к козлам. Но в этой бешеной суматохе ему крепко досталось — кто-то сильно заехал ему локтем в челюсть и он, скрепя зубами и кипя от злости, отъехал от них подальше.

Чтобы не стоять как пень среди поля, Азим решил просто погонять слабой рысцой своего жеребца возле девяти всадников у восточного загона. Там эти всадники также пытались загнать одного измученного мархура. Один из них попытался закинуть на козла свою пращу, но козёл резко повёл головой в сторону и праща вылетела из его рук. Заметив Азима, трое всадников преградили ему путь. Азим же сдержанно улыбнулся и взглядом дал им понять, что не собирается уводить у них козла.

В это время козёл побежал прямо к восточному загону, и один из всадников в зелёном кафтане с оранжевыми полосами, опередив всех соперников, погнался за этим козлом и, наконец, загнал его в загон.

Несколько участников у южного загона тоже нарезали круги на своих лошадях в ожидании загона последних двух козлов…

И вот одного из них удалось загнать в западный загон. Это сделал всадник в халате с ромбами. После чего он с видом победителя выехал из толпы. Вслед за ним толпу покинули ещё несколько всадников.

День уже давно миновал полдень, и зрители устали стоять на ногах. Они начали активно требовать оставшихся всадников загнать последнего козла. Аъзам с братом не стали к ним присоединяться. Они за спиной зрителей на второй террасе-трибуне направились обратно к стойлам.

Услышав свист и призывы зрителей, всадники решили не затягивать состязание. Они вскоре перестали бороться друг с другом и позволили самому старшему из них загнать последнего мархура в западный загон. Их поступок был одобрен возгласами и аплодисментами зрителей, к которым присоединился султан.

Состязание закончилось. Теперь все оставшиеся на поле участники выстроились в ряд в тридцати газах от западного загона. Их взор был направлен на ложу султана. Ответственные за загоны юноши подсчитают флажки на рогах мархуров и сообщат писарю, тому самому, который записывал имена участников. Затем он поднимется на ложу и вручит список султану с указанием имени победителя. Султан же в свою очередь объявит победителя. Точнее, за него это сделает глашатай. Впрочем, как и всегда.

Зилола вернулась на своё место и поделилась своими впечатлениями с маликой Навруза, тогда как малик беседовал с Далером. Вскоре к ним в ложу пришли писарь с глашатаем. Писарь поспешно подошёл к повелителю, с почтением поклонился и вручил свёрток бумаги. Султан кивком отпустил писаря и взглядом дал понять глашатаю подойти к нему. Вместе они подошли к окну, глашатай встал с лева от султана. Бузург ибн Махмуд обвёл взглядом всех участников на поле и принялся изучать список. Он посмотрел на глашатая и поднёс ему список. Глашатай, которому писарь заранее объяснил всё, указал на определённые имена в списке.

У одиннадцатого по списку имени, которое гласило Мавлон ибн Боир, стояло три единицы. Ещё три единицы стояли рядом с двадцать третьем именем: Замон ибн Мехроб. Глашатай коротким жестом показал султану соответствующих всадников с этими именами. Затем он показал султану всадников с двумя загнанными козлами на счету у тех, кто загнал по одному. Он также указал на имя Азима в конце списка и хотел было указать на него самого, но султан взял список в одну руку, а другую превентивно приподнял перед глашатаем. Султану не было надобности показывать Азима, все уже знали его.

Он свернул бумагу и вернул писарю, протянув свёрток назад. Тот подбежал и опущенной головой, взял свёрток с рук господина и снова отошёл к дальней стене. Жестом султан пригласил глашатая занять его место посередине и объявить имя победителя.

Глашатай поблагодарил султана за такую честь, склонив голову и прижав правую руку к сердцу. Прочистив горло, он торжественно стал у окна.

Участники и зрители, затаив дыхание, ожидали. Всадник на сером коне стоял пятым справа. Он был уверен, что глашатай произнесёт его имя — Мавлон ибн Боир.

— Уважаемые зрители! Дорогие участники! — голос глашатая звучал глубоким баритоном. — По решению светлейшего господина, султана Ахоруна, досточтимого Бузурга ибн Махмуда, за выдающееся выступление победителем состязания Бузкаши объявляется… — выждав паузу, глашатай обвёл взглядом каждого всадника. — Азим ибн Аъзам! Поприветствуйте же победителя! — он указал на юношу на чёрном жеребце.

Услышав его имя, зрители одним голосом, словно гром среди ясного неба, прогремели:

— АЗИМ!!!

Даже его жеребец громко заржал, словно повторяя имя своего хозяина.

Разочарованный Мавлон в ярости бросил свою пращу и поспешно направил своего серого коня к выходу из поля.

— Султан также постановил устроить пир в честь участников сегодняшнего состязания, — добавил глашатай. — Светлейший господин будет рад принять всех вас у себя во дворце, — обратился он к участникам.

— Я полагаю, это ты, Азим ибн Аъзам, — обратился к нему всадник в сером кафтане с красным геометрическим орнаментом на рукавах и спине, стоявший слева. — Поздравляю, — он искренне протянул и пожал руку Азиму.

Ещё несколько участников поздравили Азима и направились к выходу. Азим же ещё некоторое время смотрел на ложу. Убедившись, что Зилола не выглянет оттуда, он направил жеребца к выходу. Он увидит её во дворце. Эта мысль согревала его изнутри и притупляло всю боль в голове.

— Как ты, сынок? — к нему подбежал взволнованный Аъзам, как только он выехал из поля.

— Я… победил, — задумчиво произнёс Азим и улыбнулся, но сразу съёжился от боли в скуле.

— Ох, — вздохнул Аъзам, заметив шишку размером с кулак у правого уха сына.

— Слезай с лошади, победитель. К твоему ушибу нужно приложить холод, — сказал лекарь, подошедший к ним.

Аъзам сам помог сыну спуститься и попросил брата увести жеребца в стойло.

Осмотрев шишку на лице Азима, лекарь приложил к ней тряпку, смоченную в холодной воде.

— У меня был лёд, но он растаял, — пожал плечами лекарь.

— Как он? — Азим кивнул в сторону пострадавшего участника с перевязанной шеей, когда они дошли до шатра лекаря. Тот лежал на жёсткой кушетке и не двигался.

— Жить будет.

Ответ лекаря показался Азиму небрежным, но он был рад, что этот участник не умер, как его лошадь.

Лекарь сел за небольшой низкий стол, скрестив ноги под собой на светло-голубой хлопковой курпаче, и стал что-то записывать на листке бумаги.

— Вот, — он протянул этот листок Азиму. — Даш своей матери. Из первых двух трав она пусть приготовит отвар. Он поможет от головной боли. А из остальных пусть сделает мазь. Мажь три раза в день и опухоль сойдет за пару дней.

— За пару дней? — переспросил Азим.

— Ты знал,