Беловолосый улыбнулся, и луна заиграла ярче на ночной листве. Эфрит погладил смешные короткие пряди волос сестры. Достал из воздуха персик, привычно запрошенный Селимой, снова желающей покапризничать. Без дополнительных уговоров добавил к нему огромную виноградную гроздь, еще одну – для гномов и наместника. Усилил праздник дыней, и все как-то сразу осознали, что перекусить действительно – пора. Уселись и взялись за фрукты с проснувшимся аппетитом.

Рахта смотрел на сестру, улыбался и принимался с усиленным вниманием изучать рыжего эльфа, его тяжелую секиру и широкие плечи.

– Селима, – позвал он сестру.

– Да. – С эфритом рыжая не спорила, это было заметно.

– Я хочу представить тебе одну девушку, вот эту. Ее зовут Кошка Ли, а еще Лэйли. Она вернула меня из солнечного света, куда я почти впитался.

– Как ты мог? – охнула Селима испуганно. – А я?

– Было безнадежно плохо, – виновато пожал плечами Рахта. – Но я жив благодаря Лэйли. Будь к ней повнимательнее, она эфрити, хоть я и не понимаю, как такое возможно. И она мне нравится.

– Мяу? – испугалась Кошка Ли.

– Моя сестра согласна уехать с рыжим эльфом, – подмигнул эфрит. – Я вижу и не спорю. И вот мое условие выкупа, Кошка: ты не выйдешь замуж, пока не повзрослеешь по-настоящему. А я пригляжу за тобой. Эфрити, особенно молодые, опасны для окружающих своей непознанной силой.

– Фу-у, – успокоилась Лэйли. – Простое условие! Я всем говорю – окончательное и бесповоротное «мяу», так и знай. Не хочу быть взрослой. Как говорит Селима? Желаю шалить! Ра-а, а ты малышню – эльфиков – будешь гонять, чтоб они ко мне не приставали на балу?

– Я не лезу в детские игры, – насмешливо уточнил эфрит. – Только слежу, чтобы никто не обижал всерьез, – это и есть условие.

Лэйли задумалась, не забывая кусать сочный персик. Облизала пальцы, прищурилась, сморщила нос, вздохнула и замерла, не зная, как еще обратить на себя внимание. Радость спасения Селимы требовала выхода. Но как визжать при короле Бронге? Он хоть и знакомый всю жизнь, и вообще свой, но все же величество, да еще и при паре подданных… Гном понял и обнял, хлопнул ручищей по спине. Принцесса рассмеялась и все же взвизгнула, подпрыгнула высоко и ловко, вцепилась в ветку, подтянулась, взбрыкнула ногами, ловко и прицельно упала вниз, на руки эфриту. Распылив в пространство часть радости, ощутила – стало легче.

– Ли и правда огонек, – улыбнулась Селима, снова прильнувшая к плечу Жависэля. – Мы поладим, если это выдержит страна эльфов. Рахта, а где я могла бы искупаться? Невозможно сидеть и чувствовать себя грязной, обтрепанной и… – Она замялась.

– Все равно красивой, – покровительственно заверил Жависэль.

– В сарай! – выкрикнула Лэйли новый боевой клич. – Лильор, ты у нас умный-серьезный, дождись Кэля, он уже идет сюда. Раскланяйся с султаном – и оба сваливайте. Он знает куда. А мы закупим комнаты и вообще – начнем транжирить воду. Селима, у меня в сарае лежит сокровище: ворох шелка. Так что выберем тебе подходящее платье.

– Шелк – это хорошо, – заинтересовалась рыжая. – Лиловый?

– Сестричка, она скупила все, что смогла сгрести в охапку, – сообщил Рахта. – Я еле оторвал девочку от прилавка. Шипела и цеплялась когтями, как будто они имеются. И острые!

