Одновременно с орденом Британской империи король учредил и более элитарный орден кавалеров Почета. Предназначенный для лиц, имеющих заслуги общенационального значения, он, однако, не давал ни титула, ни какого-либо другого преимущества. Первыми этот орден получили едва ли не все руководители оборонной промышленности, сельского хозяйства, транспорта, здравоохранения и прессы; из них в памяти общества удержалось только имя Сматса. Лишь десятилетие спустя об ордене кавалеров Почета стали говорить как о чем-то соответствующем более скромному ордену «За заслуги».

Новая серия наград стала дополнительным бременем для и без того перегруженных работой секретарей Букингемского дворца и Уайтхолла. Наградная система давно уже отнимала значительную часть их рабочего времени, теперь же казалось, что она начинает жить собственной жизнью, почти не поддаваясь контролю со стороны министров. Архивы времен правления Ллойд Джорджа свидетельствуют, что важнейшие вопросы войны и мира постоянно отодвигались в сторону, если не вообще забывались, ради таких сиюминутных мелочей, как звезды и ленты, неясные прецеденты и препятствующие награждению обычаи.

Одной из таких проблем стала форма признания неисчислимых военных заслуг Ллойд Джорджа. Самым впечатляющим в этом отношении жестом стал лавровый венок, полученный им из рук короля после возвращения из Версаля; однако одного венка было явно недостаточно. Звание пэра и ссылка в палату лордов его явно не прельщали. Для выдачи денежного вознаграждения размером в 100 тыс. фунтов — вроде того, что получили Хейг и Битти, — требовалось принять соответствующий, достаточно спорный, закон, то же самое было необходимо сделать и для увеличения полагающейся отставному премьер-министру пенсии размером 2 тыс. фунтов в год. Некоторые предлагали, чтобы Ллойд Джордж стал первым рыцарем ордена Святого Давида; король, однако, уже давно отказался от предложения учредить уэльский рыцарский орден. Стамфордхэм предлагал наградить Ллойд Джорджа орденом Подвязки, но Бальфур вдруг засомневался. Премьер-министр оказался бы в неловком положении, если бы предложил наградить орденом самого себя; в любом случае, писал он, «если мы начнем давать орден Подвязки только за заслуги, невзирая на титул, то очень осложним задачу будущим премьер-министрам, если их самих понадобится представлять к награждению этим орденом».

Бонар Лоу считал наиболее подходящим орден «За заслуги», поскольку им награждают по инициативе суверена и без подсказки министров. Это предложение, однако, не понравилось королю: он считал, что гражданские кавалеры ордена должны иметь заслуги в области литературы, искусства или науки, а положение об ордене действительно составлялось с намерением исключить награждение им политиков. Формально правильный, ответ короля был на самом деле неискренним. Не далее как в 1915 г. он наградил Холдена орденом «За заслуги» отнюдь не в знак признания его исследований творчества Гегеля, а чтобы хоть как-то подбодрить обиженного лорд-канцлера. А когда в 1916 г. он точно так же наградил Бальфура «за заслуги в области философии и литературы», получатель награды откровенно предупредил Стамфордхэма, что орден «За заслуги» впредь следует приберегать для тех, кто серьезно отличился в данных областях, и не считать «еще одной наградой для тех государственных деятелей, кто сочетает занятия литературой или тому подобные вещи с политической работой». В своем письме Бальфур также отметил: «Думаю, Вы согласитесь, что это весьма необычное совпадение, когда из 13 джентльменов, выбранных исключительно за их достижения в литературе, науке и искусстве, не менее пяти оказываются тайными советниками или бывшими министрами кабинета!»

Формально все пять политиков получили орден «За заслуги» исключительно благодаря своему вкладу в науку и искусство. Пожалуй, если бы Брайс и Джордж Отто Тревельян не были политиками, одного из них действительно можно было бы отметить за труд «Священная Римская империя», а другого — за «Биографию и письма лорда Маколея»; гораздо сомнительнее, что такого же восторженного признания удостоились бы «Защита философского сомнения» Бальфура, «Путь к реальности» Холдена или «Жизнь Гладстона», написанная Морли. В общем, если уж при награждении этим орденом и раньше заходили так далеко, вполне можно было наградить им гражданского лидера, руководившего страной во время войны, пусть даже и не особенно склонного водить пером по бумаге. После настойчивого обращения Бонара Лоу к королю премьер-министр стал кавалером ордена «За заслуги».

Через несколько недель друзья Ллойд Джорджа вновь стали за него хлопотать. Черчилль в качестве военного министра обратился к королю с ходатайством наградить премьер-министра орденом «За безупречную службу». Король отклонил это предложение: статут ордена исключал награждение им гражданских лиц. Тогда Черчилль предложил наградить премьер-министра тремя медалями, которыми во время войны награждались все военнослужащие. Письмо было весьма убедительным:

Настаивая на том, что подобные медали никогда не предназначались для гражданских лиц, король вынужден был сдаться, когда узнал, что Черчилль в свойственной ему бесцеремонной манере уже обещал их Ллойд Джорджу и что «премьер-министр предпочитает их титулу графа». Король, однако, настоял на двух условиях: Асквит также получит эти три военные медали; больше никто из министров их не получит, если только, подобно самому Черчиллю, не заработал их на поле боя, а не в кабинете.

Только после того как Черчилль ходатайствовал перед сувереном за Ллойд Джорджа, он набрался смелости предложить самому королю принять награды. Король, который почти всегда выходил из этих ситуаций более достойно, нежели его министры, ответил, что готов уступить, хотя чувствует, «что ни в коей мере не заслужил эти награды».

Казалось бы, имея в своем распоряжении (если не использовать более торгашеской по характеру фразы) весь наградной список, Ллойд Джордж должен был предоставить королю неограниченный контроль над орденом «За заслуги»; в конце концов, именно по королевскому соизволению он сам носил на шее сине-красную орденскую ленточку. В любом случае король гордился тем, что является попечителем ордена, и чрезвычайно заботился о том, чтобы поддерживать его высокий статус. Стамфордхэм как-то писал автору «Золотого сука»: «Представьте себе те трудности, с которыми приходится сталкиваться при отборе достойных кандидатур для награждения орденом „За заслуги“. Более двух лет мы добивались единодушия по вопросу о награждении Фрейзера и в конце концов этого добились». В 1921 г., по совету Бальфура и после аналогичных тщательных изысканий, король предложил, чтобы орденом «За заслуги» был награжден филолог-классик Гилберт Мюррей.

Перед тем как опубликовать сообщение об этом награждении, король по обыкновению, просто из вежливости, сообщил об этом Ллойд Джорджу. К его изумлению, премьер-министр ответил, что имя Мюррея должно быть вычеркнуто из списка. Он утверждал, что во время войны Мюррей отличался пацифистскими и «едва ли не прогерманскими» настроениями, добавив при этом, что такое награждение «вызовет большое раздражение у юнионистской партии, которая и без того уже пребывает в таком настроении, что ее лучше умиротворять, чем сердить». Король ответил, что политика не имеет к этому отношения и что премьер-министр не имеет права голоса в вопросе о награждении орденом «За заслуги». Ллойд Джордж, однако, настаивал. И король, чтобы избежать конституционного конфликта, снял свое предложение. Мюррей получил орден «За заслуги» только в 1941 г. из рук короля Георга VI.