– Ты становишься похожей на одну особу все более и более.

– Ты полагаешь, я шучу?

– Нет, я слушаю тебя очень серьезно и поэтому вздыхаю. Если ты станешь такой же, как моя мачеха, то где я найду покой?

– Я не возражаю против того, чтобы ты содержал наложницу в «розовом» дворике или других покоях. Любая жена вряд ли способна переубедить мужа, склонного к любовным связям. Но выбор из всех женщин вдовы Ёситомо…

– Довольно. Я понял тебя!

– Если ты обещаешь, что изменишь поведение, я не произнесу больше ни слова. Но как я могу не беспокоиться, когда узнаю, что один из Гэндзи пытался убить тебя?

– Ты, оказывается, тоже одна из добропорядочных жен… Я начинаю находить преимущества в таких женщинах, как госпожа из Гиона.

– Что ты бормочешь себе под нос? Если ты не хочешь воспринимать меня серьезно, я попрошу поговорить с тобой мачеху. Она решит, разумно я поступаю или нет.

– О нет, покорно прошу у тебя прощения, только не зови ее сюда.

– В таком случае ты обещаешь порвать свои позорные отношения с Токивой, не так ли? И ты не будешь возражать, если я сама поговорю с Айтого и Бамбоку?

– Делай что хочешь, – сдался Киёмори.

Этим вечером он сидел у окна в комнате своей жены, уныло глядя на подернутую дымкой луну. Киёмори сделал поразительное открытие! Токико, которая, как он полагал, была озабочена лишь воспитанием детей и почти не интересовалась его отлучками из дома, оказалась весьма ревнивой женщиной.

На следующий день Токико позвала в свою комнату брата, Токитаду. Тот нашел сестру весьма возбужденной, связав это с весенним пробуждением природы.

– Токитада, хотелось бы, чтобы ты обращался построже с Айтого. Мой муж тоже придерживается такого мнения.

– Айтого? Как я должен поступить с ним?

– Все из-за Токивы. Трое ее детей уже под присмотром, и нет необходимости, чтобы она оставалась в Рокухаре.

– Но этот вопрос я едва ли вправе решать.

– Ты несешь ответственность за содержание пленников в поместье, а значит – и за нее. Прикажи Айтого освободить Токиву или отошли ее в женский монастырь. И проследи, чтобы ее постригли в монахини. Позаботься, чтобы прекратились грязные сплетни вокруг моего мужа.

– Ага, теперь начинаю понимать. Но, Токико, ты должна признать, что отчасти сама во всем виновата.

– Ты так думаешь, Токитада? Ты окажешь мне большую услугу, если объяснишь почему.

– Я объясню тебе, Токико. Ты смирилась с тем, что возраст меняет твою внешность не в лучшую сторону. Ты совершенно не задумываешься над тем, как воспрепятствовать старению, чтобы остаться привлекательной для мужа. То, что вышло из этого, было вполне предсказуемо.

– Когда женщина рожает несколько детей, то, естественно, блекнет. Можно ли ее винить в этом случае, что она теряет привлекательность?

– Нет, Токико, – рассмеялся Токитада, – ты не должна обижаться на меня. Я говорю так откровенно, потому что ты моя сестра. Я только подсказываю тебе, что женщина, нет – жена, должна находить с возрастом новые способы поддерживать привлекательность. В противном случае она рискует потерять любовь супруга.

– Что же я должна делать?

– Придумай какое-нибудь средство омолодиться, завлечь мужчину тонким, возбуждающим ароматом благовоний и косметики.

– Я не дева веселья, если ты имеешь в виду нечто в этом роде!

– Теперь ты демонстрируешь типичный образец мышления сварливой женщины. То, о чем я говорю, справедливо не только в отношении Киёмори, но и меня самого. Мужчина за сорок полон решимости заявить о себе в окружающем мире, но каким должно быть его разочарование, когда он вдруг обнаруживает, что супруга превращается в жалкое невзрачное существо.

– Очевидно, вы, мужчины, рассуждаете о нас таким образом, когда собираетесь вместе!

– В общем, да. Мы едины во мнении, что наши жены стареют и блекнут, хотя мы и продолжаем их любить.

– Чистейший эгоизм…

– Ты права. Мужчины – эгоистичные существа. Но мужское «я» должно чувствовать себя комфортно под крышей своего дома, прежде чем попадет в окружающий мир, полный опасностей и битв. Есть мудрая поговорка: мужчина становится жертвой сомнений, когда ему за сорок. Мы как раз переживаем сейчас этот возраст. Но Киёмори еще совершит великие дела, вот увидишь.

– Ты думаешь, я поверю этому? Ты еще один тип, который укрепляет его в таких заблуждениях.

– Ты сама убедишься в этом, когда он прославит свое имя. Вопреки собственным предубеждениям, тебе придется признать его выдающиеся способности и свершения, чтобы быть ему достойной супругой. Иначе ты станешь полным ничтожеством в то время, когда взойдет его звезда.

– Я достаточно наслушалась тебя. Теперь оставь меня.

– Только еще одно слово.

– Ты о чем?

– Не ты ли поощряла визиты сюда этого купца Бамбоку? С твоей стороны большая ошибка доверять подобным субъектам. Полагаю, что Нос выполнял функции посредника в амурных делах с Токивой. Той ночью, когда Ёсихира напал на Киёмори, Норимори обнаружил при твоем супруге этого негодяя Бамбоку.

Токитада воспользовался случаем высказать сестре все, что он думал о ней. Токико молча выслушала его, глядя с неприязнью, как на его лице застыла едва заметная усмешка. Между ними время от времени происходили споры, и Токико неизменно выходила из них проигравшей. Но ее плотно сжатые губы выдавали решимость оставить на этот раз последнее слово за собой.

– Вопрос с Бамбоку я решу сама. Тебя же попрошу встретиться с Айтого и выяснить, как он собирается поступить с Токивой. И пожалуйста, без промедления.

– Как бы то ни было, я постараюсь.

– Без всяких «как бы то ни было». Учти, что это приказ моего мужа, – резко возразила Токико, вспомнив о всеобщих восторженных оценках красоты Токивы. Выбитая из колеи благодушия, свойственного беспечной супруге, она поняла, что люди симпатизировали не ей, а Токиве, которую Токико оценивала ревнивым взглядом соперницы.

В тот же день она вызвала к себе Красного Носа.

– Можешь считать себя нежелательной персоной в поместье. Приказываю тебе больше не приходить сюда.

– Слушаюсь… – робко промямлил обычно острый на язык Бамбоку и после паузы спросил: – Я чем-нибудь прогневил мою госпожу?

– Пусть это тебе подскажет совесть.

– Если я чем-то не угодил вам, то готов перерезать себе горло.

– Попробуй. Ты хорошо понимаешь, что имеешь все основания для этого. Я позволила тебе посещать свой дом потому, что находила тебя забавным. Но ты воспользовался этим в своих корыстных целях. Ты поставил моего мужа в дурацкое положение, способствуя его интрижке с Токивой.

– Неужели из-за того, что… – воскликнул Нос, сокрушенно ударив себя по голове рукой и пытаясь подыскать аргументы, способные вернуть расположение госпожи.