Шрифт:
Интервал:
Закладка:
− Не забывайся, друг мой. И советую меньше пить, это до добра не доведет.
− Ой, ну хватит! – закатила глаза Тина. – Завали свой гнилой рот, Джонни! Достал уже! Идем, − повернулась она к Лео и зацокала каблуками к выходу из ресторана.
Бестужев пошел следом, затылком чувствуя тяжелый взгляд Джона Митчелла. Что ж, первый заместитель явно не спустит это с рук, и на этот раз Лео тоже не собирался идти на попятную. Несколько веков назад за подобное оскорбление стоило бы вызвать Джона на дуэль, а не банально съездить в челюсть. Впервые Лео пожалел, что сделал все, чтобы не походить на Егора и абсолютно не умеет драться, что-что, а брат точно бы не стушевался.
***
Его разбудил настойчивый писк коммуникатора. С трудом разлепив веки, Лео пошарил рукой по тумбочке в поисках устройства. Через секунду автоматически зажегся ночник, рядом сонно заворочалась Тина и, пробормотав что-то невнятное, уткнулась в подушку. На часах три ночи. Какому козлу неймется в такое время?! Недоумевая, Лео сел на край кровати, проморгался и взял коммуникатор, с прямоугольного экрана на него смотрел Серж Нечаев, в верхнем правом углу горела красными буквами пометка: «СРОЧНО».
Сон как рукой сняло, даже хмель из головы выветрился.
− Что случилось? – спросил Лео, включив связь.
− Собирайся. Ты срочно нужен в лаборатории! – взволнованно начал Серж, глаза дико бегали по сторонам.
− Лео, кто там?.. М-м? – раздалось рядом из-под одеяла. Тина села на кровать, по-видимому, хотела повозмущаться, но увидев Сержа, сконфузилась и прикрылась одеялом.
Нечаев в свою очередь постарался тактично не удивляться.
− Госпожа Иприкян, хорошо, что вы тоже здесь, не придется звонить дважды, − сказал он, глядя почему-то на Лео. – У нас ЧП в лаборатории. Расшифровали пакет данных, который был получен при последнем сеансе связи… и… − Серж поморщился, будто заставляя себя сказать неприятные слова. – И, кажется, мы потеряли «Прометей».
Лео с Тиной встревожено переглянулись.
− Сейчас будем, − бросил Бестужев и отключил коммуникатор.
За считанные секунды они оделись, быстро покинули квартиру Тины и вышли к парковке. Порывшись в сумочке, Тина бросила Бестужеву ключи от своего «Феррари». Вид у нее был сонный и взволнованный – не лучшее состояние, чтобы садиться за руль; а встроенного автопилота в этом звере нет, снабжать такуюмашину роботом – грех. Лео провернул ключ, вдавил кнопку старта, и машина с ревом сорвалась с места. За окном мелькали огни ночной Эллады, высоко-высоко за прозрачным куполом в черноте виднелись луны: Фобос и Деймос.
− Тина, я не смогу помочь тебе в лаборатории, если не буду знать правду, − начал Лео, сворачивая на глянцевое шоссе. – Ты должна мне все рассказать о «Прометее», хочешь ты этого или нет.
Она отвернулась к окну, устало помассировала виски.
− Тебе не положено знать деталей. Во всяком случае, не сейчас.
− Да ну? Кто так решил? Джон? – Лео хмыкнул. – Слушай, он ведь палец о палец не ударил ради «Прометея», все его заслуги – это выдумать очередную ложь, про очередной марсианский город, припрятать то, что не следовало прятать, и навешать всем лапши на уши. Он занимается безопасностью, а не наукой. А ты… Ты вложила в этот чертов проект душу, − последнюю фразу Лео произнес проникновенно и многозначительно, хотя сомневался, что у Тины вообще есть душа. В этом они были похожи. – Тина, я и мои люди не владеем ситуацией. Сейчас мы видим фрагменты и куски, а не целую картину. Так о какой продуктивности может идти речь?
−Ладно, − выдохнула она. – Рано или поздно ты бы все равно узнал.
Порывшись в сумочке Тина достала пачку сигарет, в полумраке салона вспыхнул синий огонь зажигалки, тонкая струйка дыма тут же потянулась в невидимые жабры системы вентиляции.
− Работа по изменению наноклетки идет давно, Лео, очень давно. Я была еще девчонкой, когда мой отец, Лагунов и Куперман начали играть в богов. Уже тогда шли разговоры о том, что Марс – это всего лишь жалкая попытка создать нечто великое на руинах чужой цивилизации. Не мне тебе рассказывать о терраформировании и проблемах с магнитным полем, с радиацией. Они понимали это уже тогда, и знали, что средь мириад экзопланет рано или поздно отыщется пригодная для жизни.
− Ясно. Они пошли на опережение, величайшие люди своего времени заглянули в будущее и нашли способ подстегнуть эволюцию. Что они сделали, Тина? Если учесть, что наноклетку и генные модификации мы позаимствовали у марсиан… Они пытались вывести гибрид, так ведь?
− Да, − прошептала Тина. – Пытались, но…
− Но не вышло. Скрестить гены человека и марсианина не получилось по причине того, что наноклетка нам не родная. Для марсиан – да, для нас – это погибель, если не принимать нанотек, конечно.
− Ой, не начинай драматизировать, а? Какая к черту погибель? Отец всегда повторял, что из любого тупика есть выход, нужно только время. Но Куперман так не считал. Однажды он что-то увидел в Лабиринте Ночи, и это поразило его настолько, что он вернулся оттуда сумасшедшим! Он заявился в Совет Федераций, и саботировал исследования. Своим поступком этот идиот откатил науку на десятилетия назад! И нам теперь нужно это исправить!
Тина зло выдохнула струйку дыма и не менее эмоционально затушила окурок, буквально продавливая дно встроенной в панель пепельницы. Лео вдруг осознал, что сейчас она – взволнованная и беспомощная − полностью в его власти. В этом состоянии Тина рассказала о тайнах, так бережно оберегаемых Джоном, поделилась прошлым и предложила заглянуть в будущее. Кажется, лед тронулся. Однако давить на Тину он не хотел, рыбка легко может соскочить с крючка, нужно действовать осторожно.
− Мы все исправим, Тина, не волнуйся, − ласково сказал Лео.
Она благодарно кивнула и потянулась за новой сигаретой. Тем временем Лео повел машину к парковке перед зданием «Центра», где неусыпными стражами стояли пропускные рамы. На всех этажах в окнах горел свет, на крыше сияла стилизованная раковина моллюска, на фасаде – эмблема с надписью «ГЭК», в обрамлении звезд.
Лео заглушил двигатель вышел из машины и уставился на громадное здание. Теперь он многое понял. Более того, он видел картину с разных ракурсов, ведь Куперман поведал ему часть «своей» правды, которая отличается от правды «Центра». Осталось только выяснить, с чем именно Куперман столкнулся в Лабиринте Ночи, и почему так резко решил сбежать с Олимпа.
В лабораторию Тина шла первой, стук каблуков эхом разносился по длинному пустынному коридору. Лео шел следом, на ходу надевая белый халат. У двери Тина вдруг остановилась, обернулась и заглянула ему в глаза. В ее взгляде читалась паника.
Лео взял ее ладони в свои, сжал.
− Мы все исправим, − повторил он недавние слова, хотя не знал нужно ли что-то исправлять.