активисты Коминтерна, особенно те, для кого пребывание на родине стало опасным после разгрома революционных выступлений в их странах. Среди них были весьма видные деятели, например, будущий нелегальный резидент РУ РККА в Австрии и на Балканах И. Ц. Винаров, руководитель военного аппарата ГКП С. В. Жбиковский, руководитель коммунистического восстания в Таллинне Я. М. Жигур, начальник разведотдела вооруженных сил Украины и Крыма и главнокомандующий Первой польской Красной Армией Р. В. Лонгва, начальник штаба коммунистического восстания в Эстонии К. М. Римм, будущий начальник германского отдела внешней разведки 3. М. Рыбкина (Воскресенская), будущий нелегальный резидент внешней разведки в ряде государств В. М. Зарубин и другие, зачастую не менее крупные фигуры. Масштаб их можно проиллюстрировать на примере работавшего с 1923 по 1924 год в харбинской резидентуре военной разведки Б. Н. Мельникова. В Китай он прибыл с должности помощника начальника Разведупра штаба помощника главнокомандующего РККА по Сибири, а до этого являлся комиссаром Амурской армии и членом РВС Приамурского военного округа. После возвращения в Москву Мельников параллельно возглавлял отделение Разведупра и отдел Дальнего Востока Наркоминдела, а также состоял членом Китайской комиссии Политбюро ЦК РКП (б). В 1928 году он вновь вернулся в Харбин в 1928 году, где одновременно входил в правление КВЖД и возглавлял генеральное консульство СССР, а впоследствии работал временным поверенным в делах Советского союза в Японии, начальником 2-го (агентурного) отдела Разведупра, уполномоченным НКИД СССР по Дальнему Востоку, генеральным консулом СССР в Нью-Йорке, инструктором ЦК КП(б)У, а в заключительный период своей деятельности под именем Бориса Мюллера возглавлял Отдел международной связи ИККИ. Как и большинство работников подобного уровня, в 1937 году он был арестован и 28 июля 1938 года расстрелян.

Направление в Китай людей столь крупного масштаба свидетельствовало о том, что Советский Союз был прямо и непосредственно заинтересован в налаживании хороших отношений с ближайшим дальневосточным соседом. В физической и оперативной защите нуждалась и расположенная на китайской территории советская концессия на Китайско-восточной железной дороге (КВЖД), неоднократно становившаяся объектом посягательств и провокаций. В результате 31 мая 1924 года Советский Союз заключил с Китаем договор, регламентировавший равноправные взаимоотношения двух стран, в частности, совместное управление дорогой. Одних дипломатических мер было явно недостаточно, требовалось уделить самое серьезное внимание проведению разведывательных операций.

Безусловно, протяженная общая граница в любом случае требует размещения значительного количества войск для ее прикрытия, однако в случае дислокации с сопредельной стороны враждебно настроенных армий военная опасность неизмеримо возрастает. В данном же случае напряженность вызывалась не одной, а сразу тремя причинами: агрессивно настроенными “милитаристами”, постоянной и реальной угрозой японского проникновения в регион и активностью ушедших за рубеж вооруженных формирований атамана Семенова. Действовали там и иные, не менее опасные эмигрантские организации. На Дальнем Востоке самостоятельную оперативную работу проводил дислоцировавшийся около Харбина “Таежный штаб” — руководимый генералом Кузьминым военный отдел Харбинского монархического центра, в котором секретной службой ведал бывший начальник Особого отдела в войсках Колчака полковник Жадвойн. Штаб в основном действовал через свою агентуру в интересах японской армии, но просуществовал недолго и был разгромлен в результате единственной острой акции. Руководство разведки решило не тратить силы и время на тонкие оперативные комбинации, а просто физически уничтожить противника. Для этого через границу проник отряд боевиков ОГПУ, а заранее внедренный в штаб сотрудник ИНО сумел убедить руководителей “Таежного штаба” собраться вместе для групповой фотографии. Из засады чекисты легко расстреляли эту компактную группу, охрана штаба предпочла сдаться. Некоторые из сотрудников военного отдела все же уцелели и в дальнейшем оказались на службе в войсках китайских генералов. Военно-политический бюллетень Разведупра от 20 сентября 1929 года сообщал: “Белые продолжают деятельность по формированию отрядов. Базами формирования отрядов являются Харбин (генерал Сахаров, Савич), Муланские копи (станция Мулан), по всей линии КВЖД и Маньчжурия — Хайларский район. Количество всех активных белых в Северной Маньчжурии достигает 5–6 тысяч человек. Работу по формированию белые ведут в основном с белокитайцами или пытаются создать партизанские отряды для переброски на наши территории… В штабах китайских войск имеются белые офицеры в качестве советников”[158]. Позднее многие из этих офицеров в Маньчжурии оказались на японской службе и вплоть до 1945 года служили в разведывательном отделе Квантунской армии.

Контингент работавших в Китае иностранных специалистов был крайне разнообразен. Среди них встречались совершенно различные люди, без рассказа о двух из которых любая история разведывательной службы на Востоке будет неполной. Туда как магнитом тянуло всякого рода сомнительных личностей, пытавшихся разбогатеть или просто искавших приключений, и в этом отношении характерной является история одного из международных авантюристов, которыми была так богата первая треть двадцатого столетия. Игнаций (Исаак) Требиш родился в еврейской семье в Венгрии в 1872 (по другим данным, в 1879 году) и в раннем возрасте эмигрировал вначале в Южную Америку, а затем в Канаду, где сменил иудаистскую веру на христианскую. После этого первого, но далеко не последнего своего перехода из одной религии в другую он перебрал ряд протестантских конфессий и в результате стал дьяконом у англиканского архиепископа в Монреале. В 1903 (по другим данным в 1897) году бывший венгр приехал в Британию, где, слегка подкорректировав свое имя, вместо Игнация Требиша стал Игнациусом Тимоти Требишем Линкольном. Он начал свою карьеру с журналистики, а затем вполне успешно дебютировал в качестве политика. Уже в 1910 году, несмотря на эксцентричность, иностранный вид, ломаный английский язык и густую черную бороду, новый англичанин прошел на выборах в Палату общин депутатом от либеральной партии и некоторое время работал в интересах знаменитого торговца оружием из концерна “Виккерс — Армстронг” Бэзила Захарова, снабжая его и Ллойд Джорджа информацией о положении дел на нефтепромыслах в Галиции. Вскоре Требиш Линкольн занял солидную сумму денег у известного филантропа и торговца какао Сибома Раунтри и вложил их в добычу нефти в Румынии и Галиции, однако разорился и не сумел найти средств для выборов в парламент на следующий срок. По некоторым данным, тогда же он попутно подделал чек на впечатляющую для начала века сумму в 700 фунтов. Все это время Требиш Линкольн находился в каких-то неясных отношениях с миром секретных служб различных государств. В частности, он провел некоторое время в болгарской тюрьме за двойную игру во время Второй балканской войны. Французы подозревали его в работе на англичан и немцев, но в отношении первых они определенно ошибались. В самом начале войны Требиш Линкольн предложил свои услуги разведке британского Адмиралтейства, причем сделал это в форме довольно эксцентричного предложения. Он собрался