Около 20:00 мотопехотинцы пошли в атаку. Было уже темно, и на наступающих обрушился плотный огонь. Выстрелы многих танковых орудий были видны по вспышкам дульного пламени. В это же время выяснилось, что в населенном пункте Нойе-Вельт не менее 24 вражеских танков, среди них в том числе 8 танков «Иосиф Сталин» (ИС-2). И обер-лейтенант Герлах получил приказ атаковать эти грозные силы всего двумя своими «Пантерами»![144] Он попытался отменить операцию, чьи шансы на успех равнялись 95 процентам в пользу русских, но обнаружил, что атака должна состояться при любых обстоятельствах.

– Ребята, пишите завещания!

Это единственное, что он мог сказать своим людям. Ни пессимистом, ни пустозвоном он не был: с 1939 года участвовал в почти 150 танковых атаках. Но эта атака представлялась ему чистым самоубийством. В «Пантерах» сидели не герои. Это были люди, до конца выполнявшие свой долг; люди, принявшие свою судьбу, но желавшие продать свою жизнь как можно дороже.

Мотопехотинцы подошли к окраине населенного пункта. Используя «панцерфаусты», они подбили неприятельский танк и противотанковое орудие. Но пехотинцы оказались под таким мощным обстрелом, что им пришлось отступить. А в это время, как всегда и бывает в подобных случаях, у танка обер-лейтенанта Герлаха обнаружилась неисправность, и он вынужден был отправить его назад вместе с экипажем и механиком-водителем, обер-фельдфебелем Бёмом, а сам пересел в другой танк. Он взял с собой только своего опытного радиста, поскольку радистом в остававшемся в строю танке был совсем юный солдат. Остальной экипаж состоял из ветеранов, которые пробились сюда вдоль железнодорожной насыпи. Мотор работал на малых оборотах, а потому не выдавал себя шумом. От неприятеля танк скрывало снегозащитное заграждение и стоявшие на путях рядом с танком товарные вагоны. В результате силуэт танка стал вырисовываться на горизонте, только когда начало светать.

Примерно в 400 метрах от Нойе-Вельта новый танк Герлаха завяз в грязи, и, чтобы вновь его освободить, от водителя потребовалось все его мастерство. Но в результате неизбежный шум мотора выдал их, и русские начали вслепую бить в предполагаемом направлении местонахождения танка, но в «Пантеру» не попали. Наводчик орудия, унтер-офицер Ланг, открыл огонь, пользуясь вспышками дульного пламени как мишенями. Первым же выстрелом он поразил штурмовое орудие, а также поджег стоявший за ним дом, в результате все расположение русских осветилось как днем. В зареве стали видны еще 3 вражеских танка, прикрывавшие окраину населенного пункта. Попав под мощный обстрел, Герлах отошел на несколько сотен метров на хорошую огневую позицию на обратном скате высоты. Затем стал вести бой с неприятелем оттуда. Ему удалось подбить 3 танка, а также 2 противотанковых орудия, чьи снаряды свистели в неприятной близости от «Пантеры».

Когда начало светать, обер-лейтенант Герлах отошел назад настолько, насколько с огневой позиции на обратном скате можно было видеть занятую неприятелем деревню в стационарный бинокль. Вражеские танки располагались между домами небольшими группами. Начался мощный артиллерийский и минометный огонь. К полудню на помощь Герлаху пришла вторая боевая машина. Это был танк, которым командовал обер-фельдфебель Пальм, прозванный «истребителем танков». В течение дня Пальму удалось сжечь 2 вражеских танка, в том числе ИС-2, а также уничтожить несколько противотанковых орудий. Обер-лейтенант Герлах подбил еще один танк «Иосиф Сталин» и вывел из строя тяжелое штурмовое орудие (САУ).

