Уже на первом общем заседании Конституционной комиссии, прошедшем 15 июня 1962 года, Н. С. Хрущев определил пять приоритетных направлений, которые, по его убеждению, должны были показать новаторский характер этой Конституции СССР[687]. Речь, в частности, шла: а) о существенном повышении полномочий и прав органов советской власти всех уровней; б) об аналогичном повышении роли всех общественных организаций в управлении государством, и прежде всего КПСС, за которой предлагалось юридически закрепить особый статус как «ведущей и направляющей силы советского общества»[688]; в) о существенном расширении прав и полномочий союзных республик; г) о юридическом закреплении ряда не писанных ранее прав и свобод граждан страны, в том числе принципа всеобщности избирательного права и т. д. Однако среди всех этих новшеств хрущевского Конституционного проекта особое внимание историков и юристов привлек вопрос, который касался соотношения новых полномочий различных ветвей госвласти. Так, руководствуясь прямым и настоятельным требованием H. С. Хрущева «заметно усилить роль Верховного Совета СССР во всей структуре политической власти страны», сотрудники Всесоюзного НИИ советского законодательства под руководством бывшего Генпрокурора СССР К. П. Горшенина подготовили записку, где прямо указали, что в новой Конституции СССР целесообразно: а) «определить Верховный Совет СССР как орган, осуществляющий не только законодательные, но управленческие функции»; б) отказаться от определения Совета Министров СССР как «высшего органа государственного управления» и сохранить за ним лишь функции «исполнительного и распорядительного органа»; в) создать Постоянный Комитет Конституционного надзора СССР, избираемый Верховным Советом СССР; 4) увеличить количество Постоянных Комиссий Верховного Совета СССР с гораздо большим объемом полномочий по контролю за реализацией принятых законов и работой исполнительных органов власти; 5) существенно расширить полномочия союзных депутатов, а также список государственных ведомств, которым они вправе направлять свои депутатские запросы, и т. д.[689] При этом в процессе работы над проектом Конституции возникли и новые названия двух высших органов власти страны — Верховный Народный Совет СССР и Правительственный Совет СССР.

Таким образом, H. С. Хрущев задумал подвести под очередную партийную Программу, предполагавшую построение бесклассового коммунистического общества и постепенное отмирание социалистического государства, довольно солидную юридическую базу в виде новой Конституции СССР. Однако, как известно, из-за отставки H. С. Хрущева этот Конституционный проект так и не был реализован, и к нему вернулись вновь только во второй половине 1970-х годов, уже во времена Л. И. Брежневе. Причем, как верно подметил профессор А. В. Пыжиков, брежневский проект союзной Конституции заметно отличался от хрущевского и по своему объему (172 статьи против 276 статей), и главное — по содержанию, поскольку в нем отсутствовали какие-либо упоминания об общенародном государстве, о коммунистическом самоуправлении и передаче функций государственного управления общественным организациям.

11. Управленческий волюнтаризм Н.С. Хрущева в начале 1960-х годов

Параллельно с началом работы над Конституционным проектом H. С. Хрущев серьезно озаботился реформой контрольного аппарата страны, и еще 8 января 1962 года по его указанию Общий отдел ЦК подготовил проект Постановления Президиума ЦК «Вопросы госконтроля и партконтроля»[690]. Однако под давлением А. Н. Косыгина и А. И. Микояна этот проект был отвергнут[691]. В такой ситуации H. С. Хрущев был вынужден отозвать документ, но уже 19 февраля 1962 года направил в Президиум ЦК новую записку «Об улучшении контроля за выполнением директив партии и правительства»[692], в которой более подробно, в том числе ссылаясь на многочисленные факты коррупции в госаппарате и силовых органах, обосновал необходимость создания «единого контрольного центра» — Комитета партийного контроля ЦК и его органов на местах «с обязанностью осуществлять контроль по всем линиям». По замыслу H. С. Хрущева, этот орган должен был «следить за строжайшим соблюдением партийной и государственной дисциплины», вести непримиримую борьбу «с любыми проявлениями ведомственных и местнических тенденций, с очковтирательством, приписками, бесхозяйственностью и расточительством, бюрократизмом и волокитой», а также строжайше следить за «правильным и наиболее целесообразным расходованием денежных средств и материальных ценностей». Предполагалось, что весь персональный состав этого Комитета в количестве 80-100 человек будет утверждаться Пленумом ЦК, а его Коллегия — Президиумом ЦК, перед которым она обязана «постоянно отчитываться о своей деятельности и представлять на рассмотрение ЦК планы своей работы». Обсудив данную записку, Президиум ЦК принял специальное Постановление, состоящее из двух пунктов: «1) Одобрить предложения тов. Хрущева Н.С., изложенные им в записке…, и разослать ее членам ЦК КПСС, кандидатам в члены ЦК КПСС и членам Центральной ревизионной комиссии; 2) Поручить секретарям ЦК КПСС подготовить проект Постановления ЦК КПСС "Об улучшении контроля за выполнением директив партии и правительства"»[693]. Однако на протяжении девяти месяцев все проекты такого Постановления блокировались большинством членов Президиума ЦК, и прежде всего опять-таки А. Н. Косыгиным и А. И. Микояном. Ситуация круто изменилась лишь в ноябре 1962 года на очередном Пленуме ЦК, но об этом мы поговорим чуть позже.

Между тем в начале марта 1962 года состоялся очередной Пленум ЦК, посвященный проблемам аграрного производства, где главной новацией стало очередное предложение Н. С. Хрущева создать принципиально иную систему управления сельским хозяйством страны на местах. По итогам работы этого Пленума были приняты два новых документа: Обращение ЦК «Дело всей партии, всего народа — добиться мощного подъема сельского хозяйства!» и Постановление ЦК «Современный этап коммунистического строительства и задачи партии по улучшению руководства сельским хозяйством»[694], которое тут же стало претворяться в жизнь.

Как известно, до сих пор главным звеном управления в сельской местности являлись райкомы и райисполкомы, которые занимались буквально всеми аспектами хозяйственной и социальной жизни советского села, включая почти непосредственное руководство колхозами и совхозами, расположенными на их территориях, управление всеми системами здравоохранения, образования, культуры, строительства дорог и жилья, их содержанием и т. д. Теперь же H. С. Хрущев предложил создать над этими структурами специализированные колхозно-совхозные управления (КСУ), охватывающие территорию двух-трех районов, со своим парторгом и центральным печатным органом. Аналогичные системы управления должны были быть созданы и в масштабах всех краев, областей и автономных республик. При этом все первые секретари районных комитетов партии теперь автоматически теряли прежние «суверенные» права и становились замами этих парторгов. Параллельно с этим в масштабах всей страны был создан Союзный комитет по сельскому хозяйству, председателем которого был назначен Н. Г. Игнатов, менее двух лет назад оказавшийся в опале и буквально прозябавший в унынии на второстепенных постах председателя Госкомитета по заготовкам и заместителя председателя Совета Министров СССР.

Надо сказать, что, по мнению многих историков (Р. Г.