– Да?

– Угу. Я сам не видал, но рассказывали, кто рядом был… Да и в прессе писали… В общем, всё тихо, спокойно, и тут солдаты, машины армейские окружают девятиэтажку одну, выводят людей и начинают в мегафон призывать: «Такой-то такой-то, сдавайтесь. Вы блокированы, сопротивление бесполезно». А из окна, с седьмого этажа – очередь из автомата в ответ… Привезли отца этого, который в квартире. Тот его стал уговаривать, а из окна – снова очередь… Короче, штурманули квартиру, парня убили. Оказалось, местный рожак, но по национальности кто-то из Дагестана. Не помню точно, не буду грешить… Отец его еще в советское время оттуда приехал, работал на компрессорной станции, передовик, уважаемый человек, жена русская. А сын вот сошелся с этими… с ваххабитами.

– И совершал реальные преступления? – спросил Сергей Игоревич, удивляясь, что случай, обычный для Северного Кавказа, произошел, оказывается, и в городке под Северным полярным кругом.

– Ну, вроде как совершал. Ездил туда, в Дагестан… Вишь, и автомат у него был – автомат не будешь просто так дома держать.

– Я прилягу? – попросила женщина, перестав улыбаться.

– Давай-давай, Олюшка, – великан оживился, – отдохни. Напугали тебя такими разговорами.

Она сбросила туфли, легла, поджала ноги в черных нитяных колготках, оправила юбку. Сергей Игоревич отметил, что фигура у нее вполне еще ничего…

Ольга не принимала участия в разговоре, кроме одинокого слова «экология», но без нее стало пустовато. Дмитрий Абрамович посапывал, похрипывал, явно выискивая в голове новую тему, Сергей Игоревич тоже думал, что бы сказать. Наконец придумал:

– Ивана не хватает… Так с ним пока и не поговорил, а знаком давно.

– М-м, да-а, – как-то вымученно протянул великан-краевед. – Я его на фуршете мельком видал… Загадочный он в этот раз.

– А вы уже раньше встречались?

– Да был года два назад, ездил по округу. Сравнивал быт и язык наших эвенков со своими. Их у нас-то с гулькин нос, но е-есть…

– Понятно. – И Сергей Игоревич добавил про себя: «И с Еленой тогда познакомился…»

И желание увидеть, а точнее, быть с Еленой заскребло еще сильнее.

Достал телефон. На дисплее застыли цифры 22:17. Самое то, чтоб позвонить. Или поздно?..

– Ольга заснула, – прошептал хрипло Дмитрий Абрамович. – Чего, на посошок да тоже на боковую? Завтра день-то большой предстоит.

– Да, на посошок…

В коридоре сразу же набрал Елену. Слушал длинные гудки и заставлял себя ни о чем не думать, не подбирать слова, которые сейчас скажет… Гудки тянулись, тянулись, а потом бесстрастный женский голос произнес:

– Абонент не отвечает. Перезвоните позже.

– Куда уж позже? – пробормотал Сергей Игоревич.

Постоял в коридоре и спустился на первый этаж, подошел к стойке регистрации, спросил, в каком номере проживает Иван Петренко.

– Минутку. – Черноволосая девушка в белой блузке пощелкала мышкой. – В номере пятьсот восемь.

– Спасибо.

«Вряд ли он уже спит, – убеждал себя. – Поговорим… Может, в ресторан…» Но шел к Ивану не за этим.

Нашел дверь с табличкой «508». Постучал. Подождал. Постучал громче. Прислушался, и показалось, что в номере двигаются, идут открывать. Но дверь не открывалась… Сергей Игоревич еще постучал. Еще подождал.

– Все, хватит… Спать.

* * *

На завтраке видел помятые после вчерашнего, похмельные лица участников фестиваля. Кивал знакомым. Возле кофемашины столкнулся с Еленой.

– Привет. Ты уже здесь?

– Да я… – Елена как-то растерялась. – Я решила поближе к вам.

– Здесь ночевала?

– Типа того… Всё нормально у тебя?

Сергей Игоревич усмехнулся:

– Ну как сказать… Искал тебя вчера, звонил…

– А, я уже отрубилась, наверно, – слишком, ненатурально легко объяснила Елена. – Перебрала на фуршете. Извини.

– Что ж извиняться… Просто хотелось как тогда…

Елена быстро обвела взглядом пространство вокруг, определяя, слушают их или нет. Сказала тихо и быстро:

– Пойми, там я была гость, свободный человек, а здесь – организатор. Я уже объясняла…

– И ночью тоже?

– И ночью, Сергей. Ночью нужно прийти в себя. Я не готова сейчас, понимаешь?

– Понимаю, что ж…

Елена сочувствующе и как-то жалеюще улыбнулась, повернулась спиной и с чашкой кофе мягко пошла в своих лодочках. Тянуло смотреть ей вслед. Удержался.

Чувствуя и возбуждение, и страшную, хоть падай, усталость, Сергей Игоревич нажал на кнопку «Американо».

Сидел за столом один – никто не подсаживался, – чувствовал себя опущенным. Унизительно, когда женщина, которая была с тобой, тебе отказывает. И улыбается как калеке, дефективному. А ведь тогда улыбалась счастливо. Смотрела тем утром так, что… Так, что хочется снова увидеть. Но для этой улыбки и взгляда нужна ночь…

И зачем она решила жить здесь, в гостинице? У нее ведь ребенок, муж, наверное… Хм, Сергей Игоревич только сейчас обнаружил, что почти ничего не знает о Елене. Тогда, в ноябре, не хотелось знать, не хотелось слов, вообще человеческой речи – всё это было не нужно. А теперь нужно. Нужно стало узнать, поговорить. Сказать много слов, уговорить, убедить. Пойти, запереться, раздеться, лечь…

Моментом пространство под черепом залили сладостные картинки. Воспоминания и фантазии. От них, почти несбыточных, напрасных, стало тошно, и Сергей Игоревич с трудом проглотил очередную ложку молочной каши «Дружба». Сполоснул рот кофе.

По пути к лифту поглядывал на завтракающих. Ивана не заметил. Дмитрия Абрамовича – тоже… Этот наверняка мнет сейчас женщину Ольгу… А что, он не человек, что ли? И не такой уж древний. Хоть и трухлявый, но большой, уютный, для секса еще наверняка пригодный. Женщинам с такими, слышал, хорошо.

Распаляя и добивая себя такими мыслями, добрел до номера и просидел на стуле, как Наполеон после Ватерлоо (сам с усмешкой нашел такое сравнение), до без четверти десять.

Очень не хотелось, не моглось тащиться на мероприятие, где к тому же предстояло выступать с докладом. Стоять на сцене и минут двадцать шевелить языком. Но что делать: дорогу, проживание и питание оплатили, и он обязан отработать…

Зачирикал мобильник. Жена.

– Привет, как ты там?

– Всё нормально… Сейчас пойду выступать.

– А что голос такой? Ты чем-то расстроен?

– Да так… Тягостно как-то… Ладно, ничего страшного.

Жена поверила, пожелала всего хорошего, добавила, что соскучилась.

– И я, – ответил Сергей Игоревич, ощущая, что действительно хотел бы оказаться дома, рядом с ней…