«Кто мог здесь всё убрать? Почему мои вещи не выкинули, а разложили в шкафу? Зачем?!»

Внезапно догадка пронзила её как током. У Анжелики даже подкосились ноги, и она просто рухнула в кресло.

«О господи! Какая же я дура! Ну, конечно, это могла сделать только Аннушка, молчаливая женщина из деревни, которая приходила убирать дом при Геннадии. Наверняка она и сейчас убирается здесь. Конечно, какая ей разница кому прислуживать, лишь бы платили. Вот чёрт! Но что мне теперь делать? Аннушка ведь знает меня, и, чтобы выслужиться перед новым хозяином и получить вознаграждение, она запросто может меня выдать! Что же делать? Надо срочно что-то придумать. Так, она приходила по утрам три раза в неделю: в понедельник, среду и пятницу. Сегодня пятница, уже вечер, значит, Аннушка сегодня уже убиралась. Ещё два дня её не будет. За это время надо всё как следует обдумать. Может, придётся её подкупить, чтобы молчала, а может, стоит чем-либо ей пригрозить. Ладно, потом решу, что с этой предательницей делать».

Анжелика потёрла виски.

«Надо успокоиться, надо взять себя в руки и постараться как можно правдоподобнее изображать перед Продюсером радость».

Через полчаса, облачившись в новое короткое золотистого цвета платье и тщательно наложив макияж, Анжелика спустилась в зал. Свита Продюсера уже уехала, а он сидел за празднично накрытым столом и от нечего делать пил вино. При её появлении в таком сногсшибательном виде Продюсер обомлел.

– О! Оленька! Ты сейчас великолепно выглядишь! Ты бесподобна! Я тебя даже не узнал! Ты раньше казалась мне какой-то немного…

– Простоватой? – помогла ему Анжелика.

– Да, именно простоватой. А сейчас ты выглядишь как шикарная стильная красотка с обложки журнала! Классно!

– У меня просто не было денег, чтобы так одеваться, – скромно улыбнулась девушка.

Они сели за стол. Продюсер любовался Анжеликой. Ещё бы! Она в этот вечер была необыкновенно хороша и весела, мило щебетала, постоянно произносила тосты за его ум, красоту, талант, доброту и т. д. и т. п. Правда, сама Анжелика полностью бокал не выпивала, а лишь пригубляла для вида. Продюсер же пил бокал за бокалом. Он захмелел, отчего стал вдруг сентиментальным. Взяв Анжелику за руку и нежно глядя на её ангельское личико, он проникновенно сказал:

– Оленька! Ты чудесная, необыкновенная девушка! У тебя такая чистая душа! Знаешь, я таких, как ты, не встречал. Я всю жизнь общался только с лживыми продажными девками. Любую я мог купить, и так же легко другой перекупил бы её у меня. Всё дело только в цене! Кому-то из них нужна была слава, они ложились под меня из-за желания стать звездой, кто-то прыгал в койку за шмотки и бриллианты, а некоторые и за кормёжку в ресторане раздвигали ноги. Я их всех презираю! Они шваль, отбросы! Я к ним и относился как к отбросам. А ты не такая! Ты ни разу у меня ничего не попросила. Ты хоть и любила меня, но сразу не отдалась. Я тебя уважаю за это. Но больше всего меня поразило то, что ты хоть и мечтала всю жизнь стать певицей, но без раздумий, без сожаления бросила сцену и поехала со мной! Ты единственная женщина, которая любит меня бескорыстно! Ты ангел!

Анжелика опустила глаза, но не от смущения, как подумал Продюсер, а от стыда. Потому что именно она была самой лживой из всех его женщин. Да, ей не нужны его деньги, ей не нужна слава, но ей нужна его жизнь, вернее, его смерть. И только ради этого она согласилась стать его любовницей.

«Да, я ангел. Но только ангел смерти!» — злорадно ухмыльнулась Анжелика.

Продюсер пригласил девушку на танец и сначала осторожно, а потом всё более страстно начал её целовать. Но потом он так разошёлся, что повалил Анжелику на диван, пытаясь сорвать с неё одежду. Анжелика еле вырвалась.

– А ну-ка, поймай меня! – игриво воскликнула она и помчалась прочь из комнаты.

– Ты куда?! – оторопел Продюсер.

– Не догонишь, не догонишь! – послышалось из коридора.

– О нет! – простонал он. – Тьфу ты! Чёрт! Куда её понесло? Вот идиотка!

Продюсер поплёлся за ней, бормоча под нос:

– Ну почему красивые бабы такие тупые? Ну почему?!!

Он вышел из комнаты и крикнул:

– Эй, милая, ты где?

В ответ тишина.

– Ну и где эта чокнутая спряталась? Я что, всю ночь её должен искать? Идиотизм! – Продюсер матюгнулся и завопил на весь дом: – Любимая, отзовись! Где ты, о моя Джульетта? Твой Ромео хочет тебя облобызать!

Тишина.

– Ну где же ты, идиотка? Я тебя сейчас так облобызаю, что мало не покажется, – сквозь зубы процедил Продюсер.

– Ку-ку! – наконец-то послышалось со второго этажа.

Продюсер поспешил туда, открывая подряд все комнаты, распахивая там шкафы и заглядывая под кровати. Но девушки нигде не было.

– Ку-ку! – крикнула Анжелика уже с третьего этажа.

Продюсер в бешенстве побежал туда. Если бы он её сейчас поймал, то, наверное, тут же придушил бы со злости.

– Ку-ку! – раздалось в конце коридора, за которым был поворот, ведущий к лестнице на чердак.

«Ага, вот она где! Там уже не спрячешься!» – обрадовался Продюсер.

– Ку-ку, ку-ку, – ответил он ей тихо. – Сейчас ты у меня докукуешься! Кукушка хренова!

Продюсер завернул за угол и увидел Анжелику, которая стояла на крутой лестнице, ведущей на чердак.

– Милый, а я здесь! – кокетливо произнесла она.

– Вижу, – без особого энтузиазма процедил он. – Ты чего туда полезла? Там же чердак.

– Я хочу быть ближе к звёздам! – заявила Анжелика.

Продюсер стиснул зубы, чтобы не сказать ей всё, что он о ней и её затее думает.

– Надеюсь, ты хоть не на крышу меня тащишь? Брось дурить. Пойдём в какую-нибудь комнату. Давай на кровати под балдахином ляжем.

– Нет. Я хочу, чтобы было романтично! – капризничала Анжелика.

– Не знал, что на пыльном чердаке романтичнее, чем на антикварной кровати, – угрюмо съязвил Продюсер.

Но Анжелика его не слушала. Она отвернулась и стала подниматься выше по лестнице. Её короткое платье чуть приоткрыло тайну: стройные ножки в чулочках с ажурной резинкой и покачивающаяся при каждом шаге попка в белых кружевных трусиках смотрелись снизу просто восхитительно. У Продюсера аж дух захватило. Он тут же полез следом за ней. Они уже были почти на самом верху, но Продюсеру не терпелось. Он отпустил перила и, двумя руками прикоснувшись к её ногам, полез под платье. Этого Анжелике и было надо. Вскрикнув «ай», она как бы от неожиданности споткнулась и со всей силы толкнула Продюсера. Тот не удержался и, кувыркаясь, полетел вниз. Упав на пол, бедолага завопил от боли:

– Ой! Нога!

Анжелике было неудобно оставаться наверху, когда по её вине дружок валялся на полу, поэтому она тоже съехала по лестнице и при падении постаралась всем своим весом плюхнуться на Продюсера.