– Джудит, вы ненавидите меня за то, что я сделал, но вам не стоит бояться, клянусь!

– Вы ошибаетесь – я не боюсь вас.

– Вам незачем опасаться меня – я хочу, чтобы вы стали моей женой…

– А захотели бы вы, чтобы я стала вашей женой, не будь у меня такого крупного состояния? – язвительно поинтересовалась она.

– Да! О, я не буду отрицать, мне нужно ваше состояние, но я действительно люблю вас! Люблю слишком сильно, чтобы позволить своим поступкам сейчас настроить вас против меня! Понимаю, изрядно навредил себе в ваших глазах тем, что совершил. И теперь должен показать вам – я боготворю вас. Обещаю, что не прикоснусь к вам без вашего на то разрешения, пусть даже вынужден буду держать вас здесь взаперти до тех пор, пока вы не согласитесь выйти за меня замуж!

– От меня вы этого не дождетесь, уверяю вас.

– А! Вы ничего не понимаете. Вы не обдумали все последствия! И это я вынужден указать вам на них, я… Но это должно быть сделано! Джудит, вы хотя бы понимаете, что двух недель – даже недели, – проведенной в моем обществе, будет довольно, чтобы вы не смогли отказать мне? Ваша репутация пострадает настолько, что даже Уорт настоятельно посоветует вам выйти за меня замуж! Другими словами, кузина…

Его прервал холодный голос, донесшийся с другого конца комнаты:

– Вам не нужно более ничего говорить, мистер Тавернер. Вы сказали уже достаточно, чтобы окончательно скомпрометировать себя.

Джудит, вскрикнув, обернулась. В дальнем конце комнаты верхом на подоконнике сидел граф Уорт. Он был в костюме для верховой езды, а в руке держал перчатки и хлыст. Ошеломленная, Джудит начала подниматься со стула, а он перебросил через подоконник вторую ногу и быстро прошел в комнату, небрежно швырнув перчатки и хлыст на стол.

– Вы! – Одно-единственное слово сорвалось с побледневших губ мистера Тавернера. При звуках голоса графа он резко обернулся и на мгновение застыл, покачиваясь с пятки на носок и в бешенстве глядя на него, а потом прыгнул вперед.

Мисс Тавернер пронзительно вскрикнула от ужаса, но все было кончено еще до того, как восклицание замерло у нее на губах. Казалось, только что графу грозила неминуемая смерть от рук ее кузена, но вот уже Бернард Тавернер как подкошенный рухнул на пол, получив сокрушительный удар в челюсть и опрокинув спиной стул. Граф встал над ним, сжав кулаки, и на лице его проступило такое выражение, что мисс Тавернер бросилась вперед и повисла у него на руке.

– Не надо! – ахнула она. – Вы не должны! Лорд Уорт, умоляю вас…

Он перевел взгляд на нее, и то выражение, что так сильно напугало ее, погасло у него в глазах.

– Прошу прощения, Клоринда, – сказал он. – Я едва не забыл о вашем присутствии. Вы можете встать, мистер Тавернер. Мы продолжим наш разговор, когда мисс Тавернер здесь уже не будет.

Бернард Тавернер приподнялся на локте, а потом с трудом встал на ноги, привалившись спиной к стене и пытаясь прийти в себя. Граф же поднял упавший стул и придвинул его мисс Тавернер.

– Должен извиниться перед вами, – произнес он. – У вас было нелегкое утро, и в этом, боюсь, виноват я.

– Перегрин… – еле выдавила из себя Джудит. – Он сказал, это вы похитили Перегрина!

– Это, – заметил граф, – пожалуй, единственные правдивые сведения, которые он вам сообщил.

Девушка побледнела.

– Правдивые!

– Абсолютно, – подтвердил его светлость, вперив насмешливый взгляд в Тавернера.

– Я ничего не понимаю! Нет, вы не могли этого сделать!

– Благодарю вас, Клоринда, – ответил он со слабой улыбкой. – Но факт остается фактом: это сделал не кто иной, как я.

Джудит перевела взгляд на своего кузена и увидела, что он смотрит на Уорта со смесью ужаса и восхищения. Она поднялась на ноги.

– Что вы такое говорите? Где Перри? Ради всего святого, кто-нибудь, скажите же мне!

– К этому времени, – ответил его светлость, – Перегрин уже, скорее всего, вернулся в дом на Марина-Парейд. Не удивляйтесь, мистер Тавернер: не могли же вы всерьез полагать, будто я позволю вам отправить моего подопечного на невольничьем корабле в Вест-Индию?

– На Марина-Парейд! – повторила Джудит. – Вест-Индия! Бернард! О нет, нет!

Бернард Тавернер провел рукой по лицу.

– Это ложь! Я не причастен к исчезновению Перегрина!

– Не причастны, – согласился граф. – Вы сделали все возможное, но забыли обо мне. Однако можете утешаться осознанием того, что ваши усилия не пропали даром. Шкипер того крайне подозрительного корабля в Лэнсинге остался вполне удовлетворен, заполучив вместо Перегрина Тайлера. Собственно говоря, я склонен сомневаться, что он вообще заметил подмену. Понимаете, я был совершенно уверен: вы более не рассчитывали увидеть Тайлера в Брайтоне. На мой взгляд, это было бы слишком опасно. Так что с моей стороны оказалось вполне разумно избавиться от него тем самым способом, который он приберег для Перегрина.

– Лорд Уорт, если вам так угодно, можете и дальше рассказывать свои сказочки, – заявил мистер Тавернер. – Вот только доказать эту историю вам будет весьма затруднительно.

– Это и впрямь могло бы оказаться затруднительным, если бы вы столь любезно не пришли мне на помощь, похитив сегодня мисс Тавернер, – ответил граф. – Этот ваш просчет, любезный, настолько упрощает для меня все остальные доказательства, что я уверен – вы не станете настаивать, чтобы я предъявил их Большому жюри присяжных.

Мисс Тавернер обессиленно опустилась на стул.

– Все остальные попытки… значит, это ваших рук дело? Однако дуэль! Но нет, к этому вы, по крайней мере, не можете быть причастны!

– Мне очень жаль разочаровывать вас, мисс Тавернер, – неумолимо продолжал его светлость, – но эта дуэль стала первой попыткой мистера Тавернера избавиться от Перегрина. Я узнал о ней от своего грума, который по счастливой случайности оказался на галерее «Кок-Пит Ройяль» в тот самый день, когда и произошла ссора между Перегрином и Фарнаби. Кстати, мисс Тавернер, у меня имеются серьезные сомнения в том, что хирург сможет узнать вашего кузена, зато я нисколько не сомневаюсь – он узнает меня.

– Так это вы остановили дуэль? – воскликнула Джудит. – О, какой же дурочкой я была! Но вы ничего мне не сказали! Почему позволили мне думать, будто это сделал мой кузен?

– У меня было на это несколько причин, мисс Тавернер, и все – достаточно веские.

Бернард Тавернер, поднеся руку к своему шейному платку, машинально поправил его. Подойдя к остывшему очагу, он остановился, опершись ладонью о каминную полку. На лице у него начал наливаться уродливый синяк. Он был явно потрясен и раздавлен, но сказал в своей обычной спокойной манере:

– Прошу вас, продолжайте! Господь благословил вас живым воображением, однако я почему-то уверен, что присяжным потребуются куда более веские доказательства, чтобы осудить меня за совершение столь дикого преступления. Вы обвиняете меня в том, что я спровоцировал дуэль, но мне хотелось бы знать, какие улики вы готовы предъявить Большому жюри.