Именно такая динамика раннего распределения земли предопределила отсутствие в Коста-Рике класса крупных землевладельцев. Имевшиеся в стране элиты предпочитали контролировать финансирование, закупки и экспорт культур. Не наблюдалось здесь и никаких коалиций, выступавших за принудительный труд, настолько распространившийся в Гватемале. Даже если какие-то богатые семейства и занимались выращиванием кофе, это был не единственный их источник дохода. При этом костариканские элиты пытались повлиять на цены, по которым они закупали кофе у мелких хозяйств, а также получали большие доходы от займов и финансирования, то есть от занятий, которые закрепляли за собой. Известным примером тому служит свержение президента Хуана Рафаэля Мора семейством Монтеалегре в 1859 году в результате того, что Мора предложил создать банк, напрямую выдающий займы мелким землевладельцам и тем самым нарушавший монополию финансистов. Но ничто из этого не разрушило основы мелкохозяйственной экономики кофе. Историк Сиро Кардосо следующим образом описал состояние костариканской экономики той эпохи: «абсолютное преобладание мелких ферм, как по количеству, так и по общему объему занимаемой земли».

Кофейный бизнес требовал институциональной поддержки. Помимо прочего, нужно было размечать землю, а также защищать права собственности. После обретения независимости президент Браулио Каррильо приступил к строительству государства. Он принял гражданский и уголовные кодексы и впервые за все время сформировал административный аппарат. Также он реорганизовал национальное ополчение и создал полицейские силы. Несмотря на то, что Каррильо объявил себя пожизненным диктатором, он не стремился к созданию большой армии и содержал военные силы численностью не более 500 человек. Наиболее правдоподобное объяснение особенностей проводимой им политики заключается в том, что подобно федералистам Соединенных Штатов он понимал, что без центральной власти будет трудно оказывать базовые государственные услуги, столь необходимые новой стране, пользоваться новыми экономическими преимуществами и поддерживать порядок в ситуации конкуренции между четырьмя главными городами. Но и как федералисты, он, по всей видимости, был обеспокоен проблемой Гильгамеша – как контролировать слишком сильное государство, – поэтому он и воздерживался от создания крупной армии. После его свержения в 1842 году отчетливее проявилась сила кофейных элит, потому что различные семейства и фракции поддерживали различных кандидатов и выборы омрачались вмешательством военных. Некоторые президенты, вроде Моры, были свергнуты в результате мятежей, а другие, как Хесус Хименес в 1870 году, в результате военного переворота. При поддержке семейства Монтеалегре Хименеса сменил Томас Гуардия Гутьеррес, первый военный на посту президента Коста-Рики в XIX веке. Он оставался у власти двенадцать лет и за это время перевел армию на профессиональную основу при помощи прусских советников и сократил ее численность, так что в 1880 году она насчитывала всего 358 профессиональных солдат (хотя существовало и ополчение, созываемое в экстренных случаях). В результате этих реформ военные остались вне политики. После смерти Гуардии в 1882 году в Коста-Рике стали проводиться регулярные выборы, хотя мошенничество на них удалось взять под контроль только к 1948 году. Как и Каррильо, Гуардия расширил способность государства, увеличив объем предоставляемых государственных служб примерно на 40 процентов. Он также организовал строительство первой железной дороги, связывающей Центральное плато с побережьем. Вместо инвестиций в армию Коста-Рика инвестировала в образование. В 1888 году в стране была проведена крупная образовательная реформа, положившая начало искоренению неграмотности.

К этому времени Коста-Рика уже находилась в коридоре и двигалась по нему. В 1948 году окончательно завершился переход к демократии. Это произошло после того, как в результате мошенничества на выборах разразилась гражданская война, победу в которой одержали повстанцы во главе с Хосе Фигересом. Фигерес возглавлял хунту полтора года, после чего передал власть законному победителю выборов 1948 года. За это время произошел целый ряд радикальных перемен, в том числе упразднение постоянной армии. Коста-Рика – крупнейшая страна из не имеющих своей армии (среди других – Андорра, Лихтенштейн и группа мелких островных государств, вроде Маврикия и Гренады). Хунта также провела конституционное собрание и приняла ряд законов по развитию меритократической бюрократии, ввела обязательное общественное образование, предоставила избирательные права женщинам и неграмотным. С тех пор Коста-Рика – демократическое, мирное государство, что само по себе примечательное достижение в регионе, где все остальные страны начиная с 1950-х пережили диктатуру, иногда в течение довольно длительного времени.

