— Мы все выиграли. Таргитай складывает песни, какиеникогда бы… живи в Лесу. Я теперь знаю, что могу… многое могу. Но больше всегополучил ты, Мрак.

— Я?

Мрак, морщась от боли, в недоумении оглядел свое красное впузырях тело, покрытое корочками засохшей крови, безволосое, как у лягушки.Похоже, волхв прав: он в самом деле получил больше всех.

— Тебе оставалось перевернуться один раз… Но,зачарованный песнями Тарха, ты пошел с ним. Он разжег солнечную искорку Рода втвоей звериной душе! И пока не погаснет, ты — человек. Можешь оборачиватьсяволком хоть сто раз на день, но ты — увы! — обречен быть человеком.

— Слова-то какие, — пробурчал Мрак, глаза еговдруг утратили кровавый отсвет, — обречен! Уж потерплю. А захочетсяпогулять… Сто раз на день, да?.. Ты зубы не заговаривай, не бабка-шептуха.Степь разодрал до подземного мира, чуть нечисть не выпустил, а какой дворецразгрохал, аспид! Все мы показали, что стоим не гривну кучка. Кто сказал, чтоне собьем рога магам? Нужда есть, раз это именно они непотребность придумали:каганат, звериные обряды, стариков режут… Как ты, Тарх? Убей — не пойму, вон иОлег не сообразит, как ты Меч упер. На бога вроде рожей не вышел!

Олег сказал безучастно:

— Это все мой отвар. Он больше всех выхлестал. Еще итраву поел! Как лось.

Таргитай ответил глухо, все еще уткнувшись в ковер:

— Я за справедливость.

— Значит, с нами, — рассудил Мрак. — Конечно,маги — парни покруче, чем хлипкие каганы… но и мы не лаптем щи хлебаем. Вонкакие сапоги шьют в Лесу — Степь прошли, только каблуки малость стерли. Гдесказано, что волхв уступит магу? А ежели кто так думает, плюнь в глаза. Скоротак думать перестанут.

Ковер качнуло в воздушной яме. Таргитай застонал и спешновысунулся за край. Лицо певца было зеленым. Олег лежал с той стороны, вжимаясьбоком Мраку в толстое, как торец бревна, колено.

Ковер мягко прогибался на воздушных кочках. Мрак старалсязабыть, что до земли верст пять, хотя, чтобы убиться, хватит и четырех. Дажестая уток летит вон под ковром. Раскрякались дуры, ничего не понимают.

Из-за виднокрая уже поднимались вершины снежных гор.Жестокая улыбка тронула обезображенное лицо Мрака. Он уже снова дрался.

Теперь — с магами.