Перешучиваясь, наспех рассказывая новости и подробности боя, пестрая группа двигалась по улицам. Выглядели ночные возмутители покоя так необычно и внушительно, что за ними наблюдали исключительно издали, внимательно, но неназойливо. Сарай встретил гостей сонным покоем, минуту спустя испарившимся от жаркого и искреннего восторга владельца, опознавшего в опасных гостях своих постояльцев. Достойный пожилой хозяин мгновенно ощутил, что судьба подарила ему шанс стать первым в столице и несравненным. И старался вовсю. Еще бы! У него остановился эфрит! У него, а не во дворце вернувшегося султана! У него живут сказочные существа, неведомые миру Дэйгэ, – аль-эффи и гономы. Или гнумы? Неважно, главное – у каждого должно быть все наилучшее, безупречное, и немедленно!

Суета стихла к рассвету. Рахта задремал, Лэйли закончила перебирать шелка и ушла в сад, на свое любимое место у фонтанчика. Гномы спали глубоко и крепко – бой дал им необходимую для этого нагрузку: известно, что бессонница донимает подгорников только после вынужденного безделья. Правда, не задремал и на одну минуту король Бронг, но у него были свои дела – государственные. Еще бы! Глубинный горн обрел живое воплощение – это требует размышлений и должно быть отмечено подарком. Тем более – помолвка.

Лильор и Кэль добрались до сарая под утро. Их накормили, отмыли в теплой парной и устроили отдыхать.

Жависэль вымылся первым и теперь дремал, завернувшись в огромный парчовый халат. Ему выделили хозяйскую спальню, наскоро расчистив ее от лишних вещей. Восток светлел, под огромным балконом шелестели персики, пытаясь поймать язычками листвы свежесть и брызги фонтана. Муха поползла по щеке…

Наместник усмехнулся и поймал тонкое перо, изображающее насекомое.

– Не спится, искорка?

– Я хотела поговорить. – Селима села на край ложа, красиво изогнулась и гибко откинулась на руку. – И вообще, утром я одна не могу. Меня надо беречь. Я нервничаю. Мало ли что ты думаешь обо мне! Во всех глупых сказках страны Дэйгэ указывается, что эфрити несколько… ох… ну как бы сказать-то! Брату пришлось со мной непросто – меня воровали, и я была не против. Эти султаны… Они красиво ухаживали и забавно горели влюбленностью. Мне казалось, так приятно согреться. И…

– Можно подумать, я шарахался и обходил красивых жещин! – зевнул Жависэль и рассмеялся, оборачиваясь к Селиме. – Ты великолепна, ведьма. В Бильсе жил лет сто назад хан. Он умел делать одновременно то ли два, то ли три дела. И гордился этим. Мы, мужчины, примитивны… Два дела!

Он сел, бережно поймал в ладони запястье эфрити и поцеловал. Погладил кожу и чуть отвел от прочих пальцев мизинчик, начиная новый счет.

– Ты пришла капризничать, – мизинчик охотно дернулся, – еще бы, само собой! Жависэль бережно поцеловал безымянный пальчик. – Далее – избавить меня от слушанья глупых сплетен. Затем – продемонстрировать платье, оно бесподобно. Что еще? Спокойно встретить рассвет – для этого тебе нужен кто-то, кому ты доверяешь. Потом – убедиться, что отмылась ты настолько, что стала ослепительно хороша. Само собой, ты хотела глянуть, как смотрится чистенький сонный эльф, лишенный доспехов и секиры. Заметь, мы перешли на вторую руку, и можно считать и считать, ты умеешь совершать одновременно десятки дел и ничуть не устаешь.

– Сердишься? – Эфрити пару раз взмахнула ресницами, показывая, что они-то не обгорели.

– Радуюсь, – честно признался наместник. – Бесконечно долгую жизнь, по моему разумению, можно разделить только с существом, неспособным на однообразие. И еще – тебе понравится в Лирро. Там густые леса, дающие летом сплошную зеленую тень даже в полдень. А зимой солнышко не жаркое и бледное, как стертая серебряная монетка.