Пятнышко исчезло полностью, и в следующую секунду Маркос доложил:

– Противник начал маневр торможения.

Почти сразу после его доклада вдали вспыхнула слепяще-яркая звезда. Линкор включил маршевые двигатели.

– Противник тормозит с ускорением пять с половиной гравов.

– Ну вот и все, – выдохнул Перри. – Они сдались!

Прижатый перегрузкой к креслу, Анри устало смотрел на выхлоп линкора и никак не мог поверить, что бой закончился. Прошло меньше часа, а ему казалось, что миновали сутки. Ныло усталое тело, слезились от напряжения глаза, а мышцы больше напоминали малиновое желе. Он очень устал.

– Попов, как слышишь? – вышел на связь Перри.

– Слышу, – тяжело дыша ответил комдив.

– Статус?

– «Один-третий» поврежден, теряет рабочее тело.

– До точки рандеву дотянете? – тревожно спросил Перри.

– Дотянем.

С трудом вытянув руку, Анри увеличил тактический экран на всю консоль. Сил пододвинуться ближе у него не осталось, а иначе слезящиеся глаза мешали ему разглядеть мелкие детали.

Такшипы, начавшие разгон раньше эскадры, ушли далеко вперед. Экипажи с них снимут позже, после того, как эскадра отойдет достаточно далеко, чтобы не опасаться погони взбешенных аспайров. Анри очень надеялся, что полученная фора поможет им уйти. Столкновение даже с одним линейным кораблем аспайров станет для истрепанной эскадры фатальной. А таких линкоров вращалось у Ганимеда аж две штуки. Но до них – больше миллиона километров, и вряд ли аспайры станут тратить рабочее тело ради мести. В это очень хотелось верить.

Поврежденный носитель ушел уже достаточно далеко и сейчас тормозил, разворачиваясь навстречу своему ополовиненному авиакрылу. Опасности он не представлял. Три других носителя и вовсе уходили, оставшись рядом со своими подопечными. Анри припомнил, что они прекратили выпуск истребителей вскоре после начала боя, видимо сообразив, что все равно не успевают защитить попавших в беду товарищей. Неужели этот кошмар закончился?!

Анри начало трясти. Его накрыла волна запоздалого ужаса, все те эмоции, которым в бою не оставалось времени, сейчас рвались наружу. Господи, только что они потеряли «Виконт» и почти все такшипы. Он сам мог погибнуть! Погибнуть, как Жозе, даже не успев понять, что его убило! Случайность, только случайность навела ту роковую ракету не на «Церам», а на «Виконт».

А та боеголовка, что рванула, опалив левый борт? Только чудом она купилась на выброшенный имитатор! Ведь он включился от силы за пару секунд до взрыва, еще немного, и…

Он крепко сжал зубы, жалея, что скафандр не даст ему ущипнуть себя или впиться зубами в предплечье. Боль помогла бы справиться с шоком! Вместо этого уже в который раз он подал в шлем чистый кислород и провентилировал легкие. Анри знал, что потом от избытка кислорода у него заболит голова, но сейчас ему казалось главным вернуть себе ясность мышления.

Медблок скафандра вопросительно пискнул, и Анри не глядя ткнул в сенсор отмены. Ему не хотелось применять успокоительные средства, со стрессом он сможет справиться и сам!

– Отто, у меня накрылась система дальней связи, – с досадой сообщил Перри. – Представь, эти гады сумели попасть в сложенную антенну!

Манн благодушно предложил:

– Не вопрос, сообщение на Землю могу отправить и я.

– Заметано, сейчас составлю доклад и перешлю тебе.

Анри позавидовал их выдержке – капитаны разговаривали так, словно возвращались из планового полета. Ровно, спокойно и размеренно. Услышь кто запись их разговора, он ни за что не распознает переговоры двух судов, только что вышедших из тяжелейшего сражения. На него самого накатила волна дикой усталости и апатии, хотелось закрыть глаза, обмякнуть в кресле и погрузиться в тупую неподвижность. Бой высосал его силы до последней капли.

Долго сидеть в прострации ему не дали. Через несколько минут прозвучал сигнал «Слушай все», и в наушниках зазвучал торжествующий голос капитана Перри:

– Соратники, я горжусь вами! Впервые в этой войне мы сумели нанести врагу ощутимый урон, показав, чего на самом деле стоит Военно-космический флот Лиги! Люди всегда будут помнить эти первые ростки будущих побед, наших побед над…

Прерывая его речь, оглушительно рявкнул сигнал боевой тревоги, и тут же тревожно закричал Маркос:

– Противник отключает маршевый двигатель! Они разворачиваются! – В голосе Маркоса прорезались панические нотки. – Нас облучают радаром!

Перри запнулся на полуслове, но очень быстро сориентировался и скомандовал:

– Приготовиться к маневрированию!

С тяжело колотящимся сердцем Анри дернулся к консоли. Пока он сидел, обессиленно распластавшись в кресле, линкор аспайров успел пройти несколько десятков тысяч километров и сейчас оказался почти в хвосте их эскадры. Примерно в тридцати секундах подлетного времени снарядов. Вот зачем они начали торможение раньше рассчитанного! Поняв, что на перпендикулярных курсах шансов попасть практически не имелось, аспайры решили повременить. Перри слишком рано расслабился, бой продолжался!

– «Церам», измени курс на двадцать градусов влево вверх, расходимся! – Перри заметно нервничал, и было понятно, отчего. Еще недавно казалось, что все закончилось, что аспайры ушли, и новость о маневре линкора застала его врасплох.

– Вейли, двадцать влево вверх! – повторил команду лидера Манн и задумчиво сказал: – Мы будем под огнем минут пятнадцать.

– Минуты две, – поправил Перри. – Иначе он влетит в Юпитер.

Ответить Манн не успел.

– Энергетический всплеск!

– Цель? – тревожно спросил Манн.

Поврежденный «Церам» сильно потерял в маневренности, и тридцати секунд подлетного времени могло не хватить для выхода из конуса поражения.

– Цель «Котлин», залп идет широким фронтом, перекрывая коридор ухода, скорость сгустков ниже обычной.

– Оливер! – забеспокоился Манн.

– Слышу, – выдохнул Перри. – Вероятность попадания двенадцать процентов, терпимо.

– Ищи прорехи!

– Пытаюсь, – пропыхтел тот.

Анри смотрел на приближающуюся рябь и не видел в ней ни единого отверстия, куда можно было вывести фрегат. Ровный, расходящийся по мере удаления от линкора, круг. И к моменту, когда он догонит «Котлин», его диаметр превысит ходовые возможности корабля. Конструкторы и так добились невозможного: новейшие фрегаты могли увернуться от залпа при подлетном времени в сорок секунд. Тридцати было мало. Но двенадцать процентов – это и правда немного, а потом «Котлин» развернется бортом и, маневрируя с ускорением в четыре грава, снова станет практически неуязвимым.

– Двадцать до контакта. – От волнения Маркос снова начал частить. – Мы тоже в конусе поражения!