Тем временем закончился день и наступила вторая ночь. На следующий день русские попытались атаковать с глубокого правого фланга большими силами пехоты. Обер-лейтенант Герлах немедленно передвинулся в угрожаемый район. Пока Герлах сражался с приближающимися вражескими танками, его радист, унтер-офицер Купер, корректировал огонь второго танка, а также стрелял по советской пехоте из пулемета. Немецкие танки не только полностью уничтожили стрелковую роту русских в данном районе, они также подбили 5 танков ИС-2, еще один тяжелый танк, 3 штурмовых орудия (САУ) и тяжелое противотанковое орудие. На следующий день Герлах и два его танка снова были задействованы в том же секторе. С выгодной позиции на высоте в ожесточенном бою были уничтожены еще один танк ИС-2, 2 штурмовых орудия (САУ) и 2 противотанковых орудия. Три других танка ИС-2 загорелись, но уверенности в том, что они уничтожены, не было.

Непомерность перенесенных физических и эмоциональных нагрузок и напряжение борьбы не на жизнь, а на смерть, продолжавшейся в течение двух дней и ночей, пожалуй, лучше всего иллюстрирует тот факт, что обер-лейтенант Герлах заснул на совещании командиров на командном пункте пехотной дивизии.

Для того чтобы в полной мере оценить успех трехдневного боя – 21 тяжелый вражеский танк был уничтожен без потерь с нашей стороны, – необходимо учесть, что уничтоженные вражеские танки превосходили «Пантеры» вооружением, бронированием и дальностью стрельбы. Качествами, принесшими победу в этом бою, помимо однозначной одаренности боевого командира и безупречного взаимодействия танковых экипажей, был дух старых танкистов, сделавших все это.

Вот и конец этой статьи! Мы намеренно не упоминаем о всех медалях и знаках, не только идя навстречу пожеланиям награжденных, но также стремясь воздать должное всем другим товарищам. Поэтому приводим имена всех товарищей, которые участвовали в этой операции с обер-лейтенантом Герлахом:

наводчик: унтер-офицер Танг;

заряжающий: старший стрелок Генрих;

механик-водитель: обер-ефрейтор Бауэр;

радист: унтер-офицер Купер.

Германн Бикс, обер-фельдфебель 1-й роты 35-го танкового полка

Мы недавно пересели на «Ягдпантеры». Они имели на вооружении чудесное 88-мм главное орудие, обладавшее удивительной пробивной мощью и убийственной точностью. Следовало лишь привыкнуть к тому, что главное орудие имело очень малый угол горизонтального обстрела.

Рота Тауторуса, куда я был назначен, получила боевую задачу на некоторое время задержать русских в районе Клешкау. Командирами моих танков были Игель и Швафферт. Наша боевая задача была несложной, поскольку местность подходила для действий бронетехники. Мы были знакомы с несколькими маршрутами, по которым должны были идти русские, так как мы шли по ним сами, когда отступали. Время от времени мы подбивали передовые машины подразделений вражеской бронетехники.

В тот день была запланирована контратака. Ее целью было вернуть Клешкау, чтобы дать частям, находившимся позади нас, передышку для закрепления на своих позициях. Майор мотопехотинцев запросил небольшую поддержку, чтобы быстрее доставить своих солдат к деревне. Но я предполагал защищать дорогу, чтобы не пропустить русские танки. Тем не менее я обещал помочь мотопехоте добраться до деревни. Атака развивалась быстро. Однако в самой деревне русские оказали упорное сопротивление. Мотопехота понесла большие потери. Я попытался уничтожить несколько пулеметных гнезд противника, но попал под крайне неприятный обстрел из противотанкового орудия. Несмотря на это, я дошел до середины деревни. К сожалению, там я получил специальное боевое задание. Я попросил Тауторуса еще немного подождать, потому что в противном случае пехотинцам пришлось бы отступить. А мне командир роты сообщил, что 20 вражеских танков движутся по магистрали в направлении Данцига, а на дороге нет противотанковых орудий.