заглушая иные цвета, превращая драгоценные камни в серые головешки, редчайшую сталь клинков и доспехов в черноту трухлявых деревьев… Единственным, кого украсил этот свет, был сам Драгар. Он зачарованно вглядывался в глубину шара, видя то, что было видимо лишь ему. Свет омывал его резкое усталое лицо, сглаживая рубцы старых шрамов, морщины прожитых лет и невзгод. Свет плавился в глубине глаз, сверкал на черных волосах, словно украшая их царственным венцом. Я сидела, забыто вскинув руку, и смотрела на него снизу – таким я его уже видела однажды, в роще Единорога.

Свет остался в его глазах, когда он оторвал взгляд от шара, – молодой, яркий, ослепительный.

– Мой король… – пробормотала я, склоняя перед ним голову.