– Пожадничал, – сказала Клара.

– Да, жадность. Но я видел такие вещи и прежде, – сказал Стивен. – Это превращается в игру. В нечто захватывающее. Это своего рода наркомания. Им необходимо все время увеличивать дозу. Никому не нужно триста миллионов. Он мог бы остановиться на пятидесяти и жить припеваючи до самой смерти. Нет, тут работало что-то еще. А я и не видел.

Он выглядел даже не расстроенным – опустошенным.

Несмотря на свои шутки, Рейн-Мари прекрасно знала, почему Арман пригласил к ним на несколько дней крестного. И познакомил его с Рут.

Чтобы тот не оставался наедине со своими мыслями, со своими ранами.

Если лекарством была Рут, то надежды на выздоровление было мало.

– Так на чем он споткнулся?

– Энтони прошлым летом случайно пересекся с одним из так называемых клиентов, – сказал Бовуар. – Тот поблагодарил Энтони за прекрасную работу. Баумгартнер даже не придал этому никакого значения, пока не просмотрел свой клиентский список и не увидел, что этого клиента у него в списке нет. Он позвонил человеку и попросил его выслать ему финансовый отчет.

– Значит, он догадался, что кто-то похищает деньги, пользуясь его именем, – сказал Стивен. – Это я понял. Но как он вышел на брата?

Рут, сидевшая между Габри и Стивеном, заснула и теперь тихо посапывала. Ее голова покоилась на плече Стивена. Капелька слюны приземлилась на его кашемировом свитере.

Но он не оттолкнул ее.

– Он не догадался. Вернее, догадался, но не сразу, – сказал Бовуар. – Когда мы влезли в его ноутбук и посмотрели историю поиска, обнаружилось, что он что-то искал. Поначалу мы решили, он искал места, куда вкладывать деньги, но потом посмотрели сроки и поняли: он искал что-то другое.

– Он пытался проследить чьи-то шаги, – сказал Арман. – Понять, чьих рук это дело.

– Начал он со своей компании, – продолжил Жан Ги. – С самой мадам Огилви. Потом расширил поиск. Когда и все остальные оказались чисты, он стал искать на стороне.

– Точнее сказать, ближе к дому, – вставил Арман, – так что даже не совсем чтобы на стороне.

Он пытался вообразить себе то потрясение, которое испытал Энтони Баумгартнер, когда нашел, кто крадет. И кто подставляет его.

Евангелие от Матфея, 10: 36.

Иногда Арман жалел, что его привлекли эти строки Евангелия. И уж конечно, он жалел, что осознал всю истинность, в них содержащуюся.

– Чего я не могу понять, так это каким образом Энтони Баумгартнер вышел на след, – произнес Стивен. – Ведь Гуго наверняка хорошо заметал все следы.

– Позвольте, я спрошу у вас, – сказал Арман. – Если бы вы хотели провести какую-нибудь мошенническую сделку, воспользовались бы вы своим собственным компьютером?

Лицо Стивена засияло, он довольно хмыкнул:

– Нет, я бы воспользовался чужим компьютером и использовал бы возможность запятнать владельца на тот случай, если меня поймают. Умник Гуго.

– Умник Гуго, – повторил Бовуар. – Они с Энтони раз в неделю обедали вместе. Пока Тони готовил, Гуго сидел за компьютером брата, предположительно просматривал тенденции на рынке.

– А на самом деле переводил деньги, – сказал Стивен.

– Но разве это не всплыло бы? – спросил Оливье. – Я веду всю нашу бухгалтерию в онлайне, и там все как на ладони.

– Но это нетрудно скрыть, – заметил Бовуар. – В особенности если есть желание. А у Гуго такое желание было. Но скрыть не окончательно. Гуго хотел, чтобы оставалась возможность обнаружить эти следы, когда возникнет нужда. И мы в конечном счете их обнаружили. И да, впечатление было такое, что именно Энтони осуществлял все проводки, которые мы увидели. Да и как иначе? Без пароля к номерному счету в Сингапуре доказать, что это делал кто-то другой, было невозможно.

– Но Энтони сам обнаружил мошенничество? – спросила Клара.

– Oui, – продолжил Бовуар. – Мы проследили историю поисков Энтони. Он не предпринимал никаких попыток скрыть ее. Кажется, его попытки становились все более и более исступленными. А потом, в сентябре прошлого года, они прекратились.

– Он нашел то, что искал, – кивнул Арман.

– Значит, он уже несколько месяцев знал, что деньги крадет Гуго? – спросил Стивен. – Почему же он не остановил его? Почему не поговорить с братом, зачем ждать столько времени? Он не хотел верить?

– Возможно, – сказал Арман. – Но я думаю, дело было в чем-то другом.

– Его мать, – вставила Клара. – Он не хотел делать это при ее жизни.

– Да, – проговорил Арман.

– Я понимаю, что Гуго требовался кто-то, на кого он мог бы свалить вину, но почему не выбрать таким козлом отпущения того же Шаффера? – спросил Оливье. – Зачем впутывать в дело собственного брата?

– Трудно сказать, – ответил Жан Ги. – Тут и доступ к ноутбуку, и тот факт, что Энтони уже был замаран во мнении улицы. Гуго ни в чем не признается.

– Я думаю, тут было что-то еще, – сказал Мирна. – Зависть. И разве можно его в этом винить?

– В убийстве брата? – спросила Клара. – Я думаю, что могу винить его в этом.

– Нет, я говорю – винить в зависти. В озлобленности. Один – высокий, красивый, уважаемый, порядочный. Женат, имеет детей. Другой низенький, физически непривлекательный, даже вызывающий отвращение. Представьте, каково это – расти рядом с таким.

– Но многие так и растут, – сказал Габри. – У меня младший брат, которому по красоте далеко до меня. Но к убийству это не привело.

– Еще не вечер, – усмехнулся Оливье.

– Но дело не только в этом, – сказала Мирна. – Кто был любимчиком баронессы? Кто понял картину Клары? Может, Гуго и походил на мать внешне, но Энтони был ей ближе во всем, что имеет значение. Вот почему Гуго воспользовался именем Энтони.

– «За искупление грехов моих с детства груз первородный, – процитировал Стивен, посмотрев на женщину, чья слюна увлажняла его свитер, – за хлеб мой насущный и моей неизбывной вины наследство».

Рут проснулась, громко всхрапнув:

– Грехи? Вина?

– Вы спели ее песню, – проговорил Габри.

– Постойте, – спохватился Стивен. – Я знаю про эти номерные счета. Вы нашли номер ливанского счета, открытого Шаффером, а как насчет другого?

– Мы нашли его на заднике Клариной копии в его кабинете, – сказал Бовуар.

– Да-да, понятно, но как его нашел Энтони Баумгартнер и почему прилепил туда? Эти пароли хранятся за семью печатями. Банк присылает их только по безопасной, зашифрованной почте. Энтони никак не мог случайно набрести на пароль, а потом записать его на заднике. Кстати, я бы хотел увидеть оригинал, – сказал он Кларе. – Он продается?

– Десять долларов, и она ваша. – Габри показал на Рут.