С начала 1943 года в тылу группы армий «Север» вновь стало наблюдаться оживление партизанского движения. При этом отсутствие сплошного фронта у 16-й армии вермахта возле населенного пункта Локня, где войска располагались только в отдельных опорных пунктах, позволяло партизанам беспрепятственно и зачастую незаметно пересекать немецкую линию обороны, в результате чего нескольким партизанским бригадам удалось просочиться в германский тыл. Однако для изменения ситуации имевшимся здесь охранным войскам тоже не хватало сил.

В зимние месяцы 1941/42 года многие партизанские отряды оборудовали себе зимние лагеря возле озера Полисто. К ним примкнуло немало отбившихся от своих частей и вырвавшихся из окружения советских солдат. Проведенная же против этого сосредоточения в начале декабря 1941 года командующим 584-м армейским тыловым районом антипартизанская операция силами различных немецких войсковых частей, не имевших еще достаточного опыта, ожидаемого результата не принесла и не смогла предотвратить отход большинства партизан в южном направлении в заболоченные районы. А поскольку задействованные в этом мероприятии боевые части в спешном порядке вновь потребовались на фронте, то о создании там стационарных баз нечего было и думать.

После возложения ответственности за уничтожение партизан на командующего 584-м армейским тыловым районом весной 1942 года в ходе крупной антипартизанской операции область до линии долин рек Городянка и Шелонь, а также озерного дефиле в сторону деревни Марино была очищена и стала считаться надежной. Правда, в июне 1942 года на запад пробились три партизанские бригады, но в лесном массиве западнее деревни Вышегород им пришлось принять бой, в ходе которого они были рассеяны. При этом небольшая часть этих бригад вернулась к озеру Полисто, а остальные партизаны, скорее всего из 3-й и 4-й бригад, закрепились возле озера Радиловское, оседлав дорогу от Пскова на Лугу.

Вернувшиеся же к озеру Полисто партизанские отряды в ходе крупной антипартизанской операции в августе 1942 года были полностью уничтожены (см. дневник, приведенный в приложении № 7). После этого данную область стало охранять несколько немецких опорных пунктов, а поселения в прилегающих к ней районах, чтобы воспрепятствовать новому закреплению в них партизанских отрядов, специальные команды сожгли.

Одновременно было эвакуировано население деревень, лежавших восточнее реки Городянка, что тоже препятствовало действиям партизан в данном районе. Тем не менее вскоре большой урон немецким коммуникациям стал наносить новый партизанский центр возле озера Радиловское.

Уже ранней зимой 1942/43 года сильные партизанские отряды проникли в тыл 16-й армии севернее города Холм и объединились с партизанскими бригадами, продвинувшимися с озера Радиловское на юго-восток. Усилившись за счет прибившихся к ним и набранных по ходу движения местных жителей, партизаны образовали вдоль западной границы армейского тылового района несколько опорных пунктов в селах, но в ходе последовавших вслед за этим различных антипартизанских операций были уничтожены.

После этого армейский тыловой район стал охраняться четырьмя возведенными западнее железнодорожной линии Дно – Локня немецкими опорными пунктами, откуда начали снаряжаться усиленные патрули и истребительные команды. Тем не менее налеты партизанских отрядов на жидкую железнодорожную сеть, пролегавшую на территории армейского тылового района, продолжались. При этом больше всего подвергались разрушениям главная магистраль Псков – Дно, а также трассы Дно – Тулебля, Дно – Сольцы и Дно – Массава. Однако наиболее опасным считался отрезок дороги между станциями Сосынье и Подсевы.

Присутствие партизанских отрядов сильно сказывалось на поведении населения. При этом деревни, которые все еще продолжали сдавать предписанные немецкими властями налоги, подвергались жестоким карательным акциям партизан. А поскольку партизанские бригады забрали всех молодых и работоспособных мужчин, то недостаток в рабочей силе стал заметно сказываться на качестве проведения полевых работ.

В районах же, в которых образовались новые сосредоточения партизан, осуществление любой административной работы вскоре стало невозможным – связь комендатур с назначенными старостами постоянно прерывалась, а экономические руководители могли оставаться там лишь после карательных мероприятий, да и то ненадолго. Об этом прямо говорилось, в частности, в донесении квартирмейстеру 16-й армии № 325/43 от 16 мая 1943 года (NOKW 2402) и в приказе № 286/42 командующего 16-й армией от 20 марта 1942 года о проведении операции № 3 по очищению от партизан области южнее реки Шелонь и сожжении в ней всех деревень (NOKW 3380).

В целом же изменение подобной ситуации в некоторой степени удавалось исправить только при занятии этих областей усиленными войсковыми частями. Причем их экономическое использование оказывалось возможным только в непосредственной близости от немецких опорных пунктов. Большую заботу причиняла также необходимость постоянной защиты немногочисленных железнодорожных линий, с выводом из строя которых могло полностью нарушиться снабжение частей 16-й армии.

Для получения более ясного представления об отношении населения к партизанам в январе 1943 года была создана смешанная немецко-русская полицейская часть, личный состав которой в разведывательных целях переодели в одежду, принятую у партизан. При этом операцию силами одиннадцати немецких полицейских охранной полиции и сорока русских полицаев под руководством гауптштурмфюрера СС провели в украинском селе Студенок в районе Путивля.

Неожиданности начались уже при выступлении этого отряда – оказалось, что на обычно пустынных дорогах при движении по ним немецких команд на самом деле царило большое оживление. Женщины же и девушки, стоя возле дверей своих жилищ, приветствовали лжепартизан криками: «Наши!» Их, как братьев, немедленно принимались угощать хлебом, молоком и самогоном, снабжая значительными запасами продовольствия «на дорогу» и предоставляя самых лучших лошадей.

Одна женщина даже начала громко причитать, что ее муж, желавший присоединиться к партизанам, убежал, приняв солдат отряда за венгров. Вместо своего супруга она предложила «партизанам» забрать с собой хотя бы коня. А одна 23-летняя девушка предложила свои услуги, объяснив, что поступить так ее убедили последние прочитанные ею листовки. С винтовкой в руках она обошла все село, собирая в домах вещи для «партизан». Позже девушка заявила, что была горда хотя бы на два часа почувствовать себя настоящей партизанкой.

Другие женщины жаловались, что партизаны принимают в свои ряды только молодых и красивых, тогда как они тоже желали бы отправиться в путь вместе с отрядом, чтобы хотя бы готовить для его бойцов пищу. Один же 58-летний мужчина (председатель местной коммунистической ячейки) при появлении отряда источал неподдельную радость и изъявил готовность немедленно указать на дружественных по отношению к немцам односельчан и выдать укрытие полицаев, спрятавшихся в нем при появлении отряда. Другой же грозил перебить немцев топором, так как они вконец измучили его своими поборами. При этом, осеняя себя крестом, жители высказывали пожелание скорейшего возвращения советской власти.