Губы любимого коснулись сначала моей обнаженной груди. Согрели нежным касанием ореолы. Подразнили набухшие навершия. Сместились в ложбинку, покрывая серией откровенных поцелуев…

Я горела словно в лихорадке. Желание металось по телу раскаленным ураганом, подчиняло, дурманило, сплеталось с магическими выбросами моего Предназначенного.

Шершавый камень противно впивался в лопатки, терся о нежную кожу бедер, но я не хотела останавливаться. Улыбнулась. Огладила широкие плечи любимого и мягко, игриво поползла по мужской груди к стальному животу, и дальше к напряженному паху, восхищаясь гладкостью и жаром эльфийской кожи.

Агарвэн разорвал поцелуй. Отклонился, упираясь обеими руками о стену. Завис сверху и впился в мое лицо пылающим взглядом. Словно бы запечатлял в памяти наши сплетенные тела. Разгоряченные ласками опухшие губы. Призывно поблескивающие огнем глаза.

— Люблю тебя до безумия.

— И я тебя, — призналась срывающимся шепотом и притянула избранника ближе.

Эльф улыбнулся уголком рта. Окутал жаром и страстью. Жадно впился в мой рот новым поцелуем, в то время как ладонью прошелся по моему животу, спускаясь к разгоряченному лону.

Я застонала ему в губы, когда умелые пальцы огладили чувствительные, горящие от жара складочки. Сердце колотилось. Тело пылало в огне. Опьяняющая страсть, с какой владыка сжигал своими прикосновениями, одновременно лаская меня в самом сокровенном месте, разливалась в груди безумной негой.

— Согласна стать моей женой? — Шепнул он, не давая мне шанса опомниться.

Сглотнула стон, вонзаясь ногтями в мужские плечи.

— Да.

— Примешь своим избранником отныне и до конца времен?

— Да…

— Разделишь одну бесконечную жизнь на двоих?

— Д-да…

Глаза напротив сверкнули магией. Вэн склонился к моему уху, шепнул:

— Клянусь тебе в вечной верности, мелиссе. Клянусь жить тобой, дышать тобой, любить только тебя. Боги свидетели.

В воздухе ярко полыхнуло, закрепляя чувственные клятвы. Нас окутало слепящее белоснежное сияние.

Агарвэн отклонился, подался вперёд и забрал мою невинность одним резким толчком.

Я охнула. Пронзающая низ живота боль выплеснулась слезами.

Мужчина замер, позволяя мне привыкнуть к новым ощущениям.

И пока я свыкалась с мыслью, что теперь принадлежу ему одному, не теряя времени, целовал мое лицо. Вбирал губами каждую соленую капельку, катившуюся по щекам, векам, подбородку. Шептал на эльфийском слова искренних признаний. Стискивал в крепких объятиях. И… почувствовав, что напряжение уходит из моего тела, начал движение.

Сначала медленно, размеренно. Потом чуть быстрее, резче, раскованней.

Я изогнулась. Запрокинула голову и сдалась его пылкой, волнующей страсти. Прижала ладони к крепким тренированным бедрам. Притянула мужчину ближе и на каждый толчок, каждое скольжение откликалась чувственным, непроизвольным постаныванием.

Он был невероятным. Сильным. Наполнял меня огнём, от какого я пылала, теряя ощущение реальности. Передо мной был только ОН. Его мерные, уверенные движения; пронзительные синие глаза; рваное, хриплое дыханье.

По эльфийской коже проступили огненные узоры, источая нестерпимый жар. Моя магия откликнулась пламенными узорными змейками, ресницы окутались влагой. На наших ладонях вспыхнули знаки принадлежности.

Боль постепенно таяла. Сменялась неизведанными, удивительно яркими ощущениями наполненности. Целостности внутри. И вскоре окунула в вихрь сладостного удовольствия разрывающего тело красочным фейерверком.

В душе же в эти мгновенья рождалось удивительное, ни с чем несравнимое тепло. То сплетались его и мои магические потоки. Светлые и темные стороны наших душ.

Король не просто брал свою мелиссе, делая своей, он связывал наши судьбы в единое целое. Скреплял меня с собой, а себя со мной, чтобы отныне разделить одну бесконечно долгую жизнь на двоих.

— Вместе навсегда, — произнёс любимый, прижимая меня покрепче и делая новый резкий толчок.

… Мир померк, рассыпаясь мириадами искр. Остались лишь наши жаркие объятия и хриплые, мучительно-сладкие стоны.

* * *

Я сладко потянулась и прижалась к мужскому боку.

Мы лежали на теплых камнях близ шумной реки, укрытые меховым плащом, и болтали обо всём на свете. Я водила по голой груди Агарвэна, а он неторопливо перебирал мои волосы и отогревал ладони дыханием.

Господи, еще ни разу в жизни не чувствовала такого чудесного покоя. Чувственного. Опьяняющего. Если бы могла, навсегда бы растворилась в сладких объятиях эльфийского короля. Нет ничего слаще, чем прижиматься к нему всем телом, ощущать скольжение влажной кожи по коже, вбирать разгоряченный мужественный аромат, сплетаться с неукротимой магической силой…

Рядом с ним мой мир перевернулся. Обрел смысл.

Любила ли я по-настоящему?

Так, чтобы было не жалко умереть за того человека?

Задумалась и поняла — никогда.

Нет, маму, отца, брата, бабушку, конечно и очень. Но другой, особенной любовью. Возвышенной, успокаивающей. Здесь и сейчас это был неистовый огненный шторм, что сжигал меня как мотылька приблизившегося к открытому пламени. Пугающий, отнимающий разум, вызывающий сладостную боль от каждого вздоха.

Мой мужчина. Сильный. Смелый. Красивый. Мой. Безраздельно.

— Лариэль придет в ярость, когда узнает, что мы сделали, — спохватилась я, выныривая из сладкой дрёмы.

Мы обсудили будущую коронацию, планы на сотню лет вперёд, а вот соперницу я из виду упустила.

Вэн приоткрыл один глаз.

— Лариэль?

— Она не смирится, — я перевернулась, устроившись на плече эльфа так, чтобы посмотреть ему в лицо. — Продолжит строить козни.

Он обрисовал линию моего подбородка и улыбнулся. Хитровато так, с толикой загадочного превосходства.

— Что-то не то сказала? — Насупилась.

— Леди Соро вышла замуж. Две недели назад.

— За кого?

Чёртово проклятие! Совсем оторвалась от реальности, теперь придется навёрстывать упущенные события.

Мужчина выдержал паузу и огорошил.

— За Вэона.

Ахнула. Рыжеволосого лучника?!

— Но Даэрон говорил: лунные выставили жесткое условие. Девушка должна войти в правящий Дом на правах жены знатного лорда, иначе снова война!

— Вэон Минадаль мой племянник, Диана. По материнской линии, — припечатал Агарвэн, ловя мой вконец ошалевший взгляд. — Лорд из Дома Вечерней Звезды. Лунным не на что жаловаться, все условия соблюдены.

Пораженная неожиданной правдой, я надолго притихла.