Пока в Коста-Рике развивалась мелхозяйственная экономика по выращиванию и экспорту кофе, а наряду с ней и создавалась своя разновидность Обузданного Левиафана, кофейный бизнес развивался и в Гватемале, но в совершенно ином, репрессивном направлении. Все ужасы, свидетельницей которых стала Ригоберта Менчу, уходят корнями в систему принудительного труда, издавна сопровождавшую выращивание кофе в Гватемале. Логика тут в том, что все, что может угрожать этому механизму, следует безжалостно искоренять грубой силой.

Гватемала была центром колониального правления в Центральной Америке, и в отличие от Коста-Рики, в ней имелись сильная консервативная купеческая гильдия и сильные крупные землевладельцы. Еще в 1794 году здесь было основано Общество производителей индиго. В Гватемале также проживает много коренных народностей. После провозглашения независимости страной управлял диктатор Рафаэль Каррера, де-факто или де-юре находившийся у власти на протяжении большей части с 1838 года до смерти в 1865 году. Как выразился биограф Карреры Ли Вудворт,

В этот период Гватемала проводила политику колониальной эпохи, включая различные типы монополий. В резком отличии от Коста-Рики проводилось мало попыток развивать сельскохозяйственный экспорт. В то же время рост рынков приводил к постепенному расширению производства кофе. В 1860-х годах экспорт был незначителен, но в течение десятилетия наблюдался уверенный рост. К 1871 году на долю экспорта кофе приходилась половина общего экспорта Гватемалы. В том же году правительство Висенте Серна-и-Серна, один из консервативных преемников Карреры, было свержено в ходе революции, приведшей к власти «либералов», сначала Мигеля Гарсию Гранадоса, а потом более примечательную фигуру – другого военного каудильо Хусто Руфино Барриоса, правившего до 1885 года.

Новый режим поставил себе явной целью развивать экономику сельскохозяйственного экспорта. Для этого он стремился приватизировать земельные владения. Помимо прочего, это подразумевало экспроприацию коренных народностей. С 1871 по 1883 год был приватизирован почти миллион акров земли. Одна из ключевых проблем состояла в том, что большинство коренного населении жило в горах, а наиболее пригодные для выращивания кофе земли располагались ниже, вдоль тихоокеанского побережья. Барриос воспользовался принудительной силой государства, чтобы помочь землевладельцам получить доступ к рабочей силе. Долгая история принудительного труда в Гватемале уходит корнями в колониальную эпоху, когда испанским конкистадорам предоставлялась так называемая энкомьенда, или право распоряжаться коренными жителями. Широкомасштабное производство кофе побудило государство перекодифицировать и усилить принуждение, вернув в практику или переосмыслив колониальные институты, такие как мандамьенто, тоже по сути представляющий собой батрачество в духе описанной Ригобертой картины жизни на финке. Институт мандамьендо (это слово буквально означает «распоряжение» или «предписание») позволял работодателям требовать и получать до 60 работников на 15 дней с оплатой труда. Работников привлекали насильно, если они по личной отчетной книге не могли доказать, что недавно уже успешно выполнили такую работу. Люди с нужными политическими связями не только получали землю по знакомству, они еще и подрывали натуральное хозяйство коренных народностей из горных районов. Лишаясь своей земли и доступа к необходимым ресурсам, коренное население было вынуждено переходить к наемному труду с низкой заработной платой, а иногда и по принуждению. Люди теряли возможность выживать самостоятельно, независимо от работодателей. Чтобы выжить, им приходилось наниматься на финки.