В красном зареве пожара рубился Олег. Перед ним хищноблистала полоска металла, приземистый караванщик умело наступал, что-товыкрикивал, плевался, орал… Олег отодвигался, его спасали длинные руки.

Мимо Таргитая пронеслись с ревом и топотом горбатые звери.Три караванщика лежали в ряд в одной луже крови. Лица одинаково были перекошеныужасом, у всех троих были вырваны глотки, оттуда еще хлестала кровь.

Таргитай заорал:

— Олег, держись!.. Я бегу!

Караванщик внезапно бросил меч, скакнул в сторону и со всехног бросился наутек. Мчался так, что Таргитай даже не подумал броситься вдогонку.Олег тоже лишь проводил взглядом, тяжело дышал, но вдруг убегающий вскинулруки, он рухнул лицом вниз и застыл. В спине торчала стрела.

Мрак подбежал к изгоям, опустил лук. На лице оборотня былаярость, рот в крови, глаза горели сумасшествием.

— Мрак, — проговорил Таргитай с трудом. —Мрак…

Мрак обнял, похлопал по спине. Голос оборотня был странным:

— Снова удалось! Чем дальше от Леса… Верно, волхв?

Олег перевел дыхание, качнул головой:

— Нет, с тобой что-то другое… Мрак, надо бежать. Когдая поджег их обоз, то видел, как грохнуло? Чуть не оглох. Огонь видно далеко, даи грохот услышат.

— Твоя магия сильнее, — согласился Мрак. —Молодец. Чего-то стоишь как волхв! Не ожидал.

— Я отпустил верблюдов, — сказал Таргитай, —но кони на месте…

Мрак насторожился, опустил руку на нож. По истоптанной землеполз человек, за ним тянулся кровавый след. Голову поднять не мог, терся лицомо землю. Мрак пинком перевернул его на спину. Баджед смотрел со страхом иненавистью. Мрак медленно потащил из перевязи секиру.

— Говорил же, что делаешь смертельную ошибку?.. Кто еготак?

— Я, — ответил Таргитай убито.

— Ты? — удивился Мрак. — Чем? Бревном?

— Ну что ты, Мрак! Я не такой зверь, как ты. Кулаком!

За его спиной Олег хмыкнул, сомневаясь, а Мрак уважительнопокачал головой:

— А еще про любовь песни складываешь!

Он поднял секиру, Таргитай ухватил за руку:

— Ох, не надо!

— Почто так? Это главный гад. Фараду, например, не подуше было вязать пленных, по роже видел… К слову, на Фарада телега с небарухнула, что ли?

— Тоже я, — сказал Таргитай с отчаянием. —Мрак, я не могу смотреть на мертвых! Хватит убийств.

— Гм, я больше не люблю смотреть на живых врагов… Эх,Тарх — добрая душа.

Олег привел в поводу полдюжины коней. Мрак все ещераскачивал в раздумье секиру над головой Баджеда. Тот был бледный как мертвец,но старался не отводить взгляда.

— Оставь, — попросил Олег. — Потом объяснюзачем. Садись скорее!

— Ты пошарил по тюкам?

— Пошарил, пошарил!

Мрак взлетел на конскую спину, жеребец дико завизжал,сорвался с места, как выпущенная из лука стрела. Олег медленно взобрался насвоего коня, что-то приговаривая шепотом. Зачарованный конь стоял сонно, дажене прядал ушами. Таргитай пугливо смотрел подходящего себе, а кони будтонарочно скалили огромные желтые зубы. Лишь один повернул голову, взглянулдобрыми карими глазами, и Таргитай стыдливо вскарабкался на коня. Тот тут жепошел мелким шагом, свернул вправо, свернул влево. Сзади крикнул Олег:

— Дурень, не дави коленями! Ты им правишь!

Сзади послышался нарастающий топот, грохот копыт. Таргитайосторожно развернул коня, тот переступил через лежащего в темной застывающейкрови Баджеда.

— Вам не уйти, — просипел Баджед. — Лучшеубей…

— Мы уже ушли, — ответил Таргитай.

Мрак подскакал, круто остановил взмыленного жеребца. Тотдрожал, смиренно косился на нового хозяина. Таргитай увидел желтую пену,разодранный удилами рот, подумал, что жеребцу повезло, если отделался целымиребрами.

— Вперед! — гаркнул Мрак.

Он пустил жеребца грунью, поглядывая на изгоев, затем —рысью, наконец послал жеребца в галоп. Таргитай вдруг ощутил, как это здорово —нестись на резвом коне, сидя у него на спине. Возможно, киммеры не толькозвери, но в чем-то и люди? Если первыми приручили этих зверей, придумали, каксказал Горыня, уздечку, цветную попону, потничек?..

Когда впереди показалась мелкая речушка, кони по молчаливойкоманде сбежали вниз, долго неслись по воде вдоль берега. Когда наконец выехалина сушу, Мрак спросил нетерпеливо:

— Так зачем было оставлять ему жизнь?

Таргитай сразу не нашелся с ответом, проблеял что-то омилосердии, а Олег сказал с достоинством, продуманно:

— Пусть знают все, что посол должен заниматьсяпосольством! Ежели выживет, в чем я сумлеваюсь, то его казнит каган. Ясно? Ведьявится с пустыми руками и обгорелым хвостом.

Мрак заржал, конь присел и поджал уши.

— Каган будет последним дурнем, почище Таргитая, еслиповерит, что такой оборванец — посол! Грамоты сгорели, заместо караванаостались от хвоста уши…

— Вот-вот. А если каган не казнит — кто этих степняковзнает, — то свой фараон точно не помилует!

Мрак с восхищением покрутил головой:

— Зверь! Какая ловушка для бедолаги… С какими двумяизвергами, оказывается, еду!

Они нещадно гнали коней, пока те не захрипели, а с удил неполетела по ветру желтая пена. Таргитай смутно удивился, что сильные звериприморились раньше него, простого и несмышленого лесного жителя. Мрак же пустилконей шагом к видимой только ему роще.

Их встретило около сотни дубов, где старые поддерживалимолодняк, сплотившись, как запорожское братство Конана, переплетясь ветвями икорнями, выдерживая удары ветра, стужу, зной.

— Мир вам, крепкокорые, — сказал Олегпочтительно. — Мы — люди Леса, деревья чтим. Особо чтим вас, могучие дубы!

— Здравствуйте, — сказал Таргитай ласково.

— Будьте здоровы, — буркнул Мрак. Вогнав коня в тень,он спрыгнул, шлепнул по мокрому от пота крупу, понуждая идти к зарослям сочнойтравы. — Хвороста не видать… Тоже мне степняки — костры норовят разводитьк холодку!

— Могли поляне, — предположил Таргитай.

Мрак посмотрел так, будто Таргитай плюнул в котел с кашей.

— Взгляни на выжженную землю! Хоть поляне всего лишьвыродившиеся невры, но даже они не станут разводить огня рядом с деревьями!

Олег озабоченно пощупал кору ближайшего дуба. Почернела,растрескалась, из обрубков нижних веток все еще капает сок, на верхнихуцелевших ветках свернулись от жара листья.